KnigaRead.com/

Б. Травен - Поход в Страну Каоба

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Б. Травен, "Поход в Страну Каоба" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

А вокруг, на обоих берегах реки и на камнях, выступающих из воды, сидели победители. Некоторые из них, не зная, чем заняться, вновь начали размешивать в плешках посол; другие возились со своими мешками, третьи извлекали из босых ног клещей или вытаскивали из кожи острые колючки, которыми покрыты многие растения в джунглях. Они едва видны глазом, но укол их чрезвычайно болезненен. Теми двумя парнями, которые напали на дона Ансельмо, никто не интересовался, никто не обращал на них никакого внимания. Один из них растирал разбитое колено, другой массировал себе живот.

Победители сидели вокруг дона Ансельмо. Каждое их движение, каждое слово, которым они обменивались вполголоса, словно боясь кого-то разбудить, каждый взгляд, который они как бы невзначай бросали на энганчадора, выражали лишь одно — нерешительность. Они были победителями, но не знали, как воспользоваться победой.

Они могут вернуться в свои селения — никто их не задержит. Если они прикончат дона Ансельмо и закопают его здесь, полиция даже не сможет арестовать их за нарушение контракта, ибо некому будет подать на них жалобу. Похоронив дона Ансельмо, они могут и сами отправиться на монтерию, явиться туда, так сказать, добровольно и начать там работать. Раз не будет энганчадора, который предъявил бы в конторе счет на деньги, истраченные им при вербовке индейцев, они будут полностью получать весь свой заработок и через два года смогут привезти домой кругленькую сумму. А что случилось в дороге с доном Ансельмо, они знать не обязаны — они не брались охранять энганчадора. Мальчишка-подручный ничего не видел: он ускакал далеко вперед. Придя на монтерию, индейцы могут рассказать, что дон Ансельмо увидел стадо диких кабанов и погнался за ними (отряду не хватало мяса) и что они сутки его ждали на стоянке, но он так и не вернулся. Видимо, кабаны напали на него и сожрали живьем. А может, на него набросился леопард, притаившийся на дереве, под которым он проходил. А может, его укусила ядовитая змея… Да мало ли по каким причинам погибает человек в джунглях!

Но индейцы сидели в полной нерешительности, радуясь втихомолку, что энганчадор получил по заслугам и поймет наконец, что они умеют за себя постоять. Одно сознание, что они могут в случае необходимости расправиться и с ладино, делало их счастливыми. Больше им ничего не было нужно.

Трое парней, сидевших на том же берегу, что и дон Ансельмо, стали о чем-то переговариваться. Затем они нарвали веток, старательно выискивая какие-то кусты, и направились к дону Ансельмо.

Увидев, что к нему подходят индейцы, дон Ансельмо схватился за револьвер. Он решил, что эти трое намерены его прикончить — недаром у них в руках ветки. Но даже если ему суждено погибнуть, он, как всякий настоящий мексиканец, не хотел сдаваться без сопротивления, словно больной пес. Пусть же он попадет в ад не один, а потянет туда за собой столько человек, сколько ему удастся подстрелить в эту последнюю минуту.

Точно прицелиться он не мог — руки его дрожали от слабости, но он целился, не спуская глаз с врагов, а когда мексиканец намерен всадить пулю в того, кому он поклялся отомстить, он попадет в него даже с завязанными глазами.

Дон Ансельмо спустил курок, но выстрела не последовало. Раздался лишь негромкий звук — паф! Он нажал курок во второй раз, и на этот раз револьвер чмокнул — паф-ф!

Дон Ансельмо разразился чудовищными проклятиями по адресу всех святых и, не переводя дыхания, стал заклинать пресвятую деву поразить чумой, черной оспой и мором всех фабрикантов оружия, которые выпускают такие плохие патроны, что стоит мексиканцу упасть со своим револьвером и патронташем в воду, как он оказывается совершенно беззащитным перед своими врагами.

Индейцы видели, что револьвер дважды дал осечку, и поняли, что вербовщик безоружен. Теперь им не понадобилось бы даже мокрой тряпки, чтобы избавить его от этого бренного существования.

Но индейцы по-прежнему не двинулись с места. Они с интересом наблюдали за энганчадором, но им в такой же мере не приходило в голову вмешаться в происходящее, как людям, которые смотрят фильм.

Побледнел ли дон Ансельмо, увидев, что его револьвер не действует, сказать трудно. Лицо его было так бледно от огромной потери крови, что он вряд ли мог побледнеть еще больше, даже если бы и испугался. Но, надо думать, такой человек, как он, не бледнел из-за подобных пустяков.

