Владимир Кобликов - Топорок и его друзья
— Хы-хы-хы... Ты намалевал? — спросил он.
— Нет, — ответил Витя.
— А кто же?
— Не знаю. Кто у нас рисует-то хорошо?
— Плотвичка.
— Точно. Это Плотвичка нарисовал.
Полузащитник из команды Топорка Дима Плотвичка оказался легок на помине. Заметив Диму, Витя Жихарев помахал рукой.
— Привет, Плотвичка!
— Привет.
— Здорово ты ее, — сказал Щавелек подошедшему Диме.
Плотвичка замотал головой.
— Это не я.
— Не ты? — Щавелек недоверчиво уставился на Диму.
— Честно.
...Наконец собрались все, кроме капитанов. Почему не пришел Топорок, все знали: Федя находился «под домашним арестом». А вот почему до сих пор нет Леньки, было непонятно.
— Разыграл нас Рыжий, — флегматично заявил Щавель-Щавелек. — Нас взбаламутил, а сам-то, небось, дрыхнет.
— Не выдумывай, — возразил Дима. — Ленька не станет разыгрывать. Наверное, подпуска проверяет.
Раздался свист.
— Ленька! — обрадовался Плотвичка.
Все побежали к забору.
— Давайте сюда, — приказал Рыжий и отодвинул доску от потайного лаза.
— Видал? — спросил Леньку Щавель-Щавелек и кивнул в сторону плаката.
— Сам повесил.
— Может, скажешь, и рисовал сам?
— Сам, — буркнул Ленька. — Не Кукрыниксы же.
— Здорово, — похвалил Плотвичка.
Рыжий, думая, что Плотвичка смеется над ним, хотел уже огрызнуться, но все искренне стали расхваливать плакат, и Ленька смутился:
— Ничего там хорошего нет. Получше б нарисовал, да краски плохие и времени маловато было.
— Весь дом теперь от смеха прокиснет, — ядовито заметил полноликий и круглоглазый хитрец Тоник Воробьев.
— Смолкни, Воробей! — разозлился Ленька...
Ленька и его товарищи были уверены, что сразу же, как только взрослые увидят плакат, поднимется шум и сбегутся жильцы всего дома. Но «просмотр», к великому их огорчению, проходил гладко, мирно.
Ленька был зол, молчалив. Он считал, что затея с плакатом провалилась. Ребятам надоело наблюдать за тем, что происходит на их дворе, они лениво переговаривались. Некоторые уже собирались уйти домой.
— Гляньте-ка, — тревожно зашептал Витя Жихарев.
Все моментально «прилипли» к забору.
К плакату шел управдом.
— Торопится-то как, родимый.
— Тише ты...
— Остановился... Читает...
Управдом Антон Антонович Горохов внимательно изучил плакат. Оглядевшись, он засмеялся и, довольно потирая ладони, заторопился к своему подъезду.
— Теперь не снимут, — облегченно вздохнул Ленька.
— Думаешь, не снимут? — усомнился Тоник.
— Кто снимет-то? А? Ну, говори, пучеглазый Воробей! — Рыжий не любил Тоника и рад был любому случаю придраться к этому маменькиному сыночку.
— Кто! Кто! А совет пенсионеров? Вот постановят снять — и снимут.
— Пока они соберутся, пока позаседают, весь дом успеет поглядеть, — возразил Тонику Витя Жихарев.
— Совет пенсионеров — чепуха, — вступил в спор Щавелек (он всегда становился на сторону пессимистов). — Обождите, Лютик на улицу выйдет.
— Пусть выходит. А сорвать плакат не дадим, — твердо заявил Ленька.
— Не дадим? Как же не дадим-то? Не станешь же с нею драться: она ведь тетка.
— И без драки обойдемся.
— Арлик дедушку гулять вывел, — объявил Плотвичка, и все опять бросились к своим «наблюдательным пунктам».
Плакат увидал Арлик. Видимо, его привлекли незнакомые яркие краски. Арлик ринулся к Лютикову подъезду.
— Арлик, мальчик мой, куда ты? — плаксиво спросил старичок. — Не так быстро, Арлик!
И только когда Арлик остановился возле плаката, старичок понял, что привлекло внимание его любимца.
— Надо же, — удивленно произнес он и затрясся от беззвучного смеха.
Арлик же не собирался скрывать своих чувств. Боксер стал весело прыгать и истерично лаять.
Лучшего глупый Арлик не мог ничего придумать. На лай боксера выглянула в окно Лютик. Она, естественно, не видела плаката и поэтому подумала, что старичок из пятого подъезда просто дразнит ее своею собакой.
— Безобразие! — крикнула Лютик.
Старичок от неожиданности вздрогнул и как-то весь сжался.
Арлик залаял еще громче, задорнее.
— Перестаньте хулиганить! — забушевала Лютик. — Уберите вашу паршивую собаку! Уберите сейчас же!
Арлик разошелся и не хотел никуда уходить. Старичок изо всех сил тянул его за поводок и умолял:
— Арлик, перестань... Пошли, пошли, мой мальчик. Видишь, гражданка Лютикова сердится.
— Что?! — Лютик задохнулась от обиды и злости, — Обзывается?! Я покажу вам, какая я Лютик!
Старичок решил поправить положение. Галантно приподняв свою старенькую соломенную шляпу, он с поклоном сказал:
— Прошу прощения, прошу прощения, гражданка... гражданка Мячикова.
— Что? Что???
— Извините...
Хозяин Арлика понял, что одряхлевшая память окончательно подвела его. Закрыв глаза, он впервые в жизни прикрикнул на своего любимца:
— Домой, негодник!
Боксер опешил и покорно затрусил к пятому подъезду.
Старичок с собакой скрылись вовремя, потому что очень скоро во дворе появилась разгневанная Лютик. Не застав «обидчиков», она стала размышлять вслух:
— А, спрятался со своей бесхвостой образиной! Вздумал беззащитную женщину собакой травить... Я найду на вас управу...
Лютик решила возвратиться домой, сделала шаг к дверям и застыла на месте.
— Внимание! — прошептал Ленька.
Несколько секунд Лютик окаменело стояла на месте, а потом бросилась к плакату. Раздался оглушительный свист. Лютик даже подпрыгнула от неожиданности, а голуби и воробьи, находившиеся поблизости, взмыли вверх. Свист прекратился, но его тут же сменил ликующий крик:
— Стыд и позор! Стыд и позор! Стыд и позор!
Лютик юркнула в подъезд.
Во дворе опять появился управдом Горохов. Он нес в руках баночку и кисть.
Остановившись возле плаката, Антон Антонович макнул кисточку в баночку и стал что-то исправлять в тексте.
— Чевой-то он? — заикаясь от любопытства, спросил Витя Жихарев.
— Сейчас проверим, — озадаченно произнес Ленька. — Сейчас проверим. Плотвичка, дуй, посмотри.
Плотвичка бежал по двору, согнувшись, перебежками, будто под огнем противника. Обследовав плакат, он возвратился к товарищам.
— Что? — властно спросил рыжий капитан. И все уставились на Диму.
— Ошибку исправил, — ответил Плотвичка.
— Какую еще там ошибку? — поморщился Ленька.
— Надо писать «спЕкулянтка», а не «спИкулянтка».
— Подумаешь!
— А кто писал это слово? — прикинулся незнайкой Тоник.
— Ну, я! — сознался Ленька Рыжий и с прищурочкой поглядел на Тоника. — Ну, я написал, — повторил Ленька, у которого было повышенное чувство собственного достоинства. — Чего ты, Воробей, хочешь этим сказать?
— Ничего. — Тоник заерзал под немигающим Ленькиным взглядом. — Просто надо знать, как пишется это слово.
— А зачем мне его знать? А? Я не хочу знать этого слова. Оно отмирающее. Ясно?!
Летающий кот
Пришел ласковый вечер. Двор обильно полили из шлангов. Запахло мокрым асфальтом, зеленью. Темнота разбудила ночные цветы.
Дом смотрел во двор множеством окон. Но вот одно из них погасло, потом еще, еще... Только два окна на пятом этаже дольше всех упрямились, но и они, наконец, сдались и потухли.
Весь вечер Лютика мучило какое-то странное предчувствие. Обычно она быстро засыпала, но сегодня долго ворочалась, вздыхала и даже пила успокоительные капли.
В полночь Лютик услышала за окном странные звуки. Она вскочила с постели, подбежала к окошку и застыла на месте. Перед окном летал орущий кот.
— Ааааааа! — закричала, обезумев от страха, Лютик и попятилась в глубину комнаты.
Кот на секунду, затих, а потом заорал с новой силой:
— Мияяяяяяя-вууу!
Наткнувшись на шкаф, Лютик больно ударилась. Боль немного отрезвила ее, и она бросилась к телефону вызывать милицию.
В это время кот залетел в окошко, и Лютик вновь душераздирающе закричала:
— Аааа!
В квартирах стал зажигаться свет. Полусонные люди высовывали головы из окон, желая узнать, что за крики раздаются. Дом ожил.
Лютик доползла до телефона и позвонила.
— Дежурный лейтенант Киреев слушает, — ответили ей в трубке.
— Мимими...
— Да, да, милиция. В чем дело?
— Ле-ле-ле-тающий кот за окном.
— Вы что, гражданка?
— Пппп-п-равда летает и... и кричит... Сппппасите!
— Ложитесь спать, гражданка, а то еще летающая тарелка привидится.
Но милиционерам все-таки пришлось выехать на вызов Лютика, потому что летающий кот напугал еще нескольких человек и телефон звонил беспрерывно.
Наряд возглавил сержант Дроздов.
Как только милицейская машина въехала во двор, кот, парящий под окном Лютика, вдруг завопил истошным голосом и взмыл вверх.
