Мари-Од Мюрай - Мисс Черити
Кузины принимали множество визитов. Лидия худела и, хоть и не была больна, все сильнее напоминала Филипа. Энн, напротив, полнела. Она любила поесть. Пока ее формы лишь слегка округлились, что, впрочем, ее не портило, а скорее добавляло прелести ее кукольному личику. Ни та ни другая не были помолвлены, и леди Бертрам призывала дочерей «жить полной жизнью». Мистер Эшли наведывался к ним при первой возможности. Я сразу узнавала, когда он приезжал. В такие дни щеки Лидии начинали гореть как в лихорадке, а Энн делалась суетливее обычного. Стоило мистеру Эшли объявиться, война между сестрами разгоралась с новой силой. Пусть он и был лицедеем, но я ясно видела, чего он добивается на самом деле. Он хотел признания в любви от Лидии и для этого, как в плохих французских комедиях, флиртовал с Энн, заставляя старшую сестру ревновать.
Как-то в полдень, когда я уже сидела в своей тележке, чтобы ехать домой, у меня за спиной послышался шорох торопливых шагов по гравию. Даже не оборачиваясь, я узнала мистера Эшли. Веселый и запыхавшийся, он запрыгнул в тележку и уселся рядом со мной.
Кеннет ЭшлиУф! Не подвезете до деревни, мисс Тиддлер? Я собираюсь проведать мать.
ЯЭто по пути… Ну нет! Отдайте сейчас же вожжи! Нефертити никого, кроме меня, не слушается. Но, но, Нефертити!
Кеннет Эшли (крайне возбужденный)Есть в этом нечто сказочное — видеть, как вы с Нефертити возникаете посреди унылой сельской местности! Чем объяснить подобное чудо? Неужели царственным великолепием ваших забрызганных грязью ботинок? Вы единственная из моих знакомых, кто с таким достоинством носит столь безобразные одежды.
ЯЕсли вы и дальше будете так дергаться, мы вместе вылетим в канаву.
Кеннет ЭшлиКакое счастье! Оказаться с вами в одной канаве…
ЯБерегитесь, у меня кнут.
Он покатился со смеху, как шут, каким он, собственно, и являлся.
Кеннет ЭшлиВы настоящая загадка для меня! Я ночами из-за вас не сплю, правда-правда. Кто вы такая, мисс Тиддлер, кто вы на самом деле?
ЯА вы, мистер Эшли?
Кеннет ЭшлиЯ? Да я прозрачен как горный родник! Моя история банальна до слез. Я бы ее поведал, но, боюсь, она не покажется вам слишком увлекательной.
ЯА я и не ищу увлекательности. Рассказывайте, мистер Эшли.
Я надеялась, что смена темы заставит его угомониться.
Кеннет ЭшлиКак прикажете, мисс Тиддлер! Жил да был… маленький мальчик по имени Кеннет Эшли. Отец его, дородный саксонец, много работал и много пил. Заработав состояние на апельсиновом мармеладе, решил он отойти от трудов праведных и полностью посвятить себя бутылке. Результат таких перемен в образе жизни не заставил себя ждать. Мистер Эшли скончался, и, дабы не порочить его светлую память, заметим только, что туда ему и дорога. До кончины мистера Эшли его семью не слишком охотно принимали в приличном обществе. Но миссис Эшли стала образцово-показательной вдовой, и тетушка Дженет сжалилась над несчастным сиротой… который к тому же так оживил компанию, когда однажды его пригласили на полдник. Дети Бертрамов умирали от скуки, и достопочтенная леди Бертрам заметила, что общение с сиротой идет им на пользу. Его стали приглашать чаще. Он стал им чуть меньше, чем друг, но чуть больше, чем собака. Потом его матушка снова вышла замуж, и юный Эшли понял, что счастья в отчем доме ему больше не видать. Он примкнул к труппе бродячих комедиантов и превратился в актера. Вот и сказке конец, а кто слушал — молодец.
Рассказ, вопреки моим ожиданиям, нисколько его не угомонил, и, пользуясь дорожной тряской, мистер Эшли то и дело наклонялся ко мне и даже время от времени наваливался на мое плечо.
Кеннет ЭшлиОдин вопрос, мисс Тиддлер. Что приключилось с вашей странной рыжеволосой компаньонкой?
ЯТабитой? Но вы, несомненно, уже слышали… о пожаре… Она сильно пострадала и обезумела.
Кеннет ЭшлиМне кажется, это с ней случилось гораздо раньше.
Я вздрогнула, но промолчала.
