Артур Рэнсом - Ласточки и амазонки
– Да, – ответил Джон.
– Ты читать умеешь?
– Да.
– Ты ее прочел?
– Так вот, я имел в виду именно то, что в ней сказано. Я велел вам оставить мою баржу в покое, а ты наутро снова явился сюда. Одного раза более чем достаточно. Хватай свои весла и греби отсюда. И поживее. И не вздумай возвращаться снова.
– Но… – начал было Джон.
– А если у вас остались еще эти дурацкие петарды, то лучше повыкидывайте их все в озеро. Если уж вам так приспичило запускать их, запускайте где-нибудь в поле.
– У нас нет никаких петард, – возразил Джон.
– Это была последняя, да? Так и от нее вреда было немало. Как бы тебе понравилось, если бы кто-нибудь забрался в твою лодку, начал пускать в ней петарды и подпалил парус или еще что-нибудь? Посмотри, что вы сделали с крышей моей каюты!
На самом верху покатой крыши каюты красовалась большая выжженная проплешина. Именно на нее с негодованием показывал хозяин баржи.
– Но я не запускал никаких петард, – отозвался Джон, – по крайней мере с прошлого ноября.
– Не надо мне врать, – оборвал человек с баржи, – этот номер не пройдет.
– И я никогда прежде не подплывал к вашей лодке и близко – даже на такое расстояние, как сейчас.
– Послушай, – заявил хозяин баржи. Когда вы явились и запалили тут эту дрянь, которая испортила крышу моей каюты, то вы, как умные, сразу спрятались за мысом. Я поднялся наверх, потушил огонь и сразу понял, что вы тут сотворили. Но вы, может быть, не знаете, что через полчаса я снова вышел на палубу и увидел, как вы идете мимо залива. Думаешь, я не узнаю лодку, если я хоть раз ее видел? Сегодня ты снял с нее мачту, но я-то несколько раз видел эту лодчонку и тебя в ней, вместе с остальными пострелятами.
– Мы видели вас в тот день. Вы грозили нам кулаком.
– А, так вы это видели, да?
– Но я не поджигал вашу баржу. Я даже не дотрагивался до нее. Сегодня я в первый раз подплыл к ней так близко. Единственный раз, когда мы были в этом заливе, это тогда, когда мы плыли в Рио, и вы тогда тоже сидели на палубе и видели нас.
– А кто же тогда поджег баржу? – спросил человек.
Джон ничего не ответил. Он никогда бы не выдал Амазонок.
– Вас в этой лодке было четверо, – продолжил хозяин баржи. – Но ты – самый старший. Ты не должен был позволять остальным выкидывать такие штучки – пусть даже ты сам ничего подобного не делал.
– Мы вообще ничего такого не делали – никто из нас, – возразил Джон.
– Убирайся, – сказал человек. – Мне нечего больше сказать тебе.
– Но я пришел, чтобы передать вам…
– Убирайся, – повторил хозяин баржи. – Я не разговариваю с врунами.
– Но…
– Убирайся и не смей больше приближаться к барже!
Джон выпрямился в лодке во весь рост, покраснев и задохнувшись от гнева.
– Уходи, – нахмурился обитатель баржи. – Я занят.
Джон сел, схватил весла и погреб к выходу из залива. Он взмахивал веслами куда чаще, чем прежде, и далеко не так размеренно. Он даже забыл о том, что должен оставаться настоящим моряком. К тому времени, как он причалил «Ласточку» в бухте Первой Высадки на острове Дикой Кошки, он совсем запыхался и был красным как помидор.
Остальные ждали его на берегу.
– Ты видел попугая? – спросила Титти.
– Что он сказал тебе, когда ты передал ему послание? – поинтересовалась Сьюзен.
– Ты поднимался на баржу? – полюбопытствовал Роджер.
– Я не передал послание, – ответил Джон. – Он не дал мне и слова сказать.
– Ты объявил ему войну? – не отставала Титти.
– Нет, – сказал Джон и рывком вытащил «Ласточку» на берег. – Он назвал меня вруном, – добавил капитан и широким шагом направился на Дозорную высоту. Остальные переглянулись, но не последовали за ним.
– Я всегда говорила, что мы должны потопить эту гнилую баржу, – промолвила Титти.
