Александр Власов - Трудный вопрос
— Поручить Арбузовым! — в насмешку крикнул Андрей. — Они шибко умные!
Он и не рассчитывал, что его предложение получит поддержку. А оно понравилось всем. Ребята повернулись к братьям, и те почувствовали по их взглядам: сегодня им отказываться нельзя. Мика указал на часы, которые в тот день были на руке Ники.
— Тебе! Я — на подхвате.
Ника встал, потер захолодевшие уши.
— Только так! — предупредил он. — Без болтовни!.. Чтоб не замерзнуть… За лишние слова…
— Лишать слова! — закончил за брата Мика.
Ника кивнул головой.
— Время есть — думайте, чтоб потом не издавать пустые звуки.
Пока ребята думали о новом председателе совета отряда, Шурка обежал весь двор, побывал у Гриши дома и напоследок заглянул в школу. В коридорах и классе было темно и пусто. Из физкультурного зала доносилось шлепанье по мячу, а из зооуголка долетело птичье щебетанье.
— Грачев! — крикнул Шурка и повторил погромче: — Граче-ев!
Открылась дверь пионерской комнаты, вышел Виктор Петрович. Шурка понял, что допустил оплошность: не надо было кричать. Объясняйся теперь со старшим пионервожатым.
— Грачева ищешь? — спросил Виктор Петрович.
И Шурка снова сглупил.
— Нет! — буркнул он и опрометью бросился мимо вожатого.
Виктор Петрович встревожился. Растерянный Шуркин вид и эта явная ложь — все говорило о том, что в 6-м «А» опять какое-то происшествие.
— Подожди! — попросил вожатый, но Шурка и не думал останавливаться. — Постой же! Чего ты испугался!
В ответ резко хлопнула школьная дверь.
Тревога охватила Виктора Петровича. Он тоже выскочил из школы. Шурка уже миновал ворота.
— Вернись! — потребовал вожатый и как был — в пиджаке, без шапки — побежал за ним.
Виктор Петрович больше не сомневался: что-то случилось. Не будет же этот мальчишка без всякой причины убегать, да еще с такой скоростью. Вожатому стало холодно, но не от мороза, а от дурных мыслей и предчувствий. «Только бы никакого несчастья!» — думал он и кричал умоляюще:
— Да подожди же! Остановись!
Он догнал Шурку лишь у самой эстрады, заметил ребят и тревожно в них вгляделся. По тому, как они сидели на скамейках и смущенно, но без страха смотрели на него, он понял, что ничего непоправимого не стряслось.
— Что тут у вас? — успокаиваясь, спросил он. — Кого ждете?.. Грачева?
— Его, — на правах председателя ответил Ника.
— Хорошо. Подожду и я. — Виктор Петрович решительно сгреб снег со скамейки и сел. — Хочу хоть разок послушать, что вы обсуждаете.
Ника внимательно посмотрел на него.
— Холодно, а вы…
— А я нагрелся, пока к вам бежал!
Шурка съежился. Получилось, что он провинился и перед ребятами, и перед вожатым. Поймав недовольный взгляд Андрея, Шурка пролепетал:
— Я не звал.
— Верно! Меня он не звал, — подтвердил Виктор Петрович. — Но было б лучше, если б позвал… У меня душа в пятки ушла! Я думал… Уж не знаю, что и думал! — Вожатый облегченно перевел дыхание и погрозил пальцем. — Бесенята!
Все вдруг почувствовали, что это не просто слова. Стыдно стало ребятам и жалко вожатого, который сидел в одном костюме на промерзшей скамейке и радовался, что все они живы и здоровы.
Борис снял шапку и подошел к нему.
— Вот… Наденьте, а я воротник подыму.
Кто-то сдернул с себя шарф. В это время из-за поворота на дорожку, ведущую к эстраде, вышла Марина. За ней плелся Гриша. Идти ему было очень трудно. Каждый шаг требовал усилий. Увидев Виктора Петровича, он совсем остановился.
— Теперь — все! — объявил Ника. — Сбор отряда…
— Мороз! — напомнил Ника.
— Проведем в классе, — закончил Ника.
— Спасибо! — сказал Виктор Петрович.
Пока ребята снимали пальто в раздевалке, Ника очень коротко объяснил вожатому, что произошло, поэтому на сборе не пришлось повторять все сначала.
— Грачев! К столу, пожалуйста! — очень вежливо попросил Ника.
Гриша подошел к учительскому столу, постоял, глядя вниз, на столешницу, и наконец выдавил из себя:
— Плохо получилось… Но не для себя все это! Для себя — вот ни столько! — Он показал кончик мизинца. — Для отряда! Хотел, чтоб лучший был, чтоб на первом месте!.. А лом этот я вроде как в долг у школы взял… Я бы в каникулы всю землю перерыл и вернул бы железо — все, до грамма!.. Не вышло… Не получилось..
— Хорошо, что не получилось! — заметил Ника. — Первое место было б как…
— … сухогруз с дыркой в днище! — подсказал Мика.
