Джинн Бёрдселл - Пендервики на улице Гардем
— Ой, смотри: «Ианта Ааронсон»! — Джейн взяла в руки программку. — Ианта будет говорить на открытии, да?
— Совершенно верно, она от кафедры астрофизики, а я от кафедры ботаники — видишь, ниже про меня тоже написано.
Точно! «Доктор Мартин Пендервик» — прочла Джейн.
— Ух, здорово! А речь ты сам напишешь — или нужна помощь? Если нужна, ты только скажи, я с удовольствием! Кстати, у тебя приглашение на двоих — значит ты можешь взять кого-то с собой. Ты уже решил, кого берёшь?
— Никого пока не беру, это же будет через несколько недель.
— Наверно, Марианну, да?
Мистер Пендервик забрал у неё из рук приглашение и сунул в тот же ящик стола, что и книгу.
— Скажи мне, доченька, ты не хочешь пойти подышать свежим воздухом?
— Нет. — Но Джейн всё-таки обернулась посмотреть, что там за окном. То же, что и раньше: чудный осенний день.
— А листья в кучу сгрести? Ты же это любишь.
— Люблю, но не в одиночку же!
— Так возьми себе кого-нибудь в компанию. Томми, например. Или Ника.
— Ника? Пап, ты чего?
— Ну, значит Томми, — вздохнул мистер Пендервик. — Теперь иди. Nunc, celeriter. Быстро.
Выбежав из дому, Джейн перешла через улицу и направилась к дому Гейгеров. Миссис Гейгер сидела возле клумбы, скорбно взирая на растоптанный куст хризантем.
— Здрасьте, миссис Гейгер, — сказала Джейн. — Хороший денёк, правда?
— Он был бы ещё лучше, если бы кто-то не потоптал мои хризантемы. — Она перебирала поломанные стебли, проверяя, нет ли среди них живого ростка. — Мой тебе совет, Джейн: захочешь выращивать цветы — не разрешай своим сыновьям играть в футбол.
— У меня не будет сыновей. Писателям нужна спокойная обстановка.
— Хризантемам тоже.
— Ага, — кивнула Джейн, хоть ей и показалось, что это немного разные вещи. — Вы не знаете, где Томми?
— Загляни в гараж, должен быть там.
Джейн направилась к боковой двери гаража — или, как Ник его называл, «спортзала Гейгеров». Прошлым летом братья Гейгеры подрабатывали стрижкой газонов, а все деньги потратили на оборудование для своего «спортзала». Когда она вошла, Томми поднимал штангу с железными блинами по бокам — видно, что тяжеленными. Ого, подумала Джейн.
— Здорово у тебя уже получается, — сказала она и подумала: может, в следующей книжке Сабрине заняться поднятием тяжестей для наращивания силы? Хотя, конечно, силы у Сабрины Старр и так уже предостаточно.
Томми последний раз выжал штангу, потом опустил её и ответил:
— У нас в команде один только передний защитник[33] берёт в жиме больше меня. Правда, в школе у него средняя оценка — между двойкой и тройкой. Подержишь мне грушу?
Томми, конечно, имел в виду боксёрскую грушу — большой, высотой с Джейн, серый мешок, подвешенный к потолку. Пока Томми натягивал перчатки, Джейн покрепче обхватила грушу и упёрлась ногами в пол. Но когда Томми принялся молотить кулаками, Джейн всё равно оказалась не готова: её бросало из стороны в сторону. Какой сильный Томми, думала она, отлетая вместе с грушей то вправо, то влево. Из него может получиться неплохой герой… Ой. Герой книги… Ой! Или пьесы.
— Слушай, а что, если мне в этом году на Хэллоуин одеться боксёром? — восхищённо спросила она, когда Томми на время перестал молотить и у неё появилась возможность вздохнуть.
— Хочешь — одевайся. Только в боксёрских трусах тебе будет холодно.
Джейн согласилась, что холодно — это не очень хорошо. Зато её тут же посетила новая гениальная идея.
— О, знаю! Я буду футболистом! Из американского футбола! Во всех доспехах: чтобы шлем, наплечники, наколенники, налокотники и всё-всё-всё! Слушай, Томми, не одолжишь мне какую-нибудь свою старую форму, из которой ты уже вырос?
— Конечно. — Он нанёс груше несколько убийственных ударов. — А Рози кем будет?
— Не знаю. — Джейн представила, как она, в форме американского футболиста, выполняет «польку» — ту комбинацию, что им показывал Ник: вперёд приставными шагами, пробежка, разворот — и назад, опять приставными. — А ты?
— За меня всё Трилби придумала. — Он ещё раз стукнул по груше, так что Джейн еле удержалась на ногах. — Я буду Суперменом, а она Лоис Лейн[34]. Я ей сказал: ладно, только на улицу Гардем ни ногой.
— Что? Ты не пойдёшь с нами клянчить? — В Хэллоуин они всегда наряжались кто во что горазд и вместе ходили клянчить сладости, обходили все-все дома! Джейн просто не могла представить себе Хэллоуин на улице Гардем — без Томми.
— Это в трико-то? И в плаще с капюшоном? — Он бухнул по груше так, что Джейн чуть не отлетела в угол гаража. — Да Роз… да соседи потом всю жизнь будут надо мной смеяться.