Глава 16
День рождения
Просидев на Дозорной высоте примерно полчаса, капитан Джон пришел в себя. В конце концов, без помощи Амазонок они ничего не могли поделать с капитаном Флинтом. Он приходился дядей Амазонкам, а не Ласточкам. Если бы у Ласточек был дядя, он был бы совсем другим. Джон подумывал о том, чтобы написать письмо человеку с баржи, однако он был не очень-то силен в сочинении писем. У Сьюзен с этим дело обстояло еще хуже. Единственной из них, кто умел писать письма, была Титти, однако Титти настолько разозлилась на хозяина баржи, что ее вряд ли можно уговорить написать письмо должным образом. Черт бы побрал это безветрие! Если был бы ветер, то можно было бы встретиться с Амазонками, и тогда Джон ни за что не поплыл бы в одиночку к капитану Флинту, чтобы передать ему послание от углежогов, и ничего из того, что случилось сегодня утром, не произошло бы. Однако, глядя на высокие холмы, поднимающиеся на северном берегу озера, Джон вдруг почувствовал, что человек с баржи больше не занимает так его мысли. Эти холмы были здесь задолго до капитана Флинта и будут здесь целую вечность. Отчего-то эта мысль внушала спокойствие. У Джона полегчало на душе, и он решил, что сегодня вполне подходящий денек для того, чтобы поплавать вокруг острова – самому по себе, без лодки.
Он спустился в лагерь и обратился к боцману:
– Сьюзен, по-моему, сегодня превосходная погода для того, чтобы проплыть вокруг острова.
– Ты уверен, что сможешь это сделать?
– Я попробую, – сознался Джон. – В конце концов, если слишком устану, я могу выйти на берег.
Все спустились к бухте, чтобы посмотреть, как Джон начнет заплыв. Сначала он плыл вразмашку, быстро и шумно. Доплыть до скал у южной оконечности острова оказалось совсем легко. Титти и Роджер помчались в гавань и вскарабкались на высокую скалу – полюбоваться, как Джон огибает остров, стараясь держаться подальше от камней, сторожащих устье гавани.
– Ура! – закричали они, когда Джон миновал залив. Затем Титти и Роджер переместились на западное побережье, где скалы отвесно обрывались в воду, словно каменные стены. Джон плыл вдоль этой стены, загребая по-лягушачьи, спокойно и без всплесков. Он не спешил, понимая, что заплыв вдоль западного берега предстоит весьма долгий.
– Держись! – закричала вслед Титти.
– Не сдавайся! – подхватил Роджер.
Сьюзен поднялась к подножию высокой сосны на северной оконечности острова и посмотрела вниз с высокого каменистого обрыва. Джон почти поравнялся с Дозорной высотой. Теперь он плыл очень медленно.
– Если ты выдохся, ты можешь выйти на берег прямо сейчас, – окликнула его Сьюзен, – а когда передохнешь, то поплывешь дальше.
Джон попытался махнуть ей рукой, но ушел под воду и нахлебался воды. Повернувшись на спину, он улегся на воду и неподвижно лежал, пыхтя словно кит.
– Ты почти обогнул остров, – ободряюще крикнула Титти, которая тоже взобралась на Дозорную высоту и присоединилась к Сьюзен.
Джон поплыл дальше на спине, бултыхая ногами и почти не пользуясь руками. Он обогнул северную оконечность острова, потом перевернулся со спины на живот и поднял голову. На миг ему удалось рассмотреть бухту Первой Высадки и «Ласточку», лежащую на песчаном пляже. Потом он вновь погрузился в воду по самую макушку и снова хлебнул воды. Вынырнув, Джон принялся отплевываться и кашлять. Однако бухта была уже недалеко. Мальчик повернулся на бок и упрямо поплыл вперед. Почему-то его руки и ноги загребали отнюдь не так сильно и равномерно, как ему того хотелось.
– Ты это сделал! – воскликнула Титти.
– Вперед! – добавил Роджер.
И снова Джону удалось на миг увидеть желанный берег. Он должен завершить этот заплыв! Неожиданно к нему вернулись силы, и он быстро поплыл к берегу. Да, он стартовал с этой стороны от «Ласточки». Значит, нельзя касаться дна, пока он не окажется по другую сторону от корабля. Еще два гребка – и Джон ухватился за левый борт «Ласточки», коснулся коленом дна и выполз на берег – кашляя, отплевываясь, дрожа и задыхаясь и все же ощущая себя победителем. Титти и Роджер радостно вопили. Сам Джон слишком запыхался даже для того, чтобы говорить.
– Вот полотенце, – сказала Сьюзен, – я согрела его у костра.
Джон набросил полотенце на плечи. Сперва он растирал им одну руку, потом другую. Сделав это, он почувствовал себя гораздо лучше.
– Что ж, я так и думал, что справлюсь с этим, – произнес он наконец. В общем и целом день выдался хороший, невзирая на капитана Флинта.
Сьюзен уже подумывала о том, чтобы приготовить обед, как раздался крик. Кричала Титти, которая незадолго до этого взобралась на Дозорную высоту с подзорной трубой – на тот случай, если в поле зрения появятся бакланы, пираты, дикари или еще что-либо достойное наблюдения.
– Туземная лодка! – кричала Титти. – Это мама! Это туземка! Она взяла с собой своего маленького туземчика и его нянюшку!
![Александра Гейл - Дневник любовницы мафии [СИ]](/uploads/posts/books/4209/4209.jpg)
