А Валевский - Зеленый остров
— Еще один подобный случай, Семен, и я пожертвую половину дня на то, чтобы Вася Брызгалов переправил тебя на ту сторону и вывел на дорогу в город.
Разговор с командиром был не менее серьезен:
— Ты просто подвел меня, — строго сказал Павел. — Я поручился за тебя словом пионера, а ты… Ты ушел с поста! Это недопустимо!
Семен смущенно смотрел на командира.
И вдруг всё значение слов Павла дошло до его сознания. Он сдернул с головы панаму, яростно швырнул ее на землю и горячо проговорил:
— Клянусь, командир, что это было в последний раз! Честное слово! Дайте мне любое героическое задание — я его выполню! Не будь я Семен Быстров!..
Вид у него был такой комично-торжественный, что Павел уже не мог сердиться и поспешно сказал:
— Ну, хорошо, хорошо. Вставай на свое место. Мы отправляемся…
Вася и Коля вновь влезли на сосну. Они бережно сняли знамя и надели на него походный чехол.
Ольга Алексеевна оглядела строй, проверила, удобно ли пригнано на ребятах походное снаряжение, чтобы рюкзаки не натирали плечи и спины, а саперная лопатка и топорик не колотили бы в дороге по бедру.
— Итак, — сказала она, — перед нами теперь стоит главная задача: найти дубовую рощу. И мы ее найдем! В добрый путь, ребята! Петруша, запевай песню!
— Есть, запевать песню! — ответил Петр.
Он дождался команды и, когда отряд двинулся вперед, запел в такт шагам:
Отцы о свободе и счастье мечтали, За это сражаясь не раз. В борьбе создавали и Ленин и Сталин Отечество наше для нас.
Ребята подхватили припев:
Готовься в дорогу на долгие годы:
Бери с коммунистов пример.
Работай, учись и живи для народа,
Советской страны пионер!
Отряд прошел по холму, обогнул землянку и скрылся в густом Синьковском бору.
Глава пятая
Отряд идет на север
Разведчики, стараясь обследовать возможно большую территорию, разбились на две группы. Разделив весь маршрут на двухкилометровые участки, ребята расходились в разные стороны: одна группа — на северо-восток, другая — на северо-запад. Пройдя километр, шли на сближение и перекрещивались; теперь та группа, которая шла на северо-восток, направлялась уже на северо-запад. Так обе группы просматривали всё, что лежало внутри «клещей».
Расположенный на возвышенности, Синьковский бор представлял собой смесь густых живописных перелесков с лужайками, заросшими травой и цветами, по которым никогда не гуляла коса. Группы елей, берез, орешника или уже красневшей рябины возвышались, как маленькие островки, над этими цветочными озерами.
Красота леса, пение птиц и освеженный дождями воздух наполнили ребят такой веселой энергией, что даже Мухин улыбался, подражал крику птиц, пел и размахивал палкой, как заправский турист.
Ольга Алексеевна вела группу, в которую входили Аринка, Лида, Мухин и Миша Чогур. Разведчиком шел Коля Смирнов. Женя, Семен, Петр и следопыт Вася находились в группе Павла.
Уже к трем часам обе группы вышли на северную окраину бора и увидели серебристую ленту реки Песчаны.
Впереди была гладкая болотная равнина, покрытая скудной растительностью с причудливо изогнутыми стволами плакучих ив по краям. Вдалеке виднелся голубовато-зеленый, как лед, простор Леденецкого озера, омывающего пустынные и печальные берега.
— Как вы думаете, Ольга Алексеевна, — спросила Лида, — где тут могут расти дубы?
— Я думаю, поближе к центру острова. Дуб любит надежную охрану. Но эта охрана не должна закрывать от него небесные просторы. Про дуб говорят так: «Он любит расти в шубе, но с непокрытой головой».
Ольге Алексеевне хотелось познакомиться с характером местности, которая оставалась в стороне от пути отряда. Позвав Васю, она пошла вдоль северной окраины.
Ребята продолжали начатый разговор:
— Если дубы и растут здесь, в бору, — сказал Миша Чогур, — то я уверен, что найти их можно только на южной, стороне.
— Почему? — спросил Павел.
— Когда мы были еще на той стороне болота и зарисовывали очертания Зеленого острова, я видел два береговых отвала: они имеют вид чернозема, а здесь песок да суглинок.
Мухин давно прислушивался к разговору и всё порывался что-то сказать. Теперь, воспользовавшись паузой, он спросил:
— Зачем же мы тогда ходим здесь?
— Затем, Мухин, — ответила Женя, — что нам всё интересно. А тебе нет? Почему ты с нами пошел? Отправлялся бы домой!
— Нет, я… очень даже… — начал оправдываться Мухин.
