Ольга Русанова - Сестры
Девочки давно сдали работы и вышли из класса, а Женя все еще читала и перечитывала свое изложение. Наконец Нина Андреевна сказала:
— Довольно, Максимова. Уже поздно. Давай свою работу.
Она взяла Женин листок и покачала головой. Поправки, помарки… Пожалуй, знания девочки еще не тверды, уверенности нет. Недаром она так долго сидела над этими двумя страницами.
Женя посмотрела на серьезное лицо учительницы и поняла: с экзаменом по русскому не повезло!
Дома она все рассказала девочкам. Они огорчились, а неугомонная Аля закричала:
— Ой, смотри, провалишься! Нина Андреевна узнала, что ты ничего не знаешь, теперь срежет!
— Уж так-таки ничего не знаю! — вспыхнула Женя.
Нина испуганно посмотрела на Женю. Сегодня она к ней не приставала. И ходила на цыпочках. А когда Женя в пионерской комнате стала повторять грамматику, Нина потихоньку забралась под колючку. Она укачивала карнаухого зайца и упрямо мотала головой:
«Все равно не провалится… Вот не провалится и не провалится!»
Во всем доме теперь, пожалуй, только одна она и верила, что провалиться ее Женя не может.
Второй экзамен был на следующее утро. Ровно в восемь часов тридцать минут девочки подошли к школе.
— Женя, самое главное — это билет! — объявила Аля. — И я тебе желаю вытащить самый легкий!
— Самое главное — не забудь суффиксы, — сказала Лида. — И я тебе советую повторить их еще раз.
— А по-моему, самое главное — это спокойствие и вера в свои силы, — задумчиво произнесла Шура. — Ты ведь много занималась. Не волнуйся и не торопись.
…И вот Максимова Евгения снова в пятом «В». За партами уже знакомые ей девочки — Вера Красикова, Валя Афанасьева и Света Икрамова. В прошлом году Вера и Валя долго болели и весенних экзаменов не держали. А Света недавно приехала из Средней Азии.
И снова, как вчера, в класс вошли экзаменаторы.
Зоя Артемьевна смешала стопку белых бумажек, лежавших на столе.
Экзамен начался. Девочки отвечали смело и уверенно. Особенно Света Икрамова. Она говорила без передышки. Она знала всё, всё!
И Нина Андреевна заулыбалась, приветливо закивала головой. Нет, Женя так ни за что бы не ответила…
— Отлично! Можешь идти! — отпустил Свету учитель и тоже улыбнулся.
Наконец в классе осталась одна ученица — Максимова Евгения. Она подошла к столу и, не глядя, вынула билет из середины кучки.
— Какой тебе билет достался? — спросила учительница.
— Третий.
— Мы слушаем.
Женя начала рассказывать. Она придумала простое предложение. Разобрала его. И уже хотела прочитать «Песнь о Родине».
Но не тут-то было!
— Что такое наречие? — спросила Нина Андреевна. — Чем оно служит в предложении?
Женя сразу же сбилась. Правда, она потом поправилась. Но чувствовалось, что наречие она знает нетвердо.
— Что такое глагол?
У Жени отлегло от сердца. Спасибо Тамаре Петровне и Лиде, которые столько гоняли ее по глаголам! И она без запинки ответила про первое и второе спряжения, перечислила глаголы с личным окончанием неопределенной формы. Она могла бы и еще говорить, и еще…
— Довольно, — перебила Нина Андреевна и снова стала выбирать вопросы из «Правил по грамматике русского языка».
«Самые трудные выбирает», — подумала Женя.
Она отвечала сбивчиво, с большими паузами.
А Нина Андреевна все приговаривала:
— Так, так… Смелей, смелей!
Нина Андреевна и про глухие согласные ее спросила.
Женя тряхнула головой и отчеканила:
— С, т, п, к, х, ч, ш, щ, ц, ф.
Еще бы, она их помнила назубок!
Учительница с удивлением посмотрела на Женю. Верно-то верно, но в каком странном порядке! «С, т, п, к…» — невольно повторила она беззвучно.
Женя поняла, что она опять что-то сделала не так, как все девочки, и оглянулась на завуча. Тамара Петровна, как и прошлый раз, сидела возле окна, за которым упорно лил дождь, и постукивала носком туфли по паркету. Она ободряюще кивнула Жене и, сама того не замечая, провела рукой по своему высокому открытому лбу. «Волнуется», — поняла Женя.
Да, Тамара Петровна волновалась. Начиная готовить Женю в пятый класс, она понимала, что требовательная к себе девочка в действительности знает гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Правда, знания у нее были разбросанные, несистематичные, сразу и не поймешь, к какому классу ее можно приравнять.
Чем дальше, тем с большим упорством девочка готовилась в пятый. И Тамара Петровна поверила: хватит у нее и воли, и настойчивости, и способностей. Она поддерживала девочку, поощряла: «Добивайся, Женя, иди смело вперед!»
