Элинор Портер - Возвращение Поллианны
— Ох! — воскликнула миссис Кэрью, привставая на стуле. — Так вот почему он так и не женился.
— Да, — заключил Джимми, — и он просто по-доброму относится к Поллианне оттого, что он любил ее мать.
— Ну тут все как раз очень непросто, — глубокомысленно возразил Джейми. — У него ничего не вышло с матерью, и поэтому теперь он может рассчитывать, что получится с дочерью.
— Ох, Джейми, у тебя в голове одни сплошные сюжеты! — Миссис Кэрью нервно усмехнулась. — Что за десятипенсовый роман? Он должен жениться на женщине, а не на девочке, если он вообще женится. — По всему ее виду чувствовалось, что ей неловко.
— Ну а если он взял и полюбил девочку? — упрямо настаивал Джейми. — Вы же читали ее последнее письмо. Они вдвоем провели Рождественский сочельник. А сколько в его письмах восторженных слов о Поллианне!
— Да, я знаю, — миссис Кэрью сделала такой жест, словно хотела избавиться от чего-то неприятного. Больше она ничего не сказала и вышла из комнаты.
Возвратясь, она была удивлена тому, что Джимми уже ушел.
— Как? Он что же, забыл про девичий пикник?
— Может быть, это я виноват, — сказал Джейми. — Он вдруг неожиданно объявил, что ему надо уехать в Белдингсвиль. Попросил прощения, что его с нами не будет. Словом, он, к сожалению, уехал… Но я тебе еще хотел показать вот что, — Джейми торжественно развернул перед ней два полученных письма.
— Мой мальчик, я всегда в тебя верила, я горжусь тобой! — проговорила миссис Кэрью.
Но Джейми показалось, что настоящей радости не было в ее голосе.
29. ДЖИММИ И ДЖОН
Поздно вечером под воскресенье молодой человек с красивыми чертами лица решительной походкой вышел из здания вокзала в Белдингсвиле. Воскресным утром кто-то из жителей городка вновь видел этого молодого человека. Той же решительной походкой он прошел по пустынным улицам и добрался до холма, на котором располагалось поместье Харрингтон. Увидев знакомую копну льняных волос, пропавшую за дверями летнего домика, он, не найдя нужным позвонить или позвать сторожа, вошел в приоткрытые ворота и встретился лицом к лицу с той, у которой были льняные волосы.
— Джимми? Почему ты здесь? Откуда? Какими судьбами? — недоуменно расспрашивала его Поллианна.
— Из Бостона. Вчера вечером. Мне надо поговорить с тобой, Поллианна!
— Со мной? — Поллианне с трудом удавалось скрыть, в каком восторге она была сейчас от Джимми, такого большого, сильного и такого близкого ей.
— Да, ты понимаешь, что я узнал… Впрочем, я все скажу. Прежде я мог отстраниться, а теперь ни за что. В данном случае я не поступил бы непорядочно. Он не то, что Джейми, он сильный, крепкий, как и я. Пусть он победит, но победит в честной борьбе со мной. Потому что у меня тоже есть некоторые права.
Поллианна пристально смотрела на него:
— Джимми Бин Пендлтон, опомнись! Что ты такое говоришь?
— Я думаю, ты сама знаешь. Очень жаль, что я узнал все не от тебя, а от Джейми.
— Что ты узнал от Джейми?
— Вчера… Началось с того, что он сказал мне о своей победе. Он ведь получил первую премию…
— Да, это я знаю! Как это замечательно. Быть лучшим среди стольких… И три тысячи долларов! Я ему вчера послала поздравительное письмо. Когда я увидела знакомую фамилию, а потом поняла, что это Джейми, я даже забыла посмотреть, нет ли меня в списках. Меня там и не оказалось, но это неважно, я страшно радуюсь за Джейми. — Ей все же не удалось скрыть досаду по поводу своего поражения.
Джимми, однако, это не слишком волновало.
— Да, я рад за него и все такое. Но потом я еще кое о чем с ним беседовал. Представь себе, я до вчерашнего вечера был уверен, что он любит тебя и тебе он тоже дорог.
— Ты думал, что у нас с Джейми любовь? Да ты что! Он любит Сейди Дин, и с самого начала он любил только ее. Джейми часто мне о ней говорит. Она тоже смогла его полюбить, это не просто жалость.
— А я был уверен. И я устранился только потому, что нечестно состязаться с калекой.
Поллианна была в совершенном недоумении.
— Понимаешь, — продолжал Джейми, — полноценный человек не может состязаться с гандикапом. Это закон чести. Я отошел в сторону, хотя один Бог знает, чего это мне стоило. И вот я выясняю, что между вами ничего нет. Однако тут же я выясняю и нечто еще. Что другой претендует на твою руку.
— Кто?