— Он просто устал, — объяснила Лида. — Не привык много ходить.
— Лентяй — и всё! — сказала Женя, надув губы. — Любит поесть да поспать — больше ничего. Дрыхнет, как сурок, и ночью и днем. Он, наверно, и на уроках клюет носом. Ну, конечно! Кислятина какая-то, а не человек! Вот чудище…
Протестующие голоса ребят остановили ее. А Павел строго сказал:
— Я прошу тебя быть повежливее, Евгения Марютина! Твое счастье, что не слышит Ольга Алексеевна. Как командир отряда, делаю тебе строгое замечание.
Но Женя и сама признала, что сказала лишнее:
— Извини, Мухин! Я не хотела тебя обидеть! У меня, знаешь, язык такой… — Она немного помолчала и уже совсем безобидным тоном добавила: — Но ты, верно, Мухин, как простокваша.
Странное дело, Юра весело улыбался. Павел махнул рукой: видно, они друг на друга не обижаются.
— Ну что ж, — сказал Мухин, — простокваша ведь вкусная.
— А вот ты невкусный, Мухин, — понимаешь?.. — сказала Женя. — Тебе всё неинтересно. Ты вялый какой-то, и всего боишься. Вот видишь, — два кулика на болоте гуляют? Смотри не испугайся.
— Какие кулики? Где? — оживился Мухин. — Я давно собираюсь кого-нибудь подстрелить из рогатки.
Он вытащил из кармана рогатку, горсть камней, с которыми, видно, никогда не расставался, и побежал к болоту.
Ребята рассмеялись.
Семен стоял в стороне и не вмешивался в разговор, хотя отлично всё слышал. Он был очень доволен, что Павел вступился за его друга, но сам был на стороне Жени. Его друг был действительно «простоквашей». Семен начал понимать это со вчерашнего дня.
Глава шестая
С кем беседовал Юрий Мухин
Лида и Аринка нарезали тонкими ломтиками хлеб и делали бутерброды с сыром.
Костер уже давно горел, но чай поставить нельзя было. Петр и Коля ушли за водой и еще не вернулись.
— Где же это наши водоносы? — удивлялась Лида. — Кругом — реки и озёра, а у нас с тобой, Аринушка, нет воды.
Наконец рядом раздался басовитый голос Петра. Подошел и Коля, держа за крылья маленькую бабочку.
— Ну, специалистка, — сказал он Лиде, — как это называется?
— Обыкновенная листовёртка!
— И всё?
— А что же еще?
— Эх, Лида, Лида, — покачал головой Коля. — Вот Миша Чогур обрадовался бы! Ну догадайся, я тебя прошу!
Аринка тоже посмотрела на бабочку и сказала, что ее личинки свертывают листья в трубочки:
— Я это часто видела на деревьях.
— Правильно, Аринка! — воскликнул Коля. — Идем дальше, девочки… Какие листья больше всего страда от этого вредителя?
— А! — понимающе сказала Лида. — Ты, наверно, хочешь сказать, что дубовый лист они любят больше всего? Ничего, Коленька, там, где нет дубовых, они пользуются любыми листьями, даже ольховыми.
— Может быть, Лида, ты и права, но Миша придерживается другого мнения.
Миша Чогур в это время ходил невдалеке, пополняя свою коллекцию насекомых — вредителей леса. Вдруг он услышал голос Юры Мухина и, обернувшись, увидел, что «великий снайпер» лежит на боку под кустом малины и обрывает ягоды, приговаривая:
— Проваливай, проваливай! Нечего тебе здесь делать! Иди своей дорогой!
Миша Чогур заинтересовался: с кем это Мухин ведет беседу, когда рядом с ним никого нет? Не кусту же малины он говорит: «Проваливай, проваливай!»?
Приглядевшись, Миша увидел рядом с Мухиным гадюку. Она свернулась в упругое, пружинистое кольцо, высоко подняла свою плоскую треугольную голову и плавно раскачивала ее у обнаженной до колен ноги любителя ягод.
Быстрым ударом палки Миша мгновенно оглушил змею и, не давая ей опомниться, стал бить ее по голове. Мухин испуганно вскочил. Увидев, что Чогур бросает змею в муравейник, удивился:
— Зачем ты убил ужа?
— Это гадюка! — сказал Чогур, наблюдая, как корчится, извиваясь, чешуйчатое тело змеи, облепленное тысячами муравьев.
— Гадюка? — спросил побледневший Мухин и выронил ягоды.
— Ну слушай, адъютант, тебе же объясняли. Какой ты рассеянный и ненаблюдательный! Подойди сюда поближе…
Миша поддел палкой змею и протянул Мухину. Но Мухин не слушал объяснений. Он торопливо оглядывал свои руки и ноги.
