Элинор Портер - Поллианна выросла
Наконец назначенный день настал. Компания отправилась в путь, погрузившись в новый походный автомобиль мистера Пендлтона. За руль сел Джимми. После прощальных охов и ахов шутник Джимми, неожиданно нажав на клаксон, просигналил, да с такой силой, что все невольно вздрогнули.
Первый вечер в лагере, разбитом на берегу озера, врезался в память Поллианне на всю жизнь. Это были новые, ни с чем не сравнимые ощущения.
К четырём утра пополудни автомобиль благополучно достиг пункта назначения. Целый час его кидало по просёлочной дороге, не слишком приспособленной для шестицилиндрового двигателя. Для машины и для водителя это было серьёзное и утомительное испытание, но для весёлой компании, расположившейся на сиденьях, забавным развлечением. Когда машину подбрасывало на кочках, или когда она пролетала, словно в туннеле, под сводом низких зелёных ветвей, или когда её заносило на заполненных водой рытвинах, пассажиры шутили и хохотали от восторга.
Место для лагеря было давно и хорошо знакомо мистеру Пендлтону, и теперь он с радостью увидел, что окружающий пейзаж ничуть не изменился.
– Как здесь чудесно! Какое прелестное местечко! – хором воскликнули путешественники.
– Рад, что вам здесь нравится, – сказал мистер Пендлтон. – Я, хоть и был уверен в этом, всё же, признаться, немного волновался, а вдруг что-то переменилось в худшую сторону. Теперь ведь такое часто случается.
Впрочем, место для лагеря немного заросло, но мы без труда приведём его в порядок…
Вся компания немедленно принялась за расчистку стоянки. Кроме того, разбили две небольшие палатки, разгрузили автомобиль, соорудили место для костра, а также импровизированную кухню и закуток для мытья посуды.
На этот раз Поллианна заботливо присматривала за Джемми, боясь, как бы с ним чего не случилось. Вокруг было полным-полно кочек, впадин и торчащих из земли корней – не слишком подходящее место для прогулок на костылях. Впрочем, было видно, что и Джемми это прекрасно понимает. Вместе с тем, несмотря на свой физический недуг, молодой человек старался всячески участвовать в общих работах по обустройству лагеря, а это, в свою очередь, не могло не беспокоить Поллианну. Пару раз ей даже приходилось подбегать и отнимать у него коробки, которые тот порывался переносить.
– Позволь, я сама, – умоляюще говорила она. – Ты и так уже достаточно помог…
В другой раз обеспокоенно шепнула:
– Пожалуйста, Джемми, отдохни немножко! Посиди в сторонке. У тебя усталый вид.
Если бы Поллианна была чуть внимательнее, она бы заметила, что её «забота» заставляет юношу краснеть и невольно хмуриться. Но она была увлечена исключительно обустройством лагеря. Каково же было её удивление, когда минуту спустя к Джемми подошла Сэйди Дин, держа в руках охапку вещей и жалобно воскликнула:
– Ах, мистер Кэрью, умоляю вас, помогите мне донести эту кучу!..
А ещё через некоторое время Джемми, едва ковылявшему на костылях, пришлось тащить к палаткам какой-то громадный узел. Увидев это, Поллианна уже набрала в грудь воздуху, чтобы с негодованием указать Сэйди Дин на её бестактность, но не успела она и рта раскрыть, как девушка подмигнула ей и многозначительно поднесла палец к губам.
– Для вас это, может быть, непонятно, – тихо шепнула Сэйди Поллианне, – но для него нет ничего хуже, как осознавать, что он не может работать, как все. А сейчас, вы только посмотрите, как он счастлив! Теперь вы понимаете?
Поллианна перевела взгляд на Джемми, который, спотыкаясь, дотащил тяжёлый узел до палаток и с радостным видом сложил его к другим вещам. Потом Джемми обернулся и как ни в чём не бывало крикнул:
– Вот вам ещё! Мисс Дин велела принести!
– Да, да, понимаю, – смущённо пробормотала Поллианна, оборачиваясь к Сэйди Дин, но та уже успела упорхнуть.
После этого Поллианна продолжала присматривать за Джемми, но уже так, чтобы юноша ни в коем случае этого не заметил. Её доброе сердце разрывалось от жалости к нему. Пару раз она замирала от переполнявших её чувств. Однажды коробка оказалась слишком тяжела, и юноша не смог её поднять. В другой раз он попытался дотащить складной столик, но тот оказался слишком громоздким, чтобы с ним мог управиться человек на костылях. Причём оба раза Поллианна замечала, что, потерпев неудачу, бедняга поспешно оглядывался, словно опасаясь, не заметил ли кто-нибудь его беспомощность. Он явно выдохся. Несмотря на подобие жизнерадостной улыбки, не сходившей с его губ, в его глазах отражалась боль, а щёки ввалились и побледнели.