— Так оставайся тут, с нами, и не натягивай на себя никакое трико.
Томми угрюмо шарахнул по груше, но промахнулся.
Глядя на него, Джейн огорчалась всё больше. Нет, герои так себя не ведут.
— Знаешь, с таким унылым видом ты никогда её не завоюешь, — сообщила она, отпуская грушу.
— Кого?
— Сам знаешь кого. Ей нужен не нытик, а решительный и отважный парень.
— Ага, как этот её Кегни, да? — На слове «Кегни» Томми хотел презрительно усмехнуться, но получилась только кривоватая улыбочка. — Ты-то про всё это откуда знаешь? Тебе ж всего десять.
— Оттуда. Я пишу. А для писателя нет тайн в человеческой душе.
— Можно подумать, — буркнул Томми.
— Вот и подумай! — В глазах у Джейн вдруг защипало, она отвернулась. — И вообще, иди куда хочешь. Наряжайся Суперменом, и все там от тебя будут в восторге! На другой какой-нибудь улице. Не на Гардем. А мне всего десять, и скучать по тебе я не собираюсь. Очень ты мне нужен!
Перебежав через улицу, она влетела в свой гараж, схватила грабли и только тут сообразила, что она забыла позвать Томми сгребать листья. Хотя кому интересно сгребать кленовые листья в компании какого-то липового Супермена? Глотая слёзы, она гребла листья то влево, то вправо, то к себе, то от себя, стараясь нагрести кучу побольше, чтобы можно было в неё зарыться. Но слёзы мешали, куча никак не получалась, и наконец Джейн просто улеглась на землю, набросала листьев себе на лицо, и плакала, и плакала, пока не выплакалась до последней слезинки. А потом решила, что лучше она останется лежать так навсегда и сгниёт прямо тут, вперемешку с листьями и червяками. Будет хоть удобрение для газона.
Но сгнить на улице Гардем ей так и не дали. Ещё до того как приполз первый червяк, прибежал кто-то чёрный и огромный, поразбрасывал листья в стороны и принялся лизать её в нос.
— Ой, Пёс, это ты, — слабо сказала Джейн. Всё-таки хорошо, что её кто-то отыскал, пусть даже это только собака.
Но оказалось, не только. Когда Пёс вылизал ей всё лицо, Джейн села и увидела прямо перед собой Ианту, за одну руку которой держалась Бетти, а за другую Бен — оба в своих шпионских очках.
— Как ты? — спросила Ианта.
— Мы думали, ты мёртвая, — сказала Бетти.
— Ну, не мёртвая, а… — Ианта запнулась, подыскивая слово.
— Несчастная, — закончила за неё Джейн.
— Да, я подумала, что вдруг ты несчастная и вдруг парочка горячих бутербродов с сыром тебе поможет. Мы как раз собираемся их делать.
— И с шоколадным молоком, — добавила Бетти.
Горячие бутерброды с сыром! И с шоколадным молоком! Как ни странно, это оказалось ровно то, чего Джейн сейчас хотелось больше всего на свете. И когда они все вместе ввалились в кухню Ианты, Джейн чувствовала себя уже не такой несчастной.
Горячие бутерброды у Ианты всё-таки немножко подгорели. Джейн клялась, что и так вкусно, Бетти с Беном горелого не заметили (они увлечённо обмазывали друг друга сыром), но Ианта всё равно страшно расстроилась, и Джейн захотелось её чем-нибудь отвлечь. Сначала она отвлекала Ианту рассказом про то, как Скай уехала в Бостон, про сегодняшнюю позорную игру и про свой неудачный разговор с Томми. Но Ианта оказалась такой прекрасной слушательницей, что вскоре Джейн рассказала ей и про план папоспасения, и про то, как сильно тревожится Розалинда.
— А ты не тревожишься? — спросила Ианта.
— Тревожусь, но не так, как Розалинда. Она просто места себе не находит.
— Бедная.
Джейн допила своё шоколадное молоко.
— Жалко, что вы не ужасная, а то бы мы устроили вам свидание с папой. Правда, Розалинда говорит, это неправильно, чтобы папа водил на свидания наших соседок. Ох, вы даже не представляете, как трудно находить этих ужасных тётенек.
Ианта улыбнулась, и Джейн подумала, что с улыбкой она кажется ещё рыжее и ещё красивее, чем без улыбки, и напоминает… Кого же она так напоминает? Кажется, гувернантку-француженку из «Заколдованного замка»[35]. Интересно, подумала Джейн, Ианта говорит по-французски?
Зазвонил телефон, Ианта вышла с ним в гостиную, а Джейн от нечего делать принялась оглядывать кухню. Оказалось, у Ианты на кухне всё совсем по-другому, не как у Пендервиков. Ну разве что уютно и тепло так же, как у Пендервиков. Зато беспорядок… восхитительный, подумала Джейн. И готовят тут, кажется, не часто. На столе ноутбук, весь в наклейках-уточках, шкафчик для специй заставлен игрушечными машинками. Она поискала глазами поваренную книгу, но не нашла. Вот такой должна быть кухня мыслителя! Джейн пообещала себе, что она тоже, когда вырастет, не будет утруждать себя готовкой.
