Матильда Бонетти - Вращения и стук сердца
– Ну, Клео, Джаз, да и вообще все ребята из Паластеллы.
– Клео? – Анжелика слезла с мопеда. – Кто бы говорил!
– Почему? – спросил Макс.
– Потому что она… – Анжелика осеклась, осознав, что чуть не раскрыла секрет подруги.
Она не должна была никому рассказывать, что Клео – дочь Мануэля Цукко, одного из самых знаменитых футболистов Италии. Даже Максу. Клео не хотела, чтоб кто-то узнал об этом, боясь, что потом люди будут ходить к ней в гости ради того, чтоб познакомиться с отцом. Кроме нее об этом знала только Садия.
– Ничего, неважно, – добавила она. – Давай сменим тему.
Макс тут же воспользовался удобным случаем:
– Согласен, давай лучше поговорим о нас. Когда мы снова увидимся?
У Анжелики екнуло сердце. Он снова хотел с ней встретиться!
Макс смотрел на девочку, и его глаза орехового цвета сияли – казалось, его позабавило удивление Анжелики. «Почему же я такая неуклюжая?» – расстроенно подумала девочка. Она бы многое отдала за то, чтоб чувствовать себя так же непринужденно, как Жасмин, в такой момент уж она бы точно нашлась что сказать.
– Не знаю… – пролепетала она.
Макс положил свой шлем на мопед и взял ее руку в свои.
– Можем пойти в кино, например, в следующее воскресенье – выбирай фильм.
Анжелика просто расцвела:
– Хорошо, только больше никакого мопеда, ты же знаешь, что ездить вдвоем нельзя.
Макс кивнул, улыбнулся и слез с мопеда.
«А теперь почему он так смотрит на меня?» Анжелика бросила взгляд за ворота. Меньше всего она хотела столкнуться с мамой в такой момент.
– Я… я должна идти теперь.
– Но ты кое-что забыла.
Она подняла брови:
– Что же?
– Поцелуй, – ответил мальчик, сделав шаг ей навстречу.
Макс сам себе удивлялся: он казался увереннее в себе, чем было в реальности.
Анжелика почувствовала, как кровь приливает к щекам. Она никогда еще никого не целовала, кроме мамы, папы и одного мальчика из детского сада, с которым она дружила в четыре года.
Девочка подняла глаза, ее эмоции были написаны на лице. Она приподнялась на цыпочках, закрыла глаза и поцеловала Макса. В щеку.
«Я не просто неуклюжая, – подумала она про себя. – Теперь он подумает, что я безнадежна».
Когда девочка снова открыла глаза, Макс улыбался, поправляя волосы. Но Анжелика не поняла, что означает эта улыбка – радость или разочарование.
– Я должна бежать, – сказала она.
– Подожди!
Но она уже подошла к двери.
Макс смотрел, как она уходит, и улыбка не сходила с его лица. И он совсем не был разочарован.
4. Черный день
– Значит, ты его поцеловала? – спросила Клео, уставившись на Анжелику с лукавой улыбкой.
Девочки надевали коньки в раздевалке Паластеллы. Совсем скоро им пора было выходить на лед.
– Да… но… я…
– Да… но… я? – повторила за ней Клео, изогнув бровь.
Анжелика казалась смущенной.
– Я вела себя как дурочка! Он подумает, что я ненормальная. Настолько неловкая, что не могу даже парня поцеловать!
Клео скривила губы:
– Я тебя умоляю! Если бы он действительно так думал, он не прислал бы тебе всех этих эсэмэсок. Сколько, говоришь, их было?
Анжелика погладила жемчужно-белый телефон, который держала в руках:
– Шесть.
– Ну вот, – кивнула Клео. – Спасибо за этот прекрасный день. Очень жду новой встречи. Я думаю о тебе.И так далее и так далее. Жаль, что сегодня наш Макс опаздывает, а то я бы посмотрела, как вы целуетесь, голубки!
Анжелика шутливо толкнула ее:
– Ты невыносима. Но расскажи мне о Садии… Что случилось?
– Ее отец узнал, что она катается на коньках, и страшно разозлился. Теперь Садия наказана. И Балраджи тоже. И кажется, даже Аниша.
– Аниша?
– Это мама Садии.
– Нам нужно обязательно что-то сделать. Мы не должны позволить, чтоб отец запретил Садии заниматься. И потом, почему нет?
Клео спрятала шнурки от ботинок за резинки полосатых спортивных штанин:
– Знаешь, отец Садии соблюдает традиции своей страны, хотя и живет в Италии по крайней мере лет двадцать. А я не думаю, что в Индии фигурное катание стоит на первом месте среди женских видов спорта.
Анжелика улыбнулась.