— Я не оправдываюсь, — Гриша устало провел рукой по лицу. — Решайте… Скажете, чтоб перешел в другую школу — уйду. А председателем я и сам не хочу больше. — Он вынул из кармана какую-то бумажку. — Это — насчет Исаакиевского собора… Договорился — вас туда пустят завтра на солнце посмотреть.
Гриша положил бумажку на стол.
Братья Арбузовы были добрыми ребятами. Понимая друг друга с полувзгляда, они сделали все, чтобы обойтись без ненужного и мучительного для Гриши обсуждения.
— Поступило предложение, — сказал Мика брату. — Голосуй!
— Какое предложение? — спросил Ника, заранее зная ответ.
— Самоотвод! — пояснил Мика. — Грачев просил выбрать другого председателя.
— Кто за самоотвод Грачева? — спросил Ника.
Замерев, сидели ребята. Гриша все так же стоял у стола, опустив глаза. Виктор Петрович незаметно, не двигая головой, поглядывал на мальчишек и девчонок. Он понимал их состояние: не так легко взять и без раздумий решить чью-то судьбу. Конечно, вина Гриши большая и бесспорная, но если бы у самого Виктора Петровича спросили бы сейчас, надо ли отстранять Грачева от руководства советом, он бы тоже не сразу решил этот вопрос. Не без волнения ждал Виктор Петрович, как развернутся события, и не торопился сказать свое слово.
Первым вскинул руку Мика.
— Я — за самовтвод.
Молча проголосовал Андрей. Потом Марина.
Четвертым проголосовал Борис Чернов. За ним уже более дружно стали поднимать руки и остальные. Только Маша не голосовала.
— Ты против? — спросил Ника.
— Против.
— Почему? — удивился Мика.
— Можно, я потом скажу?
— Можно, — разрешил Ника и объявил: — Все, кроме одной.
— Почти единогласно, — добавил Мика.
Виктор Петрович все еще не вмешивался. Категорических возражений у него не было, а высказываться без особой нужды он считал лишним. Тем более, что никто и не ждал от него подсказок. Близнецы вели сбор как по нотам.
— Садись, Грачев, — произнес Ника и повторил слова брата — Почти единогласно… Нового выбрать будет труднее.
— Не будет! — возразила Марина. — Прошу подумать, а потом уж возражать, если захочется… Я предлагаю — Машу Агееву.
— Что, что? — возмущенно воскликнула Настя.
Маша медленно поднялась со скамейки ни жива, ни мертва.
— Меня?.. За что?..
— Могу сказать, — продолжала Марина, — почему предлагаю Машу… Я это по-настоящему поняла только сегодня… Что, по-моему, от председателя требуется? Чтобы себя он умел не любить, а нас бы всех… к нам бы ко всем… ну, как Маша к своим братьям!
— Нет! — вскочил за партой Борис и, нажав ладонью на Машино плечо, заставил ее сесть. — Машу нельзя! Вы же заклюете ее! Заездите!.. Она какая? А такая, что за всех одна тянуть будет, пока не надорвется!..
— А пускай Арбузовы поработают! — пискнул Шурка. — Вон они как ловко сбор проводят!
Ника спокойно покачал головой.
— Не выйдет.
— Не пойдет, — подтвердил Мика.
— Во-первых, вдвоем нельзя быть председателем, — сказал Ника. — Не положено.
— А во-вторых, — подхватил Мика, — одного вам не выбрать. Чтобы выбрать, нужно знать.
Братья перемигнулись.
— Кто я? — спросил Ника. — Мика или Ника?
— А я кто? — улыбнулся Мика. — Ника или Мика?
Ни пионервожатый, ни пионеры сейчас не знали, кто из близнецов вел сбор, а кто помогал с места. Начали отгадывать, но Ника использовал право председателя и прикрикнул:
— Гадать будем после сбора!
— Предлагаю Чернова! — сказал Мика. — Тут уж не ошибетесь.
На этот раз кандидатура Чернова не вызвала смеха, но и с поддержкой никто не спешил.
Борис начал медленно подыматься за партой — сейчас скажет такое, что хоть уши затыкай.
Ника не дал ему открыть рта.
— Опустись назад!
— Что ты скажешь — известно, — добавил Мика.
— Поэтому слова тебе не даем, — закончил Ника.
И Борис послушался братьев Арбузовых — сел.
— Он дерется! — осторожно напомнил Шурка. — Станет председателем — все с фонарями ходить будем!
— Будете! — как из бочки, прогудел Борис.
— Уж лучше Марину Зуеву, — продолжал осмелевший Шурка.
— Выдумал тоже! — возразил Андрей. — Это вообще не девчонкино дело, а у ней всего этого — девчонкиного — через край!
— Почему это не девчонкино дело? — обиделась Настя Астахова. — Не обязательно, конечно, Зуеву. Можно любую другую девочку!
![ИОСИФ ЛИКСТАНОВ - ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЮНГИ [худ. Г. Фитингоф]](/uploads/posts/books/209268/209268.jpg)