Альфред Бётхер - Поведение — двойка
— Мне хотелось бы, чтобы ту неделю, когда я буду дежурить, ты ходил в чистой рубашке.
— Ну, это еще не так страшно…
— Теперь можешь ты что-нибудь пожелать. Твоя очередь.
— Я? Как это — я?
— А у тебя разве нет ни одного желания?
— Не-е, у меня нет.
— Тогда я тебе сейчас что-то скажу. Когда мое дежурство кончится, я, если все будет хорошо, расскажу тебе одну новость, которой еще никто из вас пока не знает. Ты тут один из нашего класса?
— Да. А какую новость? Хорошую?
— Для меня совсем не хорошую.
— Ой, как долго ждать!..
— Ничего, время пройдет быстро. Только уж старайся, чтобы я могла всюду появляться вместе с тобой. Мне нужен хоть один человек, на которого можно положиться.
— А когда вы придете дежурить?
— В начале августа.
В привычки фрау Линден не входило подавать руку ученикам. Но она протянула Андреасу руку и сказала:
— Бывает, что люди, которые раньше доставляли друг другу одни огорчения, в конце концов становятся друзьями. До свиданья, Андреас.
— До свиданья.
Он побежал обратно на футбольное поле.
И вдруг ему пришла в голову одна мысль… Раньше он часто не знал, как она к нему относится: хорошо или плохо? А сейчас он почувствовал это очень ясно. Он повернулся и побежал вслед за ней. Догнав ее, он остановился и, кивнув головой, сказал:
— На меня вы можете положиться.
XIV. Судья
Июль подходил к концу. Чем дольше друзья не возвращались, тем больше Андреас привыкал временно обходиться без них. Он знал, что они вернутся, и настоящая тоска не просыпалась.
И вот в один прекрасный день он их увидел. Сначала Райнера Шнека — тот шел с бидоном из магазина. Длинный, загорелые ноги, а ухо — как ручка от чайника. Потом Детлева Тана — в переднике. Он стоял на крыльце своего дома и чистил ботинки для всей семьи. И Гано Блумгольда он тоже увидел — тот шел, нагнув голову и вытянув шею. Наверно, заглядывал в глубь земли. А в другой раз он нес со своим отцом высокую стремянку — видно, у них еще не все вишни сняты. Может, об этом с ним заговорить? Ладно, пусть сам заговаривает, если хочет. Вот с Детлевом можно бы заговорить, но он от этих своих дурацких ботинок никак глаз не оторвет. А потом, он так вырос — какой-то совсем другой стал… Что ему скажешь? Рассказать, что мы тут вытворяли, так он еще, пожалуй, скорчит такую рожу… А про фрау Линден все равно ни с кем не поговоришь…
По-настоящему они встретились друг с другом в летнем лагере. Это случилось утром, когда они оказались все вместе в комнате для игр. Но и теперь дело обошлось без всяких выкриков вроде: «Привет! Вот ты и снова здесь!» Они спрашивали довольно спокойно: «Ну, чего там было?» А потом играли, — не то чтобы каждый сам по себе, но и не все вместе… А потом ели «обед — гвоздь программы». А после обеда пошли в кукольный театр. Представление — во! Смеху!..
А дружба?
Но ведь в кукольном театре только одна мысль: «Хоть бы подольше не кончилось!»
Дружба началась снова, когда день в летнем лагере закончился и все встретились во дворе у сарая. Здесь, когда они выводили велосипеды, нашлась наконец тема, которая всех заинтересовала и втянула в разговор: новый велосипед Андреаса. Они стояли, окружив его тесным кольцом. Каждый опирался на свою «лошадку».
— Законная машина, — высказался Детлев Тан.
Остальные только чуть кивнули — так сказать, из вежливости. Они изо всех сил старались не прельщаться блеском красного лака. Что лак? Не на лаке же едешь. Едешь на технике. И если какая заковыка, то тоже из-за техники.
— Он точно такой же, как у вас, — сказал Андреас.
Они чуть кивнули.
— Свободный ход — «Ракета»? — спросил Райнер Шнек.
— Такого не бывает.
— Болтай, — сказал Райнер Шнек.
— На «Ракете» кто летит, у того в ушах свистит, — выдал Детлев Тан.
— Не бывает, точно говорю, — настаивал Андреас.
— Я тоже о таком не слыхал, — усомнился Гано Блумгольд. — Ну, а вдруг его изобретут! Что ты тогда будешь делать?
— Да мой отец давно мне его вмонтировал, — заявил Райнер Шнек.
— Трепло!
— Вот увидишь!
Андреас оказался как-то немного в стороне со своим новым велосипедом. Но потом все опять изменилось.
— Седло тебе слишком высоко, — сказал Гано Блумгольд. — Ноги будут болтаться в воздухе.
— Бред! Он ведь может ехать стоя! — возразил Детлев Тан.
— Все время стоять и крутить педали? — усомнился Гано Блумгольд.
— А что, — крикнул Детлев Тан, — стоя еще куда быстрее!
— Ясное дело, — сказал Андреас. — Я всегда езжу стоя!
— А раз он стоит, ему и «Ракета» не нужна! — крикнул Детлев Тан.
— Нужна! — не уступал Райнер Шнек. — Спорим?
— Спорим!
— Чего тут спорить, — рассудительно сказал Гано. — Надо просто проверить, кто быстрее.
— Правильно, — сказал Райнер Шнек. — Спидометром или как он там называется!
— Да чего там спидометром! Надо гонки устроить! — заявил Детлев Таи.
— Законная идея, — сказал Андреас.
— Ничего не законная, — возразил Райнер Шнек. — У нас даже судьи и то нет.
— А мы его раздобудем! — крикнул Детлев Тан. — Поехали! Все за мной!
Они провели велосипеды через школьный двор и, вскочив на них, понеслись по шоссе к Вайнахтсбергу, а оттуда к переулку Майских Жуков. Обмен мнениями продолжался, поскольку Райнер Шнек, ехавший позади всех, находил все новые возражения против гонок. Он считал, что для гонок у них ничего, ну абсолютно ничего нет! Нет желтой рубашки для лидера. Нет мела, чтобы нарисовать черту финиша… А главное — нет оцепления!
— Какие же гонки без оцепления! — возмущался он. — Где это видано? Так вообще не бывает!
Но ребят не так-то легко было сбыть с толку. Они решили устроить гонки без судьи, а старт и финиш сделать очень просто: положить на землю свое барахлишко, здесь и там — возле калитки Андреаса, в переулке Майских Жуков.
— Становись! — Детлев Тан свистнул. — Поехали!
Первый заезд был признан недействительным, потому что Райнер Шнек и Детлев Тан проехали часть пути по тротуару. Второй заезд был прерван, потому что Детлев Тан вдруг наехал на фонарь и обнял его. Может, ему стало дурно?
Когда все, повернув назад, подкатили к Детлеву, то увидели, что он смеется. Показав рукой на Андреаса, он крикнул:
— Попробуй-ка ехать на скорость, когда у тебя перед глазами такая мельница! Знаешь, на что это похоже? Будто ты ногами месишь глину и никак из нее не вылезешь. Прямо глядеть жутко!
— Жулишь! — сказал Райнер Шнек Детлеву Тану, и его красивое лицо расплылось в улыбке. — Ты остановился потому, что ехал последним. Все, проиграл!
— Ты что, очумел? — крикнул Детлев Тан. — Это вообще была тренировка!
— Тогда Андреас пусть не участвует. Ехать стоя запрещается.
— Как это — запрещается? — возмутился Андреас.
— А потому, что мы из-за тебя смеемся! — заявил Райнер Шнек.
— На международных гонках тоже иногда ждут стоя, — сказал Гано Блумгольд.
Против этого возразить было нечего. Они в третий раз стали на старт. Детлев Тан свистнул. Тронулись. Андреас твердо решил стать победителем, но пока шел рядом со всеми.
На перекрестке они свернули направо. Райнер Шнек не так развернулся и теперь оказался последним. Чтобы догнать остальных, он опять влез на тротуар. Здесь было ровнее и свободнее.
Райнер Шнек, пригнув голову, изо всех сил жал на педали. И вдруг… чуть не врезался в зеркало. Оно стояло прямо на тротуаре, прислонившись к высокому торшеру.
— Минуточку, сейчас я уберу зеркало! — сказал какой-то молодой человек с глобусом в руке. — Не знал, что здесь трек! Я тут новичок, не сразу обо всем догадаешься!
На тротуаре стоял фургон для перевозки мебели, а вокруг него было расставлено множество всяких вещей, которые обычно встречаешь в комнате. Молодой человек с глобусом был похож на путешественника по Африке, собравшегося раскинуть здесь палатку.
— А чего… — пробормотал Райнер Шнек, слезая с велосипеда. Он повел его с тротуара на мостовую.
— А ты уже давно живешь тут, в поселке? — спросил молодой человек с глобусом.
— Ясное дело.
— Надеюсь, ты не сердишься, что я расставил на твоем пути эти вещи?
Райнер Шнек молчал. Разговор этот начал казаться ему подозрительным. Он улыбнулся, и на щеках его появились ямочки. Улыбнулся на всякий случай, хотя теперь-то уж с ним ничего не могло случиться. Ребята, заметив его отсутствие, тем временем вернулись назад. Они уже знали, почему этот молодой человек задержал Пампушу. От них не ускользнула и та шутливая серьезность, с которой он извинялся перед Райнером.
— За тротуар вы на него не сердитесь, — сказал Андреас. — У него ведь свободный ход «Ракета»! Его, знаете, иногда как заносит! Он и сам не рад!
— А ты что, его друг? — спросил молодой человек Андреаса.
![Астрид Линдгрен - Собрание сочинений в 6 т. Том 3. Карлссон, который живет на крыше [Крошка Нильс Карлссон и др.]](/uploads/posts/books/211990/211990.jpg)