Кеннет ЭшлиИз нее вышла бы изумительная леди Макбет… Да, кстати! Поскольку вы горите желанием как можно больше узнать обо мне, спешу сообщить, что собираюсь предстать перед директором театра Сент-Джеймс.
Меня обрадовала эта новость: мистер Эшли был слишком талантлив для заштатной труппы. Я не сомневалась в его успехе.
ЯКого вы думаете представить?
Кеннет ЭшлиГамлета.
ЯО нет, только не Гамлета!
Кеннет ЭшлиПочему? Полагаете, не справлюсь?
ЯЭто не ваше.
Он пожал плечами, уставился куда-то вдаль и разразился тирадой: «Быть или не быть, вот в чем вопрос». Какое-то время я молча слушала.
Кеннет Эшли (декламирует)«…Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли…»
Все, дальше забыл. Ну, что скажете?
ЯВы совсем не Гамлет, мистер Эшли, вы — Петруччо. Даже ваш голос не годится, чтобы играть принца датского. Он у вас слишком высокий.
Кеннет ЭшлиТерпеть вас не могу, мисс Тиддлер. К тому же вы неправы.
ЯНет, права. Потом будете жалеть, что меня не послушали.
Понятия не имею, какая муха меня укусила, чтобы подобным тоном разговаривать с мистером Эшли. Но я чувствовала себя с ним на равных.
ЯКроме прочего, вы еще и затягиваете, раздумья какие-то бесконечные. Директор театра уснет от тоски. Попробуйте вдохнуть жизнь в слова, которые произносите: «Скончаться. Сном забыться. Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ. Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?..»
Без всякого предупреждения мистер Эшли спрыгнул с повозки.
Кеннет Эшли (грозит мне тростью)Ну нет уж, последнее слово за вами не останется! Я все равно сыграю Гамлета. Доброго вам дня, мисс Тиддлер.
Глядя, как он удаляется в сторону деревни, я размышляла, действительно ли он рассердился.
За пару дней до отъезда в Лондон из Дингли-Белл пришло письмо от мистера Эшли, которое гласило:
Кеннет Эшли сыграл Гамлета перед директором театра Сент-Джеймс и опозорился.
Кеннету Эшли следует впредь прислушиваться к советам мисс Тиддлер; ему остается только надеяться, что он по-прежнему под ее покровительством.
К. Э.Честно говоря, я бы предпочла ошибиться. Погруженная в мысли о мистере Эшли, я подошла к клетке, где дремал ворон, и у меня вырвалось: «Бедный Петруччо!»
ПетруччоНе вынуждайте меня, Роберт.
ЯКак, Петруччо?! Не может быть, ты снова говоришь! Скажи теперь: «Я демон!»
Но Петруччо предпочел насвистеть «Правь, Британия»; однако с того самого дня снова стал весьма словоохотлив и постоянно обогащал свой репертуар. Что же до записки мистера Эшли, я посчитала неразумным прятать ее в новую корзинку Питера. Ведь никогда не знаешь, в какую минуту начнется пожар. И я приняла решение всегда носить записку при себе.
21
Приближалось мое двадцатилетие; и хотя письмо, написанное самой себе, сгорело, я не забыла об обещании поступить в Королевскую академию художеств. Нельзя сказать, что мои родители отнеслись к этой идее одобрительно.
МамаТолько через мой труп!
ПапаВот именно.
И снова потянулась долгая лондонская зима. К ее обычному однообразию примешивались в тот год нехорошие видения. Призрак Табиты, занятой шитьем, с корзинкой для рукоделия у ног, никуда не делся. В классную комнату можно было попасть только через маленькую проходную комнатку; я каждый раз так боялась встречи с призраком (я не всегда его видела), что готова была пробегать через комнату с закрытыми глазами. И только мысль, что так я скорее столкнусь с привидением, останавливала меня. Я не решилась рассказать о своих видениях доктору Пайперу. С тех пор как Табиту отправили в сумасшедший дом, я опасалась, что после такого рассказа последую прямиком за ней. Довериться я решилась только герру Шмалю. Я навестила коттедж «Мечты о розах», когда Бланш (снова беременная) как раз отдыхала после обеда. Мы с Ульрихом говорили о естественном отборе мистера Дарвина. Внезапно я отважилась признаться.
ЯГерр Шмаль, мне необходимо с вами поговорить.
Я поведала ему всё о призраке и об ужасе, который этот призрак в меня вселял. Шмаль выслушал не двигаясь, опустив голову, пристально разглядывая сжатые руки.
