Лев Давыдычев - Дядя Коля – поп Попов – жить не может без футбола
Вот он поставил мяч на одиннадцатиметровую отметку, несколько раз придирчиво поправил его, отошёл…
И даже когда мяч с гулким звоном, по скорости подобно пушечному ядру (недаром такие удары называют именно пушечными), стукнулся о правую стойку и отскочил в поле, дядя Коля не пошевелился.
Видевшие это недоуменно пожали плечами и с недоверием переглянулись.
— Вы… вы… почему… — шептал Шурик.
— Я знал, что мяч идет мимо, — громко и немного высокомерно ответил дядя Коля.
Ко второму удару Егор Весёлых готовился менее тщательно, чем к первому, и пробил вроде бы даже и небрежно. Но это был коварный удар. Он вынуждает вратаря броситься в одну сторону, а мяч летит в противоположную.
Так оно и должно было произойти. Дядя Коля собрался поймать мяч справа… но в самом начале движения, вдруг грозно крякнув, переметнулся влево, и мяч был у него в руках.
— Вот это полный порядок! — крикнул Шурик. — Так держать!
Он видел, что Егор Весёлых переволновался гораздо больше вратаря. Это и понятно: ему и гол забить хотелось, а ещё сильнее хотелось, чтобы дядя Коля продемонстрировал свои недюжинные способности, чтобы о них стало известно сопернику.
И третий удар вратарь отразил в великолепном прыжке, но так тяжело и шумно грохнулся на землю, что, поднявшись, долго растирал ушибленные места, потому что их было много.
Между тем здешние футболисты шёпотом препирались, кому из двоих бить первым, и оба вроде бы охотно уступали очередь друг другу.
— Время-то идет! — напомнил им дядя Коля, и тогда один из них — длинный, худой, сутулый, с очень сильными ногами — осторожненько начал готовиться пробить. Он поколдовал над мячом, даже попрыгал, далеко-далеко отбежал, низко пригнулся, бросился вперёд, словно собираясь упасть, ударил… Дядя Коля полетел направо, а мяч — влево, но каким-то невероятным движением ноги, которая вроде бы стала длиннее, вратарь, громко прорычав, отбил его и успел вскочить и ещё успел к мячу при добивании…
— Эх, Стёпа, Стёпа! — крикнули футболисту, а он только развёл руками.
Постепенно Стёпа и его товарищ увлеклись, раззадорились, в конце концов просто разозлились, как говорится, по-хорошему, по-спортивному, однако ни один удар так и не достиг цели.
Такого в посёлке ещё не видели!
— Достаточно, — остановил Егор Весёлых. — Немного отдохнем и будем отрабатывать угловые.
— Нет, нет, должен я гол забить! — выкрикнул Стёпа. — Со стадиона не уйду, пока не забью!
— Три удара, — разрешил Егор Весёлых. — Коля, ты согласен?
Дядя Коля только кивнул и небрежно махнул рукой, дескать, валяйте, мне не в труд.
Стёпа крепко прижал мяч к груди, торжественно, почти как на параде, прошагал к одиннадцатиметровой отметке, предельно бережно поставил мяч на землю, придирчиво оглядел его, отошёл, пригнулся…
Удар был такой силы, что Шурик не видел полёта мяча. Дядя Коля резко отбил его правой рукой, и мяч сбил Степу с ног!
Раздался не хохот, а прямо-таки хохотище. Егор Весёлых катался по траве. Шурик визжал, упав на спину, дрыгая ногами. Кое-кто вытирал слёзы.
Серьёзным остался лишь дядя Коля. Он помог Степе подняться, похвалил:
— Здорово бьешь, парень!
— А… если… бы… я… в… угол? — еле-еле-еле-еле выговорил Стёпа, и дядя Коля уверенно ответил:
— Я любой мяч беру.
— Но… ведь… так… не… бывает…
— Не бывало, — поправил дядя Коля, — теперь — будет.
Надо ли мне сообщать вам, уважаемые читатели, что ещё задолго до начала матча между командами «Строитель» и «Лесник» болельщики их прослышали о появлении необыкновеннейшего вратаря, который берёт все пенальти? И надо ли объяснять вам, что все болельщики, собираясь на игру, мечтали увидеть именно одиннадцатиметровые удары?
Сначала потрясающая новость воспринималась просто с интересом, потом с удивлением, затем с недоверием, а то и с полным неверием, но постепенно споры, толки, пересуды разгорелись с невиданной силой.
И если поселковые болельщики, веря и не веря радостнейшему для них слуху, ликовали, заранее предвкушая победу, то болельщики из леспромхоза сначала позволили себе усомниться в существовании непробиваемого вратаря, а через некоторое время уже понемножечку паниковали, заранее готовясь к горькому поражению. Они спросили своего центрального нападающего:
— Как себя, Комарик, чувствуешь?
— Пищу, попискиваю, кусаться хочется! — действительно пропищал тот весело и беззаботно. — Я ещё ни разу с матча без гола не улетал. А сегодня… будьте уверены! Мне этого нового вратаря просто жалко! Опозорю я его!
Короче говоря, никогда ещё поселковые и леспромхозовские болельщики не ожидали матча с таким нетерпением и интересом, в надежде увидеть захватывающее зрелище.
А пока болельщики обеих команд судачили, спорили, высказывали множество прогнозов и предположений, Егор Весёлых, Шурик и несколько местных футболистов без устали тренировали дядю Колю.
— Достаточно! — строго приказал Егор Весёлых. — Пора поесть и отдохнуть.
— Ой, а нам ведь надо к бабушке! — с огорчением воскликнул Шурик. — Я же совершенно забыл о ней! Она же голодная! Я вообще не знаю, где она сейчас!
— Да, да, перед уважаемой Анфисой Поликарповной мы в значительной вине, — озабоченно произнес дядя Коля. — Обещали быть к обеду…
— А я считаю, — строго повысил голос Егор Весёлых, — считаю как тренер, что ничего с вашей уважаемой Анфисой Поликарповной не случилось, не случится и не может случиться. И думать надо не о ней, а о матче. У вас ведь даже и поесть-то нечего.
— А я и думаю только о матче, — сурово сказал дядя Коля. — Но я нашёл приют и ночлег в их доме. Там сейчас мой дом. А обед мы быстренько организуем.
Помолчав, Егор Весёлых недовольно согласился:
— Ладно. Я зайду за вами. Если у вас появится Свинкин, гоните его! Даже не разговаривайте с ним! Думайте только о матче!
Как видите, уважаемые читатели, Егор Весёлых беспокоился не зря, предчувствуя, что Жорж Свинкин ещё не сдался, что он ещё сделает попытку и не одну переманить дядю Колю в свою пока не существующую команду «Питатель».
Вот сейчас мы и посмотрим, чем занят бескомандный тренер. Вернее, сначала я сообщу вам, чем он занимался утром, получив отремонтированный костюм, документы и деньги.
Первым делом он купил себе зелёный берет с белым хвостиком на макушке и огромные темные очки. Затем он помчался на домостроительный комбинат и, размахивая своим удостоверением, врал до тех пор, пока ему не поверили.
Очень нагло выдавая себя за московского тренера, Жорж Свинкин не просил, а требовал и даже немножечко угрожал. Ещё более того он обещал, предлагал, снова и снова обещал, снова и снова требовал…
— Обязательно разыщите мне вратаря Попова Николая! — скрипло хрипел Жорж Свинкин. — Из-за него, собственно, я и оказался в вашем посёлке! Он дружит с неким Егором Весёлых! Всех достойных игроков я забираю с собой немедленно, сразу!
И местным спортсменам уже казалось, что их «Строителю» пора срочно собираться ехать в Москву прямо на стадион в Лужниках, где его прямо-таки ждут не дождутся для участия во встрече с одной из ведущих команд страны.
Якобы московский тренер Жорж Свинкин никому не дал сказать ни слова, исчез так же внезапно, как появился, на прощанье приказав:
— Начало матча ровно в девятнадцать ноль: ноль. Обеспечьте квалифицированное судейство. И напоминаю: лучшие игроки могут рассчитывать на место в основном составе моей команды.
Хотя в футболе Жорж Свинкин намеревался осуществить на практике свой собственный, доселе не применяемый в мире принцип «лучшее нападение — оборона», в жизни он всегда шёл напролом, не давая собеседникам возможности не только ответить, но и подумать.
В данном же случае всё объясняется проще простого. Появился добрейший, судя по всему, человек, он же московский тренер, и пожелал увидеть игру местных футболистов и лучших взять в свою команду. Чего же тут гадать? Медлить? Спорить? Сомневаться?
И матч был объявлен.
Однако никто, конечно, не знал, не догадывался, что сам-то Жорж Свинкин, действуя энергично и временами нагло, понятия пока не имел, для чего он всё это делает!
Вообще-то кое на что он рассчитывал. Жоржу Свинкину, например, казалось, что если этот… Попов Николай опозорится на глазах и в глазах местных болельщиков, то с удовольствием уедет отсюда. Значит, надо всё сделать для того, чтобы его дебют оказался крайне неудачным и — хорошо бы! — постыдным.
И бескомандный тренер продолжал действовать, он не ходил, а бегал и вскоре уже был осведомлен, что дома у Шурика никого нет, что он с Поповым Николаем и Егором Весёлых сейчас на стадионе.
Требовалось обнаружить бабушку Анфису Поликарповну. Это ему удалось не сразу, пришлось побегать по посёлку из конца в конец, вдоль и поперек.