«Какие же мы все глупые и бесчувственные! – пронеслось у неё в голове, а на глаза навернулись слёзы. – Разве можно было тащить в этот дурацкий поход человека на костылях?! О чём мы только думали, когда собирались сюда?..»
Но уже через час, когда наступил вечер и все собрались вокруг костра за вечерней трапезой, Поллианна с восторгом смотрела на великолепие окружающей природы, на счастливые лица друзей в отсветах костра. Как зачарованная, девушка внимала каждому слову Джемми, который был мастерским рассказчиком. И снова напрочь забыла о его костылях…
Глава XXII
Задушевные друзья
Компания подобралась весёлая, лучше некуда. Казалось, они знают и любят друг друга лет сто. Каждый день приносил новые идеи, развлечения, предприятия. Смех не смолкал ни на минуту. Вот что значит жить полной жизнью!
Однажды вечером у костра Джемми сказал:
– А всё потому, что неделя в лесу позволяет узнать человека лучше, чем год совместного проживания в городе.
– Как странно! – вырвалось у миссис Кэрью, которая задумчиво любовалась языками пламени.
– Сам воздух здесь какой-то особенный, волшебный, – счастливо улыбаясь, прибавила Поллианна. – И конечно, ещё это небо, этот лес и озеро… Как и всё, что нас окружает.
– Может быть, это потому, что мы в каком-то смысле отрезаны от мира? – взволнованно воскликнула Сэйди Дин. В отличие от Поллианны эта тема настроила её на серьёзный лад. – Здесь всё настоящее, – продолжала девушка. – В том числе и мы сами. Мы можем быть самими собой, такими, какие мы есть на самом деле. Всё остальное здесь совершенно не важно – богатые мы или бедные, великие или самые обыкновенные. Поэтому здесь мы настоящие!
– Ого! – насмешливо фыркнул Джимми. – Звучит возвышенно!.. Только настоящие мы здесь потому, что рядом нет посторонних глаз, нет соседей вроде мистера Тома или мистера Дика, которые сидят у себя за занавесками, наблюдают за каждым нашим чихом, сплетничают-обсуждают, анализируют каждое наше слово, следят, куда и с кем мы пошли и во сколько вернулись…
– Ах, Джимми, ты просто не признаёшь никакой поэзии! – упрекнула его Поллианна и рассмеялась.
– Потому что я человек дела, – покраснев, возразил Джимми. – А как, по-твоему, можно построить мост через реку или дамбу, если при этом сочинять стишки про водопады и облака?
– Вы правы, Пендлтон! Конечно, главное уметь построить мост, а всё остальное чепуха, – заявил решительным тоном Джемми, и все смущённо замолчали.
Повисла напряжённая тишина. Тогда Сэйди Дин дрожащим голосом попыталась обернуть всё в шутку.
– Подумаешь, какая невидаль – мост! – сказала она. – Лично я предпочла бы любоваться водопадом и облаками. Особенно, если мост портит весь пейзаж…
Компания дружно рассмеялась, и обстановка сразу разрядилась. Но тут Миссис Кэрью неожиданно встала.
– Ну, дети мои, а теперь послушайте, что скажет ваша строгая предводительница!.. Всем марш спать! – твёрдо произнесла она.
Пожелав друг другу спокойной ночи, все послушно разошлись.
Так они и жили на природе. Для Поллианны это было чудесное время. Несмотря на различие характеров и взглядов, всех их соединяла настоящая, горячая дружба.
Она часто говорила с Сэйди Дин о её новом Доме, то есть о благотворительном пансионе для девушек, и о том, какое замечательное дело делает миссис Кэрью. Вспоминали и о былом – о тех временах, когда Сэйди служила продавщицей в галантерейном отделе и продавала банты, и о том, как миссис Кэрью изменила всю её жизнь, сколько для неё сделала. Старики-родители были на седьмом небе от счастья, когда узнали о новой жизни дочери.
– Подумать только, ведь всё это благодаря тебе, – однажды сказала она Поллианне.
– Я-то тут при чём? – запротестовала Поллианна. – Это всё заслуга миссис Кэрью.
С миссис Кэрью Поллианна тоже много говорила о Доме и о планах, которые та строила, чтобы лучше обеспечить будущее своим воспитанницам. А однажды вечером, когда они гуляли по берегу озера, миссис Кэрью вдруг заговорила о том, каким удивительным образом изменилась её собственная жизнь. Совсем как Сэйди Дин, она воскликнула:
