Ольга Русанова - Сестры
На переменах Женя с Галей Платоновой бежали в конец коридора, к седьмому «А», где учились Лида и Шура. Нина, конечно, тоже прибегала сюда. Она со всех ног кидалась к Жене и еще издали кричала:
— А Маргарита Анатольевна всему классу сказала, что Нина Волошина способная и что я красиво пишу! Да, и если бы я совсем не вертелась!..
— Вертеться на уроке нельзя! — строго говорила Женя.
— А я не вертелась. Я вовсе палочки раздавала.
— Какие палочки?
Оказывается, на уроке Надя Зайцева считала по пальцам, и Нина спросила: «А где твои палочки?» А Надя ответила: «А у меня нету. У меня мама больная, а я сама не умею». Тогда Нина отдала ей свои палочки.
— Женечка, у нее и кассы нету, — тараторила Нина, — и я ей свою отдала… У многих нет касс…
— Придется наготовить еще касс и палочек. Что бы всем хватило, — сказала Женя.
А Лида поручила это кружку «Умелые руки» там ведь без конца пилят, строгают, выжигают…
«Умелые руки» сейчас строили Город Мира. Архитекторы в пионерских галстуках уже начертили планы улиц, площадей, всех зданий, и строители-старшеклассницы начали возводить дома и дворцы из досок, картона, фанеры, цветной бумаги. Кто сооружал стадион, кто лодочную станцию, кто сады, бульвары, фруктовую рощу…
Женя с Майей строили десятиэтажный дом. Они часто ходили в столярную мастерскую Дома пионеров и за верстаком старательно выпиливали стены, потолки, двери, окна.
Женя обычно брала с собой Нину. Там однажды они и встретили Маринку — «четвертого помощника капитана» с парохода «Москва». Маринка на этот раз была без своих огромных бантов, в школьной форме. Женя и Нина сделали вид, будто ее не узнают.
— А, пирожки с вареньем! Что ж вы отвернулись! — весело сказала Маринка, останавливаясь на пороге мастерской. В руках она держала совсем новый коричневый портфель. — А сейчас у вас нету? Я бы не отказалась.
В ответ Нина презрительно выпятила губы и показала нос из растопыренных пальцев.
Женя рассердилась:
— Нина, перестань паясничать, ты не в цирке!
— Ой, а в цирке весело! Я там клоунов видела! — Маринка портфелем, точно зонтиком, покрутила над головой и пропела:
По проволоке дама
Идет, как телеграмма!
— Сама ты дама! — И Нина шмыгнула носом.
Маринка засмеялась:
— В Дом пионеров ходишь, а глаза все еще на мокром месте! — и снова взмахнула перед ее носом своим портфелем.
Вот что еще выдумала эта воображала: на «мокром месте»! Никакого мокрого места нет! Нина вышла из себя и — цап Маринкин портфель!
— Не смей! — крикнула Женя.
Но было уже поздно.
Нина думала, что Маринка будет удерживать свой портфель. А «помощник капитана» спокойно разжал пальцы. Нина отлетела к окну, на котором стоял граненый стакан с зеленой краской, толкнула его локтем, и тотчас на тисненую кожу портфеля, на светлоголубую стену, на желтый, натертый паркет брызнули ядовитые зеленые кляксы.
— Это мне мама… это подарок! — закричала Маринка. — Как ты смеешь!
Ребята столпились вокруг Нины и Маринки. В комнату вошел инструктор Степан Николаевич.
— Что здесь происходит? — спросил он.
Нина застыла у окна. Инструктор посмотрел на стену, на паркет, на испуганное, виноватое лицо Нины.
— Тебя, видно, нельзя сюда пускать! — строго сказал он. — Придется пожаловаться Марии Михайловне.
Маринка собрала выпавшие из портфеля тетради, книги, пенал. Услышав, что Степан Николаевич хочет кому-то жаловаться, она повернулась к нему и громко сказала:
— Степан Николаевич, эта девочка не виновата. Вот ни капельки! Это я сама размахнулась. И вот видите… Полетел, как живой… У, ты! — стала она бранить свой портфель.
Степан Николаевич с сомнением слушал ее. Что-то не похоже, чтоб Марина Кольцова могла так набедокурить.
— Обе вы хороши! — сказал он наконец и, показывая пальцем на зеленые пятна, коротко распорядился: — Вытрите — и домой. Тряпка у нянечки.
Девочки усердно принялись за работу. Нине было обидно и неловко и перед Степаном Николаевичем, и перед незнакомыми ребятами, и перед этой зазнавалой Маринкой, которая как-никак, а выручила ее. Нина злилась и изо всех сил терла белый мрамор подоконника.
Инструктор ушел.
Маринка сейчас же бросила тряпку:
— Тереть тебе не перетереть!
