Ирина Пивоварова - Однажды Катя с Манечкой
— Вот повезло! — шёпотом сказал Костя. — На лодке едем! Без билетов!
— Ага, — откликнулась Манечка. — Здорово! Какая лодочка красивая! Зелёненькая! До чего люблю в зелёных лодочках кататься. Кать, правда, красивая лодочка? — Она повернулась к Кате и толкнула её локтем. — Счастливые мы, Кать, правда?
Катя не ответила. Она с некоторой тревогой вглядывалась в спину молодого человека.
— Ты чего, Кать? — шёпотом спросила Маня.
— Ничего, — сказала Катя. — А как вы думаете, куда мы едем?
— Катаемся, — сказал Костя. — Тебе что, не нравится?
Спина перед ними сгибалась и разгибалась. Молодой человек энергично грёб и не оборачивался, словно забыл о том, что в его лодке сидят на корме Катя, Маня и Костя.
— Нравится, — сказала Катя. — Только непонятно как-то… Какой-то дяденька чудной…
— Чего чудного? — сказала Манечка. — Хороший дяденька. И плащ у него хороший. Ой, а тут в кармане платок! Приятно пахнет.
— А зачем он нас к себе в лодку посадил? Увезёт ещё куда-нибудь!
— Да ты что? Покатает и отпустит! — сказал Костя.
— Конечно, — сказала Манечка. — Очень ему надо нас увозить!
— А вдруг не отпустит?.. Странный какой-то… Молчит…
— Правда, молчит! — испугалась Манечка. — Кость, чего он молчит, а? А вдруг он и правда с нами чего-нибудь сделает? Утопит ещё!.. Ой, мама! Я не хочу!
— Да вы что! — возмутился Костя. — Как не стыдно! Он за нас заступился. Целых три рубля заплатил!
— Вот и странно, что заплатил, — сказала Катя. — Мы кто ему? Никто. А он заплатил.
— Правда, — задрожала Манечка. — Может, он нас хочет в чемодан посадить?
— Очень ему нужно нас в чемодан сажать! Эх, вы, трусихи!
— А зачем, зачем у него чемодан в лодке? Разве в лодках с чемоданом катаются?
Тут Манечкин рот скривился и губы задрожали:
— Ой, ма-а-ма! Я бою-у-усь!
— Хватит вам, — сказал Костя. — Не могут хорошего человека от плохого отличить! Эх, вы! Прямо противно!
— Тебе противно, а я своими глазами в кино видела, как один такой хороший детей похищал, а потом родителям продавал за миллион! — свистящим шёпотом сказала Катя. — Нет, что ни говори, странный он тип! Очень странный! — убеждённо добавила она.
Вдруг "странный тип" бросил вёсла. Он согнулся, обхватил голову руками и стал что-то негромко бормотать.
— Чего это он — прошептала Маня, — Ой, мамочка, чего это с ним такое?
— Тихо! — прошептал Костя. — Тс-с-с!
— Чудовище! Изверг проклятый! — услышали они непонятное бормотание, — убил своими руками! Всё убил! Всё!
— Про кого это он? — насторожилась Катя.
— …Негодяй! Мерзавец! Тебе судьба такого человека послала, а ты что с ним сделал?! Кровопийца! Изверг! — Молодой человек обеими руками яростно застучал себя по голове, а потом понурился.
Катя и Маня, онемевшие, бледные от страха, сидели, вцепившись друг в друга. Даже Костя потерял присутствие духа. Он беспокойно заёрзал на месте и оглянулся.
— Может, "караул" закричать? — сказал он охрипшим шёпотом. — Нет. Не услышат. Ни одной лодки, как назло, поблизости!
И тут Манечка не выдержала и оглушительно заревела. Катя обеими руками зажала ей рот… Но было поздно.
"Кровопийца" обернулся.
9. "ЕШЬТЕ, НЕ СТЕСНЯЙТЕСЬ! "
Лицо его моментально отразило крайнее удивление и крайнее смущение. Молодой человек сквозь очки поглядел на детей и вдруг густо покраснел.
— Бог ты мой, — пробормотал он. — А я и забыл про вас совсем… — И совершенно неожиданно улыбнулся мягкой и виноватой улыбкой. — Вы уж извините меня, пожалуйста… Задумался… Мысли тут всякие… Не обращайте внимания!
Он махнул ладонью возле лба, как будто отгоняя от себя эти "всякие" мысли, похлопал себя по карманам, вынул сигареты, закурил, на секунду снова помрачнел, потом снова улыбнулся:
— Ну что, обсохли?.. Послушай, ты, кажется, ревёшь? — сказал он Мане. — Что это ты? Тебе что, сидеть неудобно? Тогда иди на нос. Давай руку!
Но Маня руку ему не дала. Реветь она, правда, сразу перестала, но руку протянуть побоялась. Вдруг схватит за руку и в воду кинет!
— Не хочешь, не надо, — сказал молодой человек. — Да и правда, там вам троим вместе теплее! — Он перевернулся на сиденье и сел лицом к детям. — Вот шляпа, — сказал он. — Просто свинство, можно сказать, пригласил гостей, а сам… — Он затянулся сигаретой и снова мрачно задумался, как будто ушёл куда-то…
— Вы не обращайте, пожалуйста, на нас внимания, — очень вежливо сказала Катя. — Только вы нас, пожалуйста, на берег высадите, ладно?
Но молодой человек молчал. Он как будто и не слышал Катины слова. Курил и мрачно, сосредоточенно глядел вдаль, на берег.
— Мама, — снова тихонько сказала Маня.
Но он и этого не слышал…
— Да-а-а, — тяжело вздохнул он. — Такие, брат, де-ла-а-а. — А потом кинул сигарету за борт и снова уставился на детей. — Так как вы, собственно, здесь очутились? — сказал он. — Вы что, живёте рядом с парком?
Глаза у него были светло-серые и грустные-грустные! Почему-то совсем не страшные глаза!
— Нет, мы не рядом живём, — сказал Костя. — Мы сюда приехали уток кормить. Мы члены общества охраны природы.
— Ах, вот как? — печально удивился молодой человек. — Надо же! — И снова помрачнел и уставился на воду. Он глядел на воду, а Катя, Манечка и Костя во все глаза глядели на него.
Вдруг молодой человек снова очнулся.
— Да, — сказал он. — Я опять, кажется, в свои мысли погрузился, извините меня… Послушайте, что же вы сидите так; а? Вы и правда согрелись? А одежда ваша как, высохла?
— Высохла, — одними губами сказала Катя. — Спасибо большое. А когда вы нас на берег высадите, а, дяденька?
— Да что вам торопиться! — вдруг оживился "странный тип". — Катайтесь! У нас времени до отвала! Я лодку на три часа взял!.. Послушайте, вы, может быть, есть хотите? Так у меня курица есть!
Молодой человек полез всё в тот же чемодан и на этот раз выволок оттуда довольно большой кусок курицы, завёрнутый в полиэтиленовый пакет. Он вынул из пакета курицу, разломил её на три части и протянул ребятам.
— Вот, — сказал он. — Ешьте. Не стесняйтесь.
Все трое взяли по куску курицы, но продолжал и глядеть на молодого человека широко открытыми глазами.
— Что же вы не едите? Ах, вы, наверное, не хотите без хлеба? Вот, к сожалению, хлеба нет у меня. Не успел, знаете, купить… — Молодой человек как-то беспомощно развёл руками и сокрушённо поглядел на Катю, Маню и Костю. — Нету хлеба — повторил он…
— А нам и не надо, — вдруг сказала Маня и храбро поднесла кусок курицы ко рту. — Вы, дяденька, не волнуйтесь. Мы и так съедим!
— Не ешь! — шепнула Катя. Но Маня быстро откусила кусок и так же быстро стала его жевать.
— А вкусно! — сказала она. — Честное слово, вкусно!
— Конечно, конечно, — закивал головой молодой человек. — Я сам жарил. В дорогу, так сказать… Но вы ешьте, ради бога, не стесняйтесь!
Катя поглядела на Костю, Костя на Катю, и оба откусили по кусочку.
— Я, кажется, посолить забыл, — сказал молодой человек. — Ну да вы уж извините меня. И так сойдёт, правда?
— Ага! — сказала Манечка, уплетая куриную ногу. — Очень даже сойдёт. Замечательная курица! Правда, Кать?
— Очень вкусная! — сказала Катя. — И как это вы сами её сготовили? У нашей мамы и то хуже получается.
— И у моей тёти хуже, — сказал Костя. И все почему-то засмеялись.
— А правда вы нас никуда не увезёте? — вдруг сказала Катя.
— И в чемодан не посадите? — сказала Маня, обгладывая косточку. — Мы сразу поняли — вы добрый. Мы только сначала немножко испугались. Чуть-чуть. Вот столечко!
— Ну зачем же мне вас сажать в чемодан? Новости какие! — печально сказал молодой человек. — Такие дети симпатичные — и вдруг в чемодан! К тому же он занят у меня! — и молодой человек снова улыбнулся своей мягкой нерешительной улыбкой.
— Я так и знал, — сказал Костя, дожёвывая остаток. — Это все Катька спорила… Спасибо большое. Очень вкусно было. — И вдруг ни с того ни с сего добавил: — Дяденька, а у вас что, неприятности какие-нибудь, да? Что-нибудь у вас случилось?
10. ОНА ВАС ЛЮБИТ!
— С чего ты взял? — снова удивился молодой человек. Но потом невесело усмехнулся: — Да вообще-то есть… кое что… — И снова стал хлопать по карманам в поисках сигарет.
— А что? — сказала Катя. — Вы, наверное, заболели? Может у вас туберкулез? Или воспаление лёгких? Хотите, мы будем грести? Давайте, а? Вы, наверное, устали? И знаете, вам, наверное, курить нельзя. А вы курите.
— Нет, что вы, — грустно улыбнулся молодой человек. — Спасибо большое. Курить мне можно. Всё у меня в порядке… — Тут он снова нахмурился и отвернулся. — Всё в порядке, — повторил он. — Вот только жена ушла, а так всё ничего.