– К тому же семья Садии небогата. Их индийский ресторан только начал приносить прибыль, но у них кредит и все такое, а фигурное катание – недешевое удовольствие…
– Мы обязательно должны рассказать Бетти обо всем, – решительно воскликнула Анжелика. – Я уверена, что она нам поможет.
Клео просияла:
– Ты права! Если бы ей удалось поговорить с отцом Садии, она бы его убедила, я уверена.
– Тогда давай прямо перед занятием поговорим с ней! – предложила Анжелика.
Клео поднялась.
– Ты заканчивай пока переодеваться, а я пойду поищу Бетти, – сказала она, собирая волосы в два коротких растрепанных хвостика. Затем она пальцами расправила зеленую челку, спадавшую на левый глаз.
Увидев подружек Джаз, Анжелика застыла. Конечно, это нормально, что они пришли переодеться, ведь команда синхронисток тренировалась как раз перед занятиями Бетти. Но почему не пришли остальные девочки?
Две девочки не удостоили ее даже взглядом – они направились к своим шкафчикам, продолжая болтать и смеяться.
– Привет, – сказала Анжелика.
– Ой, привет, Анжела, – ответила та, что повыше. Кажется, это была Ванесса.
– Анжелика.
– Что?
– Меня зовут Анжелика, а не Анжела.
– Ах, ну да, конечно, – ответила та и отвернулась, продолжая болтать с подружкой. Только на этот раз она старалась говорить погромче, чтоб их было слышно. – Конечно, Джаз – просто счастливица!
– Везет ей, – подтвердила Вероника. – Получить приглашение от самого симпатичного парня Паластеллы!
Анжелика замерла, закрепляя шнурок за последний крючок. Она физически ощутила, как черные тучи сгущаются у нее над головой.
– Неудивительно, – вторила ей Ванесса. – Все знают, что Макс уже сто лет бегает за ней! – В этот момент она посерьезнела и посмотрела на Анжелику: – Я что-то не так сказала?
Анжелика заставила себя отреагировать:
– Нет-нет. – Девочка закончила шнуровать коньки. – Просто меня очень заинтересовал ваш разговор… Макс Коннор пригласил Жасмин на свидание, верно?
Ванесса улыбнулась и наклонила голову набок, копируя манеру Джаз:
– Тебя это удивляет?
– Они собираются в кино… – вмешалась Вероника.
Она и представить не могла, каким ударом это будет для Анжелики.
– Ох! – вздохнула та. Слезы наворачивались ей на глаза.
– Ладно, мы пошли в кафе, – сказала Ванесса, забирая розовую сумочку из своего шкафчика. – Чао-чао!
А через некоторое время…
Клео увидела, что Анжелика вышла на каток с восковым лицом и улыбку на ее лице сменила обеспокоенность. Что такое могло случиться? Они были вместе совсем недавно, и Анжелика, казалось, была на седьмом небе.
– Что случилось? – спросила она, догнав подругу у выхода с трибуны на лед.
– Нет… ничего… – Анжелика избегала смотреть по сторонам, пока снимала голубые пластиковые чехлы с коньков, но, когда она наконец подняла глаза, Клео заметила, что они покраснели:
– Ты плакала! Что стряслось?
В этот момент к ним подошла Джаз; на ее лице сияла улыбка кинозвезды.
– Анжелика, милая, мне кажется, ты расстроена, – сказала она, поправляя платье для фигурного катания цвета глицинии.
– Это потому, что придется терпеть твое присутствие весь урок, милаяДжаз, – парировала Клео.
Анжелика улыбнулась. Только у Клео на все всегда найдется ответ, даже в разговоре с такими язвами, как Жасмин. Да и вообще, достаточно было взглянуть на нее, чтоб понять, что она никому не даст сесть себе на шею. С этими хвостиками и зеленой челкой, она была яркой личностью. Эта девчонка никогда не гналась за модой и не велась на мнение окружающих. Ей удалось привнести что-то свое даже в форму для фигурного катания, несмотря на то что правила предписывали юбку или лосины из специальной ткани. Вот и сегодня на ней был спортивный костюм в разноцветный горошек.
– Это специальная краска для ткани, – объяснила она Анжелике совсем недавно, когда доставала форму в раздевалке.
– Ты сама это сделала?
– Конечно, как и мой велосипед.
Джаз смерила Клео взглядом сверху вниз.
– Давиде прав, когда говорит, что ты сумасшедшая, – ядовито прошипела она. – Ты просто безнадежна. А что касается тебя, Анжелика, – добавила она, повернувшись к расстроенной девочке, – мне жаль, что в конце концов Макс пригласил меня. Но чего ты ожидала? – В этот момент Джаз улыбнулась, задрала подбородок и быстро заскользила по льду.