Не подавая и виду, что с револьвером что-то не в порядке, дон Ансельмо стал деловито крутить барабан, вынул патроны и, разразившись новым потоком проклятий по адресу производящей их фабрики, швырнул их в реку. Затем он достал из патронташа новые патроны, зарядил револьвер и подбросил его в воздух так, что тот дважды перекувырнулся. Ловко поймав его на лету, он энергичным движением засунул его опять за пояс. Энганчадор, конечно, прекрасно понимал, что от этих театральных жестов револьвер не стал ни на капельку исправней. Патроны, лежавшие в патронташе, намокли, конечно, еще больше, чем в барабане. Но дон Ансельмо предполагал, что индейцы, которые ходили на охоту с винтовкой, заряжающейся с дула, не знают, быть может, что патроны из патронташа так же непригодны, как и те, что он выбросил в реку.

Когда энганчадор нацелил револьвер на индейцев, они остановились. Трудно сказать, что ими руководило — мужество или равнодушие. Быть может, они попросту знали, что бежать от пули чаще всего бесполезно.

Револьвер дал осечку, но это не произвело на них никакого впечатления. Во всяком случае, они ничем не обнаружили своего удивления, не двинулись с места и дали дону Ансельмо спокойно перезарядить револьвер. Но, когда он засунул его за пояс, один из них крикнул ему:

— Патронсито, мы хотим дать вам лечебные листья, их надо положить на рану, чтобы остановить кровь! А не то вы истечете кровью, патронсито.

— Ладно, мучачо, — ответил дон Ансельмо, снова погружая свой платок в воду, — тащите сюда ваши листья, я погляжу, что это такое.

Как и все мексиканцы, которые мало живут в городах и находятся в постоянном общении с индейскими крестьянами, дон Ансельмо больше верил в лечебную силу растений, употребляемых индейцами, чем в микстуру, порошки или пилюли.

Индейцы подошли к энганчадору. Они взяли несколько небольших камней, окунули их в реку, смыли с них землю и принялись растирать ими листья и тонкие веточки, пока не получилась кашица. Затем они помогли дону Ансельмо густо намазать этой кашицей рану и туго-натуго перевязать ее красным шейным платком.

Когда с перевязкой было покончено, дон Ансельмо огляделся по сторонам и воскликнул:

— Куда это запропастилась моя лошадь? Черт побери! Где эта проклятая скотина, эта гнусная ленивая коза?

— Лошадка ускакала вдогонку за мулами, она уже далеко, — отозвался один из индейцев.

— Тогда нам придется идти, да поскорей, до места ночевки, — сказал дон Ансельмо, с трудом поднимаясь с земли.

Он едва держался на ногах и чуть было снова не упал. Однако он собрался с силами и, едва волоча ноги, кое-как дошел до дерева и прислонился к нему. Отряхнувшись, как мокрая собака, он снова принялся осыпать проклятиями всех святых, правительство, плохие дела, которые вынудили его избрать эту богом проклятую профессию — давать работу и кусок хлеба нищим, погрязшим в долгах индейцам, и наконец крикнул, обращаясь к мучачо:

— Эй вы, черти! Нет ли у кого из вас хоть глотка водки? Давайте-ка ее сюда!

— У меня есть бутылочка, патронсито! — крикнул один из парней, сидевших на камнях посередине реки.

— Так я и знал, что кто-то из вас тащит с собой эту проклятую агуардиенте! Да поразит пресвятая дева тебя слепотой, да сгниют у тебя все кости, проклятый! Давай сюда свою бутылку! Да поживей!

Парень вытащил бутылку и, торопливо перепрыгивая с камня на камень, принес ее дону Ансельмо. Она была уже наполовину пуста.

Дон Ансельмо раскупорил бутылку, понюхал ее и сказал:

— Эту пакость ты раздобыл у доньи Эмилии. У этой старой карги нет патента, она подмешивает в свою водку черт знает что. Старая ведьма, знаю я ее штучки! Видно, оставил меня наш спаситель Иисус Христос, раз я вынужден глотать сущие помои.

Дон Ансельмо говорил все это вовсе не для того, чтобы развеселить индейцев. Просто он чувствовал потребность проклинать всех и вся и поносить все, что только попадет ему сейчас под руку. Надо было хоть как-то облегчить душу, чтобы вытерпеть боль, которая, видимо, стала уже невыносимой.

Дон Ансельмо отхлебнул из горлышка бутылки. Он сделал большой глоток, длинной дугой сплюнул на землю оставшуюся во рту водку и сказал:

— Человек едва держится на ногах, а ему приходится пить этакую мерзость! Ведьма проклятая, повесить ее, негодяйку, мало! Креста на ней нет — выдавать помои за комитеко! Покарай господь эту старую отравительницу! Нет ничего удивительного, что мучачо взбесились, налакавшись этого зелья.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*