Она подхватила свой портфель и убежала.
Женя, нахмурив брови, подняла тряпку и стала помогать Нине.
Но неприятности этого дня еще не кончились. Из-за Нины девочки вернулись домой позже, чем обычно. Мария Михайловна была недовольна, и им попало. А первоклассницы, узнав, что натворила Нина, сняли звездочку, которую за хорошее поведение в школе они каждый день вывешивали в своей рабочей комнате.
После ужина пристыженная Нина сидела возле радиоприемника и слушала, как звучный женский голос выводил:
Грустные ивы склонились к воде…
В такт песне Нина грустно кивала головой.
Здесь и нашла ее Женя.
— Женечка, я нечаянно… Я сама не знаю, как это вышло… Я больше не буду, как в цирке!
— Ладно, пойдем играть. Ничего, что звездочку сняли. Будешь себя хорошо вести, и ее опять повесят. Ты только чужих портфелей «нечаянно» не бери. Нечаянного не бывает!
— Женечка, только мы с этой очкастой воображалой и разговаривать не станем, правда?
— А вы Маринку Кольцову зря не ругайте! — вступилась Галя Платонова. — Ее в Доме пионеров все любят. Она хоть только во втором классе, а работает, как настоящий столяр. Степан Николаевич ее всегда хвалит. Она и учится хорошо и другим помогает. И книжки всем дает. У нее книжек знаете сколько? Целая библиотека!
— И пускай библиотека! — надулась Нина.
На следующий день по дороге в Дом пионеров Женя встретила «четвертого помощника капитана», который важно вышагивал рядом с высокой, тоненькой девушкой в голубом пальто. Конечно, после вчерашнего с этим «помощником» и говорить не стоило! Но сегодня Женя ни на кого не могла сердиться. Во-первых, сегодня она получила пятерку по арифметике. Да, первая, долгожданная, веселая пятерка украсила наконец новый табель ученицы пятого «В» Максимовой. А во-вторых, сегодня пришло письмо от дяди Саши.
Он писал:
«Передай Нине — правильно, киты у нас, на Дальнем Востоке, водятся. Я с ними, правда, еще не встречался, все некогда. Поеду к вам в отпуск — рассчитываю к ноябрьским праздникам — и обязательно привезу кита. Чур, уговор: Нина должна быть послушной…»
Женя уже знала, что дядя Саша во Владивостоке, что воевать с японцами его дивизии не пришлось. Писал он часто. Письма были и серьезные и в то же время веселые — дядя Саша любил шутить. Вот и теперь он про кита придумал!
«Кита привезет! — заволновалась Нина. — А где мы его держать будем? В аквариум не влезет!»
«А мы его в ванну посадим!» — глазом не моргнув, подсказала Майя.
«А мыться где же?»
«Будем кита вытаскивать!»
Женя шла и смеялась, вспоминая про кита. И, увидев Маринку, весело кивнула ей.
— Максимова, что это ты смеешься?
— Так, ничего, — ответила Женя. — А ты почему с портфелем? Разве капитану портфель полагается?
— Ой, надоело мне с ним таскаться! — отозвалась Маринка. — Он тяжелый!
— А ты его дома оставляй.
— А без него нельзя. Там книги. Я люблю читать.
На следующий день они опять встретились. Они теперь, как назло, встречались очень часто. То в большом зале, то в модельной мастерской, а то у вешалки. Гардеробщица тетя Таня ищет ее пальто, а Маринка уже уткнулась в книгу.
— Кольцова, забирай! Сколько раз тебе повторять! — И тетя Таня сердито сдвигала в сторону Маринкино пальто, лежавшее на перилах.
— Тетя Таня, подождите! Не сердитесь… — Не отрываясь от книги, Маринка шарила рукой по перилам. — Они из плена убежали, а за ними погоня. Их хотят в яму посадить…
— Да хватит тебе читать, дома начитаешься! — качала головой тетя Таня.
Как-то раз Женя пришла в мастерскую, а за соседним верстаком работала Маринка. Она выстругала из дерева длинную учительскую указку и теперь осторожно водила по ней ваткой, пропитанной «морилкой».
Женя поздоровалась и больше в ту сторону не смотрела. Закусив губу, она тонкой пилкой выпиливала ажурные ворота для своего дома. Вдруг она вскрикнула и бросила ворота на верстак.
— Что, порезалась? — подбежала к ней Маринка.
— Нет, испортила! — Женя с досадой показала на ворота. — Рисунок стерся, я и заехала не туда!
— На вот тебе карандаш почернее. — И Маринка полезла в портфель.
Сколько в нем было книг! И «Кавказский пленник», и «Голубая чашка», и еще какая-то толстая с картинками — сразу видно, что интересная!
Роясь в портфеле, Маринка бормотала:
