Жаклин Уилсон - Звездочка моя!
— Папа, послушай, эта девочка в черных перчатках — твоя дочь. Я уверена! Она очень милая, и если бы ты только согласился с ней встретиться, с ней и ее мамой, они были бы счастливы! Пожалуйста, пообещай с ними встретиться.
— Хватит нести эту чушь!
Папа схватил меня за щеки и заставил посмотреть ему прямо в глаза:
— У меня нет внебрачных детей!
— Но она говорит…
— Да мне плевать, что она говорит! В мире тысячи сумасшедших фанаток, и все они тебе расскажут, что я отец их убогих детей. Это аферистки, Солнце, они хотят содрать с меня денег. Так что хватит изображать из себя сестричку, надоели мне эти жалостливые игры. У тебя только одна сестра, и ее зовут Конфетка, и лучше бы ты была похожей на нее.
ГЛАВА 9
ДОЛЯ
Дорогая Солнце!
Тут у нас дурдом, потому что концерт уже ЗАВТРА!!! Я делаю вид, что мне все равно, но на самом деле я вся на нервах. Мы выступаем перед школой после обеда. Представь, какой ужас, если мое выступление не понравится и мне будут орать из зала «Вон со сцены!», когда я еще петь не закончила. В жюри будут ученики из третьего, четвертого и пятого классов. Я просто уверена, что никто из них не проголосует за меня, потому что я не вхожу ни в одну местную группировку, к тому же мальчики в школе меня не любят, да и девочки вообще-то тоже.
Судьи должны комментировать наши номера. Только представь, как они будут над нами издеваться, чтобы мы на глазах у всех краской заливались! А это значит, я должна спеть так, чтобы они вынуждены были поставить мне высокий балл, даже при том что они терпеть меня не могут. Меня волнуют только Джек с ребятами и Супербыстрые. Они будут соперничать, выступая с номерами стритданса. И те и другие смотрятся очень круто. Но им СИЛЬНО помогает миссис Эвери, наша учительница по физкультуре. Скажи, это честно? Она им полностью все поставила. Мистер Робертс и мне хотел помочь и даже давал какие-то советы. Сказал, как надо стоять на сцене и как пританцовывать на припеве. В общем, полная фигня. Я его даже не слушаю. Я буду петь так, как мне хочется.
Но больше всего меня волнует не концерт перед школой, а вечерний концерт для родителей. Там в жюри будут сидеть учителя. Они будут оценивать наши выступления. Моя мама тоже будет там, и она волнуется еще больше меня. Нам всем дали по два билета, наверное один для мам, другой для пап. Только представь, что наш папа пришел бы на этот концерт!
С любовью, Доля.Я положила письмо в конверт, написала адрес и запечатала, но потом снова достала. Мне не понравилось последнее предложение. Я написала его в шутку, а потом испугалась: вдруг Солнце воспримет его всерьез? Вдруг она подумает, что я намекаю ей на то, чтобы она попросила папу приехать? А я и правда намекаю. Вот было бы здорово увидеть его в зале! Мистер Робертс уписается от удивления. «Вы… Дэнни Килман?» — спросит он, а Дэнни откинет волосы, пожмет плечами и скажет: «Да, вот приехал свою дочку послушать». Хотя я, наверное, не смогу спеть и ноты, если Дэнни будет в зале. А все мои одноклассники! После выступления я подведу к ним Дэнни и скажу: «Вот, папа, познакомься с моими друзьями», и он поздоровается с Джеком Мэйерсом, и Ангелиной, и со всеми остальными, и все они тут же попадают в обморок.
Но этого, конечно, никогда не произойдет! Ему были неинтересны ни я, ни мама, он на нас даже не взглянул, даже не улыбнулся. Наверное, и для Солнца он не очень-то ласковый отец. А мама у нее так просто ужас. Не такая уж Солнце счастливая. Но мне она все равно очень нравится. Я вычеркнула предложение про папу в смятом письме и написала: «Хорошо, если бы ты смогла приехать и послушать, как я пою, Солнце. Как жаль, что мы живет так далеко друг от друга».
И вот настал день концерта. Я вспомнила об этом, еще не открыв глаза. Сердце тут же подскочило как сумасшедшее. Я уговариваю себя, что не надо сходить с ума из-за дурацкого школьного концерта. Как будто мне есть дело до этой школы и всех, кто в ней есть. Меня волнуют только два человека: я и мама, это наша с ней песня, а значит, я должна ее исполнить так, как никто другой. В горле у меня пересохло, и я судорожно схватилась за него: вдруг я простудилась, вдруг у меня кашель или простуда и я не смогу петь. Я встала, пошла в ванную, почистила зубы, прополоскала горло и попробовала спеть, быстро встав под душ. Все в порядке, голос если сел, то совсем чуть-чуть, это не страшно.
Я надела свою уродскую бордовую форму, а в сумку для белья сунула черный костюм и кожаную куртку, аккуратно перед этим завернув ее в полотенце. Мама рано вернулась после уборки и успела застать меня перед выходом в школу.
— Привет, дорогая, как ты? — спросила она, войдя в дом. — Готова к большому событию?
Она заметила большую сумку с вещами:
— А это что?
— Мам, ну не могу же я выступать в школьной форме, правда?
— Да, знаю, но… — она открыла сумку. — Доля, нет, только не куртка! Нельзя брать ее в школу.
— Я буду за ней следить, мама. Я не спущу с нее глаз. К тому же она мне нужна! Я должна петь в ней.
— Если кто-нибудь прикоснется к ней хоть пальцем…
— Пусть только попробует! Я надену эту куртку на выступление, и ты увидишь меня в ней на сцене.
— Мне уже не терпится, солнышко. Я так тобой горжусь! Ты будешь выступать перед зрительным залом, почти как твой папа! Я так счастлива, что ты вся в него!
— Не хочу быть вся в него, хочу быть вся в тебя! — и я обняла ее.
Она такая тоненькая и вся горит.
— Мама, ты такая горячая! У тебя температура?
— Что? Нет, конечно. Я просто переживаю за тебя, вот и все, — ответила мама.
Я с беспокойством посмотрела на нее. Под глазами темные круги. Кажется, она не может как следует выспаться. Глаза такие огромные, что вот-вот выскочат из орбит. Она все время слегка на взводе. Хорошо бы, она перестала постоянно нервничать.
— Если я действительно унаследовала папин талант, то знаешь, что я сделаю, когда стану известной на весь мир рок-звездой? — спрашиваю я, обнимая ее.
— Что же, солнышко? Купишь большой красивый дом, как у Дэнни?
— Да! И знаешь, кто переедет туда вместе со мной?
— Кто, солнышко?
— Ты, глупая! Ты будешь там жить как королева. У тебя будет сразу несколько комнат, в одной будет твоя любимая кровать с балдахином, намного лучше той, что была у Стива, и еще там будут сиреневые бархатные портьеры и настоящие шелковые простыни. По утрам ты будешь спать долго-долго, потому что тебе больше не надо будет ходить на работу, убирать в универе, ухаживать за унылыми старичками и подавать напитки в пабе. Ты будешь валяться целыми днями как барыня.
— Дорогая, как это будет чудесно! — ответила мама. — Но сейчас мне как раз надо к старичкам, переодевать их, кормить-поить, а тебе пора в школу. Удачи на концерте. Задай им жару! И ради бога, умоляю, глаз не спускай с куртки!
Выполнить ее просьбу сложней, чем я думала. Сумку с вещами я взяла с собой, но долго тащилась с ней окружным путем и пришла в школу спустя две-три минуты после звонка. Вообще, на опоздания никто внимания не обращает. Учителя и так счастливы, что ты пришел на их урок, но, как назло, сегодня у входа дежурит мистер Джунипер и записывает в журнал фамилии опоздавших.
Мистер Джунипер — высокий и тощий молодой человек, он только что окончил пединститут. Наверное, в этом институте готовят Очень Серьезных Учителей, потому что мистер Джунипер ну просто ужас какой строгий. Он на всех кричит и при этом так нервничает, что в уголках рта скапливается пена и надо стоять от него подальше, не то забрызгает. Он без конца всех наказывает, оставляет провинившихся в школе после уроков. Наверняка он был бы счастлив, если бы учителям снова разрешили бить учеников тростью, как это делали в былые времена.
— Эй, ты! Как тебя там? — заорал он, и на губах у него тут же выступила пена.
— Доля.
— Доля? — поморщился он. — Ты хочешь сказать, что это твое настоящее имя?
— Да, это моя настоящее имя. А что? — ответила я.
Он не имеет права так со мной разговаривать только потому, что имя у меня необычное.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном. Доля, дальше.
— Доля Уильямс.
— Так, Доля Уильямс, я записал тебя в журнал опозданий. Тебе минус один балл.
Плевала я на эти баллы с высокой колокольни, но все равно обидно:
— Да я всего на минуту опоздала, мистер Джунипер!
Он смотрит на часы:
— На пять минут и тридцать секунд.
— Половину из этого времени я разговариваю с вами!
— Прекрати дерзить, нахалка. Заработаешь наказание, если не будешь держать себя в руках. Немедленно в класс!
Я схватила сумку и быстро пошла прочь.
— Это еще что за баул? — крикнул он мне вслед. — Школьный портфель выглядит по-другому.
— Это мой костюм для выступления.