И сейчас она как будто держала экзамен вместе с Женей. Ей казалось, что это именно ее, Тамару Петровну Викентьеву, так строго допрашивает у доски старая учительница.
«Она считает, что Женю нельзя допустить в пятый, ясное дело!» — думала Тамара Петровна…
Учитель наклонился к Нине Андреевне и тихо проговорил:
— Я считаю, пора бы отпустить…
Нина Андреевна сложила листы с «Правилами» и спрятала их в портфель.
«Наконец-то!» — с облегчением вздохнула Тамара Петровна.
Но Карелина с видом, не предвещающим ничего доброго, сказала:
— Ну что ж, Максимова…
В это время дверь отворилась, и в класс вошла высокая, совершенно седая женщина — директор школы. Она поздоровалась со всеми и вполголоса заговорила с Викентьевой — хорошо бы перед педсоветом вместе рассмотреть табели успеваемости.
— Может, вы зайдете ко мне в кабинет?
— С удовольствием. — Тамара Петровна вышла в коридор.
— А теперь, Максимова Евгения, — донеслось до нее из класса, — давай решать, как нам быть с суффиксами.
Глава пятая. Испытание продолжается
Конечно, на пароходе Карелина и не предполагала, что ей придется экзаменовать ту самую девочку, которую она собралась проверять в каюте. Но едва Нина Андреевна приехала из Химок домой, как к ней явилась завуч детского дома и все объяснила.
— Понимаю, — задумчиво проговорила Карелина. — Девочка чудесная, я и так вижу. Но неправильно оценить ее знания — значит причинить ей вред. И вы, Тамара Петровна, это прекрасно понимаете. Экзаменовать буду строго: я должна как следует разобраться в том, что девочка усвоила.
И сейчас, когда учитель решил уже отпустить усталую Женю, Нина Андреевна подумала: «Это же поблажка, а у каждого из нас свой долг…» И она проговорила:
— Погоди, Максимова, погоди. Ты нам еще не ответила про суффиксы.
И совсем так же, как во сне, Женя начала:
— Суффиксы ек и ик…
От волнения она не слышала своего голоса. Она говорила долго. А может, ей так показалось? Только в голове ее вдруг стало совсем легко и пусто. Как будто на этот маленький стол экзаменаторов она выложила все, что знала.
В отчаянии Женя развела руками:
— Больше я о суффиксах ничего не знаю…
Зоя Артемьевна рассмеялась. Учитель улыбнулся широкой, доброй улыбкой и сказал:
— Да ведь ни одна отличница о них не ответила бы лучше!
Карелина подошла к Жене, притянула к себе, потрепала по плечу:
— Ты, оказывается, все прекрасно выучила! Когда же ты успела?
Женя не могла опомниться от радости и растерянно спрашивала:
— Теперь меня примут, да? В пятый?
Карелина едва не сказала: «Да, примут», но сдержалась:
— Погоди, вот посмотрим, что покажут остальные экзамены.
Педагоги пошли в учительскую, а Женя, прыгая через две ступеньки, побежала вниз, к выходу, скорее рассказать девочкам о том, что она сдала русский устный.
Накинув плащ, Женя выскочила на школьное крыльцо. Дождь так и лил, и ее с ног до головы обдали тысячи брызг. Из водосточной трубы несся мутный поток. В саду поникли золотые шары и георгины. Посреди клумбы стояла каменная девочка. С ее пальцев на примятые цветы падали крупные, тяжелые капли.
Женя перескочила через лужу и очутилась за воротами. На улице было пусто. Напротив, под балконом, к стене прижалась черная фигурка. Она вдруг бросилась бежать через мостовую:
— Женечка!..
Это была Нина. Без шапки, с мокрыми растрепанными волосами. Плечи и рукава ее серого пальто пропитались водой и казались черными. В туфлях хлюпала вода, и Нина бежала не разбирая, прямо по лужам.
— Девочки тебя встречать хотели, а Мария Михайловна не пустила… А я побежала. Я думала — на минутку, а ты долго… — начала она скороговоркой. — Ну как, сдала?
Мимо пронесся грузовик. Девочки отскочили, посмотрели друг на друга и засмеялись.
— Нина, да ты вся мокрая! Вот дуреха, простудишься!
Женя сняла плащ и закутала в него Нину.
— Подождем, пока дождик пройдет, — сказала Нина синими губами. — Ты вымокнешь.
— Нет, некогда. Бежим!
Дома Женю ждали с нетерпением. И как только она открыла дверь, навстречу к ней с шумом и криком кинулась целая ватага — и старшие и маленькие. Из библиотеки прибежала вожатая Валя с Ксенией Григорьевной. Из кухни пришла тетя Оля.
