Вера и Марина Воробей - Дар Нептуна
Ира заулыбалась. Она подарила Егору на Новый год строительную каску с шутливой надписью: «Крепкий фундамент». Он ведь через пять лет станет строителем, и эта каска висела у него в комнате на почетном месте.
Вскоре Егор уже шел к метро своей упругой спортивной походкой, и полы его модного кожаного жакета развевались при ходьбе так, как будто не поспевали за ним. Этот парень всегда одевался с небрежным шиком, на нем даже потертые джинсы смотрелись как-то по-особенному.
«А ведь не скажешь, что пять месяцев назад он был прикован к кровати. Нервничал, что не сможет ходить после аварии», – подумала Ира. Сердце отозвалось щемящей болью, отогнав от себя неприятные воспоминания.
Ира крикнула:
– Егор!
Он не услышал, и она повысила голос:
– Егор!
И тогда он обернулся.
– Что? – отозвался он, чуть прищурившись.
Он часто прищуривался, поскольку был близорук.
– Позвони мне завтра. Расскажи, что узнал… – Ира осеклась, вспомнив, что кругом слишком много народу, но быстро нашлась и, абсолютно уверенная в том, что Егор ее поймет, прокричала: – Ну, о нашем деле!
– Обязательно! – Егор кивнул и больше не оборачивался.
А Ира провожала его взглядом до тех пор, пока он не скрылся в подземке.
3
Дома Иру сразу усадили ужинать, хотя она сопротивлялась, уверяя, что час назад пила чай с бутербродами.
– Ишь моду взяла: сухомятка да сухомятка. Вот наживешь себе гастрит смолоду и будешь потом всю жизнь маяться, – ворчала мама, ставя перед Ирой тарелку с наваристым борщом.
Папа помалкивал. Он попыхивал сигаретой и изредка бросал в сторону Иры сочувствующие взгляды. Он знал, когда мама в таком настроении, ей лучше под руку не попадаться. Но и Ира отлично понимала, в чем тут дело. Вовсе не в гастрите. Просто мама невзлюбила Егора. Ну не пришелся он ей по душе, и все тут! Зато папе Егор нравился. Это было заметно и невооруженным взглядом. Досаднее всего было понимать, что Егор эту разницу чувствовал, поэтому и сбежал сегодня, как только мама появилась. Пришел бы первым отец, они бы засели за шахматы, и сопромат бы спокойно подождал своей очереди.
Ира задумалась. Странная получалась картина: с Артемом все было с точностью до наоборот. Он с первой минуты не понравился папе, у него появилось стойкое неприятие этого интеллигентного парня, выговаривавшего фразы с легким акцентом и изъяснявшегося цветистым литературным языком. А вот мама была от него без ума. Только и слышно было: Артем такой воспитанный… такой умница… будущий политолог… иностранец… И многозначительно смотрела на Иру…
К счастью, последнее время, после того как Артем перестал Ире звонить и как-то напоминать о себе, мама поутихла. Может, она считает, что в этом виноват Егор? Точнее, его возвращение из санатория? Но ведь Ира ей все объяснила. Как она может с уважением относиться к человеку, если он говорит правильные слова, а поступает неправильно? Егор не такой. Он открытый, пусть далеко и не идеальный. Он умеет признавать свою вину и ошибки, а не сваливать их на обстоятельства или случайность.
Неожиданно Ира вспомнила, как Егор встревожился, что забыл попрощаться с ее мамой. Кто бы мог подумать, что его когда-нибудь будут волновать подобные житейские мелочи! Да, ничего не скажешь, этот парень и в самом деле сильно изменился после аварии. От его беспечной самовлюбленности не осталось и следа, и не заметить это мог только слепой.
Ира отодвинула тарелку, на дне которой плескались остатки борща. Есть совершенно расхотелось.
– Силу оставляешь, – напомнил отец.
– А зачем она мне? Я вагоны разгружать не собираюсь, – отмахнулась шутливо Ира.
– А уроки? – снова напомнил отец, загасив окурок в массивной стеклянной пепельнице.
Ира вздохнула. И кто ее за язык тянул! Чуть больше месяца назад она дала отцу обещание каждый день делать уроки – все-все, вплоть до физры, чтобы закончить нормально выпускной девятый класс. Конечно, она могла и поспорить с отцом. Он вот тоже обещал бросить курить после сердечного приступа, а ведь не бросил. Но Ира и сама понимала, что хороший аттестат ей необходим, как воздух, ведь она собиралась поступать в архитектурный колледж, а там учитывался средний школьный балл.
Неохотно поднявшись, она бросила:
– Все, иду сражаться с алгеброй!
«Легко сказать “сражаться”!» – думала Ира в своей комнате, сидя над открытым учебником. А как это сделать, когда в голове, словно жуки в жестяной банке, которых Ира недавно рисовала биологичке, копошатся совсем иные мысли.
Меньше чем через минуту Ира уже любовалась даром Нептуна. «Неужели Егор способен расстаться с такой ценной вещью?» – удивлялась она, пытливо разглядывая сверкающие грани травянисто-зеленого камня. Взять и вот так просто, за здорово живешь, подарить ей перстень с изумрудом. И Ирина Петровна, его мама, кажется, не возражает. Впрочем, для Иры не было таким уж большим секретом, какие мотивы движут семейством Тарасовых. Обычная человеческая благодарность, присущая щедрой русской душе.
Мама Егора была твердо убеждена, что именно Ирино участие, ее поддержка и забота помогли Егору встать на ноги после автомобильной аварии. Собственно, именно этот несчастный случай и сблизил Иру с Егором. И пусть смеются и иронизируют те, кто не верит в бескорыстную дружбу между парнем и девчонкой. Ира не из их числа.
Ира еще раз взглянула на кольцо, будущее которого было не менее туманно, чем его прошлое, и, вздохнув, захлопнула коробочку. Нужно было подыскать для подарка Нептуна укромное местечко. Не на столе же его оставлять и не с собой в рюкзаке носить! Подумав немного, Ира спрятала ювелирную коробочку на полке, среди книг. Оттуда при необходимости его и достать легко.
Теперь можно было спокойно садиться за уроки. И только Ира настроилась на решение уравнения, как зазвонил новенький «панасоник».
– Я подойду! – крикнула она, разыскивая радиотрубку на слух.
Она нашлась на привычном месте на журнальном столике, под ворохом газет. Ира взяла трубку, но палец ее задержался на кнопке связи. А вдруг это звонит Артем? В последние дни марта они расстались как-то неопределенно. Вот так же по телефону. Ира стала упрекать его и себя в черствости. Так получилось, что они с Артемом, пусть и косвенно, но оказались все же причастными к смерти хорошего человека, академика и известного биолога, к тому же папиного знакомого по фамилии Симагин.
А случилось это вот как. Артем, тогда еще Ира звала его ласково Тема, пригласил ее на прогулку в Ботанический сад. Они гуляли, разговаривали, собирали первые подснежники и неожиданно увидели лежащего на земле человека. Одежда его была в грязи, лицо разбито. Ира хотела подойти к нему, но Тема остановил: «Ты что? Это же обычный пьяница!» – взял Иру за руку и увел. И ведь она ушла. А вечером из передачи «Добрый вечер, Москва!» узнала подробности этого несчастного случая. Ученый обходил участок, прихватило сердце, и никто из людей, находившихся в это же время в саду, не захотел прийти ему на помощь… Наверное, многие их них подумали так же, как и Артем: «Принял человек на грудь после трудов праведных и теперь отдыхает!» Тогда Ира пережила самый настоящий шок, даже сознание потеряла. На следующий день, мучаясь от стыда и боли, она позвонила Теме, молясь, чтобы трубку снял он сам, а не Константин Юрьевич.
– А, это ты? День добрый, – сказал ей тогда Тема обычным голосом, и Ира подумала, что он ничего не знает об этом несчастье.
– Я вчера по телевизору видела того, ну, того человека. Помнишь? Он еще в саду лежал, – осторожно сообщила она.
– Да, не повезло бедняге. Я, знаешь ли, тоже репортажик этот поглядел. Журналистик, я тебе скажу, ужасно убогий. – Артем пренебрежительно усмехнулся. – По-русски толком высказаться не может, но сколько пафоса!
– Переживаешь? – Она все еще не понимала.
– Да нет. Все люди смертны. Хотя, возможно, отправься с ним гулять кто-то из родных или коллег, и обошлось бы.
– Но ведь мы же…
– Хочешь сказать, должны были что-то предпринять. Так ведь на лбу у него не написано, что он академик. Мы не могли копаться в чужих вещах, искать документы и прочее.
– Мы могли спасти его! Мы его убили! Убили! – Ира почти кричала, в тот миг от ее вялости и апатии не осталось и следа.
– Глупости! Наверное, ты плохо выспалась. – В Темином голосе слышались отчуждение и скука.
– Нет! Ты настоял на том, чтобы мы ушли, ушли! А я, дура, послушалась.
Кажется, именно так ответила в тот момент Ира. И тогда Артем произнес ледяным тоном:
– Не люблю истерик. Вот что, я сегодня перебираюсь от деда в местечко поспокойнее. Вы с ним будто сговорились… одни нравоучения…. Следовало бы, конечно, обидеться, но так уж и быть. Дам тебе шанс, дед передаст мои координаты при случае. Думаю, через пару дней ты войдешь в разум, тогда милости прошу. Всего хорошего.
Артем отключил связь, невежливо прервав разговор первым. А не так давно он учил ее этикету, правилам хорошего тона. Мол, первой протягивает руку для приветствия девушка, она же предлагает перейти на дружеское «ты», а разговор по телефону должен заканчивать тот, кто его начал.
