Юлия Кузнецова - Рецепт любви
– Влад! – крикнула Ира. – Я не виновата! Я тебя не подставляла!
– Да? Сейчас мы это уточним, – ухмыльнулся Влад, направляясь к ней, но вдруг Карпов не выдержал и крикнул:
– Да не виновата она! Это… это… я!
– О, – ошарашенно вымолвил Влад, – вы популярны, милочка! У вас столько рыцарей, готовых взять на себя вашу вину…
Карпов сделал шаг назад. И бросился бежать. И вот тут Ира вдруг перестала бояться.
– Влад, – негромко сказала она, – а ведь ты остаешься один!
– С чего это ты взяла?!
– Вижу, – коротко бросила Ира. Она подошла к Костику и сказала: – А вы, ребятки, корзиночек с кремом не хотите? Ведь вам понравились мои чипсы, так?
Она вытащила тарталетку и протянула ее Костику. Тот покачал головой.
– Бери, а то куртку измажу! – сквозь зубы выговорила Ира.
Костик протянул руку, собираясь оттолкнуть Ирину ладонь, и Игорь тут же вырвался из его захвата. Тарталетка выскочила из Ириных рук, упала на землю, развалилась на две части. Игорь схватил Иру за руку, отвел ее в сторону.
– Значит, все-таки Ледовое побоище? – спросил Влад, засучивая рукава, но вдруг послышался крик:
– Вон они! Вон!
К ним бежали Саша и Ляля – вместе с Темой.
– Твои уходят, мои приходят! – крикнула Ира Владу.
– Кто? Девчонки? – засмеялся он, но Костик вдруг изменился в лице.
– Валим! – бросил он своему товарищу.
Оба повернулись и побежали прочь.
– Э! – растерянно сказал Влад, но тут его чуть не сшиб с ног Тема.
– Стой! – закричал он вслед Костику. – Не уйдешь от меня!
И они скрылись за поворотом.
Ляля и Саша, запыхавшись, подбежали к Ире.
– Представляешь, – выпалила Ляля, – этот парень брату Темки мотоцикл продал сломанный! И исчез. Темка его догонит. У него по бегу какой-то разряд.
Ира кивала и смотрела на Влада. Он действительно остался один. Вид у Влада был самый что ни на есть ошарашенный. Ире даже стало чуточку жалко его.
Впрочем, Влад остался не совсем один. К нему вернулась Полина. На ее вытянутой ладони кто-то лежал.
– Вы уже закончили? – защебетала она. – Как хорошо, что вы не стали драться, молодцы, мальчики! Владик, посмотри, кого я выиграла! Там викторина была! Вопросы о животных! Ну разве не прелесть?
– Я вас не пущу, – тихо проговорил Влад, – вы туда ни за что не попадете! Пекари!
– Ну посмотри! – не унималась Полина. – Это же невероятная лапочка!
Она поднесла ладонь к лицу Влада, близко-близко. На ней дрожала, вздрагивая, маленькая белая мышка.
– Она домашняя! – восторгалась Полина. – Не боится людей, вот, смотри!
И она посадила мышку Владу на плечо.
– Отстань! – дернулся Влад, но мышка, ловко перебирая лапками и цепляясь коготками за его джемпер, вдруг юркнула ему за шиворот.
– Ай! Полинка! Убери эту дрянь! – завопил он.
– Пошли!
Ира схватила Игоря за руку, но он сказал:
– Сначала я с ним разберусь!
– Да нечего с ним разбираться! – взорвалась Ира. – Он не стоит того, чтобы из-за него проигрывать!
– Так уже почти двенадцать, – ахнула Саша, – не успеете ведь!
– Успеем! – крикнула Ира, увлекая за собой Игоря и бросив Влада: тот продолжал комично извиваться, пытаясь поймать хулиганку-мышку под своим свитером.
Они промчались мимо столов, на которых выставлялись игрушки из соленого теста и папье-маше, разложены причудливого фасона платья и прочие поделки. Затормозили у стола, где были расставлены белые пластиковые тарелочки с печеньем, кусками кексов и пирожных. Рядом стоял дядька в вельветовом пиджаке с лацканами, в джинсах, и что-то жевал с грустным видом.
– Не знаю, – ни к кому не обращаясь, сказал он, – не уверен. Хотя, на общем уровне…
Он вздохнул. Ира поставила корзину на землю, открыла ее, но Игорь тронул ее за плечо, и она подняла голову. К ним приближалась Марина Аркадьевна. Лицо ее было расстроенным.
– Ну что же вы, – проговорила она, – эх… уже объявляют результаты!
Ира переглянулась с Игорем. И все-таки достала свой батон. Это был тот самый нарезной батон, который она сделала под руководством Игоря в День «Поцелуя с Корицей». Батон, остатки теста от которого умница Игорь забрал домой и заморозил. И это тесто его умница-мама совершенно нечаянно разморозила сегодня утром. А они, толкаясь у плиты локтями, запихнули его в духовку, а потом уселись на пол и на полчаса забыли обо всем, чуть не спалив несчастный батон.
– Ну и ладно! – упрямо сказала Ира. – Пусть его просто съедят! Я пекла, чтобы людей угостить, в первую очередь.
– Я вот точно хочу попробовать, – услышала она знакомый голос.
– Мама! – обрадовалась Ира. – Ты давно тут?
– Да. И пока ничего стоящего не попробовала. Отрежь-ка своего хлебушка!
– И мне, – подал голос дядька в пиджаке, – а то я что-то гадостное умудрился попробовать, хочу заесть.
– Лучше хлебом Игоря заешьте, – посоветовала ему Ира, и Игорь тоже выложил свой хлеб на стол.
Стихла музыка. Ребята из оркестра поднялись, поклонились, прижимая к груди музыкальные инструменты, и сползли со сцены, уступив место полной женщине с короткой стрижкой, в темно-зеленом костюме. Отдышавшись, она принялась объявлять победителей конкурсов.
– Директриса наша, – объявил подошедший Тим, – о, у вас тут хлебушком угощают? А мне кусочек? О, Игорь, ты того! Бороду сбрил?
– Я? – с деланым удивлением спросил Игорь. – С чего ты взял?!
Ира фыркнула. Игорь и правда сбрил эспаньолку перед самым выходом из дома. Ира уговорила его это сделать. Конечно, с бородкой он был похож на молодого повара-француза, но зачем копировать кого-то, если можно быть собой? К радости Иры, Игорь внял ее уговорам и отправился в ванную – бриться. Зато теперь Ире он казался просто красавчиком.
Директриса вручила дипломы за самое модное платье и за самую красивую фигурку из папье-маше, а потом объявила:
– В конкурсе кулинарного мастерства…
– Подождите! – вдруг закричал дядька в пиджаке, торопливо проглатывая кусочек хлеба. – Подождите! Я не согласен! Тут…
Но директриса строго посмотрела на него и сказала:
– Вы, конечно, член жюри, но не единственный. Решение принял коллектив, так что и оспаривать тут нечего.
И она объявила чью-то фамилию. И на эстраду вышла пухлая сияющая девочка, гораздо младше Иры. Ее наградили дипломом и специальными призами от нескольких журналов.
– Хм, – сказал дядька, протягивая руку за новым кусочком Ириного батона, – невозможно просто оторваться. А это правда вы пекли? Или ваша мама?
– Да вы что! – удивилась мама, тоже взявшая еще кусочек. – Я не знаю, с какой стороны к плите подходить! Она сама все… Правда, вкусно! Я даже не ожидала.
– Тогда, – сказал дядька, – вот что! Я тут представляю один журнал…
Он кивнул на стенд. С него Ире улыбался тот самый повар с рыбой, которого она показывала маме! Это была обложка того же журнала, увеличенная в несколько раз.
– Я сделаю о вашей дочери материал. У нас как раз следующий номер детям посвящен. Сделаем отдельную статью о талантливой девочке. Или интервью, я подумаю. Вы не против?
– Пусть она сама решает, – улыбнулась мама, – Ир, ты против?
– Конечно нет! – завопила Ира. – Я же про всех расскажу! И про школу кулинарную, и про ребят!
Она бросилась на шею маме, потом – Игорю, а потом на нее налетели Саша с Лялей.
– Я бы тоже тебя обнял, – вздохнул Тимофей, – но, боюсь, меня вызовут на дуэль. А кстати!
Тимофей вдруг бросился к сцене, откуда как раз слезала, опираясь на руку школьного охранника, директриса. Тим забрался на сцену, взял микрофон и сказал:
– А я стишок прочту? Про любовь! Хотите?
– Хотим!
Тимофей откашлялся. С улыбкой оглядел толпу и начал:
Такого не было досель —
Назрела в булочной дуэль!
Багет, от ярости пылая,
Перчатку бросил Караваю.
Причиной ссоры стала вновь
Неразделенная любовь.
На дуэлянтов, чуть не плача,
Глядит лепешечка Фокачча.
Багет – галантный шалопай,
Но ей милее Каравай.
Готов он за любовь лепешки
Бороться до последней крошки.
А в булочной стоит галдеж:
Кто за кого, не разберешь —
Но жаждут все без канители
Узнать условия дуэли.
Хитрец Багет сказал: «О’кей!
Тот победитель – кто длинней».
Но Каравай осек повесу:
«Давай соперничать по весу».
Разволновался хлебный люд:
«Тот – прохиндей! А этот – плут!»
И все советы подают.
«Пусть верх одержит самый сочный!» —
Кричит с четвертой полки Сочник.
«Свежайший будет награжден», —
Весомо заявил Батон.
«А может, лучше – самый вкусный?» —
Промямлил Пирожок Капустный.
По делу молвил лишь Лаваш:
«Коль нужен секундант, я – ваш».
Они бы долго так рядили,
Кричали, спорили, судили,
Но дуэлянтов… раскупили.[3]
Он закончил. Все зааплодировали, кто-то даже засвистел.
– А кто автор? – вдруг крикнули из толпы.
Ира с удивлением обернулась. Кричала Сашенька!