— Джейми сказал, что это Джон Пендлтон. Так вот он не калека. И я даю ему возможность. Если ты любишь его…
Поллианна смотрела на Джимми изумленным взглядом:
— Джон Пендлтон? Что ты такое говоришь? При чем здесь я?
Джимми просиял от радости и протянул руки навстречу девушке:
— Так, значит, это все вздор! Конечно же! Я уже все вижу по твоим глазам.
Но Поллианна внезапно изменилась в лице:
— Джимми, расскажи, что ты об этом слышал?
— Какая разница? Главное, что ты не любишь его! То есть любишь как достойного хорошего человека — и все. Это все выдумки нашего беллетриста. Я бы и не поверил ему, если бы не то, что твоя мать…
В ответ Поллианна глухо застонала и закрыла лицо руками. Джимми приблизился к ней, стал гладить и обнимать за плечи:
— Поллианна, девочка, ты разбиваешь мне сердце! Ты ведь любишь меня. Почему ты не хочешь в этом признаться?
— Джимми, а ты думаешь, что он любит меня по-настоящему? — спросила она с придыханием.
Джимми помотал головой:
— Не думаю. А впрочем, я ведь не знаю. Откуда мне знать? Главное то, что ты не любишь его. Ты свободна, и это дает мне надежду. — Он взял ее за руку и попытался обнять. — Можешь пока не давать мне согласия, но только не отталкивай меня сразу.
— Нет, нет, Джимми, я не должна. Я не могу! — Своими маленькими руками она старалась оттолкнуть от себя Джимми.
— Так что же, ты хочешь выйти за него замуж?
— О, нет… А может быть, да! Наверно, так нужно, — слабо пробормотала она.
— Поллианна!
— Не надо, не смотри на меня так, Джимми!
— Поллианна! Ты разбиваешь мне сердце!
— Да, я, может быть, разобью оба наших сердца. Но нельзя, чтобы сердце этого человека было еще раз разбито.
Джимми поднял голову. Глаза у него пылали. С победным криком он заключил Поллианну в объятья и прижал ее к своей груди.
— Вот теперь я знаю, что ты любишь меня. Ты сказала, что разобьешь и свое сердце. Неужели ты думаешь, что я теперь хоть кому-то тебя уступлю? Поллианна, скажи мне теперь прямо, что ты меня любишь. Вот теперь!
Поллианна какое-то время стояла перед ним молча.
— Я люблю тебя, Джимми, ты для меня дороже всех на свете. Но даже с тобой я не буду счастлива, если я… Я сначала должна знать, что я свободна.
— Но кто же тебя неволит, скажи!
— Джимми, надо мной тяготеет прошлое. Женщина разбила сердце Пендлтона, и это была моя мать. Он пережил многие годы одинокой, безрадостной жизни. Если за все это он ищет утешения во мне, как я могу ответить отказом? Почему ты не хочешь понять?
Джимми, однако, не хотел понимать, как ни горячо спорила и убеждала его Поллианна. Она была так взволнована, что Джимми приходилось ее успокаивать.
— Джимми, дорогой, нам надо подождать. Вот все, что я пока могу тебе сказать. Скорее всего он не любит меня. Но тем не менее это надо проверить. Давай подождем, пока все выяснится. Ведь мы можем подождать?
И как ни противилось все его существо, ему пришлось дать согласие:
— Хорошо, моя девочка, пусть будет по-твоему… Но, кажется, такого еще нигде не бывало, чтобы мужчина ждал, пока любимая им и любящая девушка будет выяснять, хочет ли другой человек взять ее в жены.
— Но человек, полюбивший дочь как повторение ее матери, — это ведь тоже такая редкость!
— Хорошо, моя девочка. Пусть будет по-твоему. Я уезжаю назад в Бостон. Но я оставляю тебя не потому, что я чем-то недоволен. Я оставляю тебя, чтобы убедиться, что ты любишь меня на самом деле! — И он жестом как будто бы отпустил ее на свободу.
30. ДЖОН ПЕНДЛТОН ВОЗВРАЩАЕТ КЛЮЧ
На обратном пути в Бостон Джимми думал о том, чего больше теперь в его душе: радости, негодования или досады? Поллианна любит его, а значит, ее мучит страх, что она может его потерять.
Он понимал в то же время, что ожидание будет недолгим. Ключ от шкатулки в руках у Джона Пендлтона. Не пройдет и недели, как он повернет ключ — но что окажется внутри?
В четверг, придя навестить Поллианну, Джон Пендлтон по какому-то знаку свыше застал Поллианну на том же самом месте, где она в воскресенье говорила с Джимми.
Ею внезапно овладел ужас.
— Вот оно, уже в дверях! — Она вздрогнула и непроизвольно отвернулась, как будто собиралась сбежать.
— Подожди, Поллианна, — начал Джон Пендлтон, — я именно тебя хотел видеть. Ты не прочь, если мы зайдем туда? — спросил он, поворачивая к летнему домику. — Я хочу поговорить с тобой об одной вещи.
