Жаклин Уилсон - Полночь
— Хоть бы ногти подстриг, что ли, — сказала я с раздражением.
— Прямо сейчас? Явится твоя принцесса, а я тут кромсаю себе ногти твоими ножничками для шитья?
— Неужели ты правда стрижёшь их моими ножницами? Гадость какая! А я-то удивлялась, что они так быстро тупятся!
Мы ещё препирались, когда наконец-то в дверь позвонили. Жасмин, улыбаясь, стояла на крыльце, вся увешанная громадными сумками.
— Привет! А вот и запасы для пикника! — сказала она бодро. — Я отнесу все это на кухню?
Она выглядела просто потрясающе в тесном чёрном топе с глубоким вырезом, с кружевами по краю и пышной светло-розовой и лимонно-жёлтой шёлковой юбке, в чёрных туфельках на высоком каблуке. Браслеты звенели у неё на руке чуть ли не до плеча, а на шее вместо кулона свисала моя фея Жасмин на чёрной бархатной ленточке.
— Правда, она чудесно смотрится? — сказала Жасмин, качнув фею пальцем. — Ты просто мастерица, Фиалка!
Мне было приятно, что ей так нравится моя фея, но как-то смущало, что она подвешена на ленточку. Это превращало фею в предмет, в миленькое украшеньице. Было не по себе от того, что она болтается на привязи, хоть Жасмин и прикрепила её очень аккуратно. Такую же чёрную бархатную ленточку она вплела в тонкую косичку, остальные же волосы оставила распущенными. Они доходили ей до талии, длинные и блестящие. Я на ходу протянула руку — мне страшно хотелось пропустить между пальцами эти золотистые пряди.
— Куда идти? Сюда? — спросила Жасмин. — Какой у вас порядок! Мы с Джонатаном жутко неаккуратные, никак не можем привести свой дом в божеский вид. Bay, а в кухне-то какая чистота, все аж блестит! И все такое свежее. Вам её недавно отделали?
— Это все отец…
— А мой не в состоянии даже гвоздь забить: либо развалит всю стену, а то и с травмой в больнице окажется!
Жасмин принялась распаковывать сумки. Боже, каких только деликатесов там не было! На свет появлялись самые удивительные продукты: омар, креветки, куриные грудки, флай — открытый пирог с фруктами, салаты, багетки и бриоши, шоколадный торт, пирожные с кремом, ананас, дыня, персики…
— Жасмин! Куда столько!
— А что, позже можно будет устроить ещё и чай. И потом, я подумала, вдруг твой брат любит хорошо поесть. Как думаешь, он правда поможет с уроками?
— Возможно.
Уилл появился в дверях кухни.
Он даже не взглянул на роскошное угощение. Он не отрываясь смотрел на Жасмин. А она — на него.
В кухне было очень тихо, только и слышно, как тикает таймер. Неожиданно включился холодильник, мы все аж вздрогнули.
— Это всем можно? — поинтересовался Уилл, протягивая руку к персику.
— Посмеешь ли ты съесть его? — спросила Жасмин.
Уилл явно был потрясён — она процитировала его обожаемого Т. С. Элиота. Скорее всего, она и не читала этого стихотворения, просто цитировала случайный отрывок из какой-нибудь пьесы с участием Джонатана.
— Ещё бы я не посмел, — ответил Уилл, вонзив зубы в персик. Струйка сока потекла у него по руке. Уилл облизал пальцы.
— Уилл, кончай объедаться. Всего только половина двенадцатого, — напустилась я на него.
— Я проголодался, — сказал он.
— С чего бы это? Ты за завтраком столько хлеба с вареньем умял!
— Обожаю хлеб с вареньем! — облизнулась Жасмин. — Моя бабушка сама варила малиновое варенье. До чего же было вкусно!
— Домашнее варенье не в счёт. И полезный хлеб с отрубями тоже. Истинный приверженец бутербродов с вареньем признаёт исключительно мягкий белый хлеб и ярко-красное синтетическое варенье.
— А шоколадное масло? — подхватила Жасмин. — Ой, и ещё такое густое сладкое молоко в банках! Мы однажды его ели, когда ходили в поход с Джонатаном.
— Сгущёнка! Прекрасный выбор! Просто не могу себе представить, чтобы ты тряслась от холода в спальном мешке, пока проливной дождь стучит по крыше палатки.
— Такие походы только для бойскаутов. Хотя я готова поспорить, что ты никогда в жизни не был бойскаутом.
— А я совершенно уверен, что ты не была в отряде для девочек.
— Нет, это не мой стиль.
Они как будто совсем забыли, что я тоже нахожусь в кухне.
— Я однажды поступила в такой отряд, — сказала я. — Он назывался «Лесовики». Я-то надеялась, что это как-то связано с феями. Какое же это было убожество!
Жасмин с Уиллом никак не отреагировали на мои слова, даже не засмеялись.
— Может, выпьем кофе? — предложила я и включила чайник. Заметалась по кухне, достала из буфета наши лучшие чашки и блюдца с розочками, разыскала молочник, перерыла весь ящик со столовыми приборами, пока не откопала специальную серебряную ложечку для сахара…
— Да ну тебя, Фиалка, кончай суетиться. — Уилл насыпал растворимого кофе в три большие кружки. — Давайте начнём с торта.
— С шоколадного торта. — Жасмин разорвала упаковку.
Уилл хлебным ножом раскромсал торт на неровные части.
— Держи. — Он передал Жасмин самый большой кусок.
— Замечательно! — Она сразу откусила чуть ли не половину.
При мне она обычно ела крошечными глоточками, иногда вообще чуть лизнёт, а тут вгрызается в такой здоровенный кусище, только за ушами трещит.
Уилл и мне дал хороший ломоть, но почему-то было не по себе, кусок не лез в горло.
— Так какие тебе нужно сделать уроки, Жасмин? — спросила я, изо всех сил стараясь вернуться к норме. — Только математику или что ещё? Я, наверное, смогу помочь с историей и с французским.
— Давай всё сюда, — сказал Уилл. — Если вспомнить, что Фиалка у нас отстающая практически по всем предметам…
— Неправда! Только по математике. А по рисованию я, пожалуй, лучшая в классе.
— А ты, Уилл? Ты-то наверняка лучший во всем, да?
Уилл пожал плечами.
— Филь, вы что, сплетничали обо мне?
— О тебе вся школа говорит. Я уже такого про тебя наслушалась! — сказала Жасмин.
— Да уж, представляю, какую чепуху несут, — сказал Уилл. — Ну, что там с твоей математикой?
Жасмин вытащила тетрадки из большой замшевой сумки. Уилл пробежал глазами вопросы домашнего задания.
— Все ясно. Конфетка, а не задача. Итак, я могу все подробно тебе объяснить, рассказать ход решения, останется только потом записать…
— Или можешь просто сказать мне ответы, — закончила Жасмин.
— Идёт, — согласился Уилл.
Он начал диктовать ответы, а Жасмин записывала. Поколебавшись, я тоже побежала за тетрадкой.
На что Уилл сказал:
— А тебе, Фиалка, лучше самой сделать домашнюю работу. Если у тебя сойдутся все ответы, мисс Рашбрук наверняка почует, что дело нечисто.
— Ах, бедная Фиалка, не смей её обижать! — вступилась за меня Жасмин. — Иди сюда, Филь, можешь списать у меня.
И я стала записывать ответы, которые вычислял для нас Уилл. Он был такой милый, такой терпеливый. Раньше, в тех редких случаях, когда мне удавалось уговорить его помочь мне, он всегда держался жутко покровительственно и смотрел свысока. И по истории он нам здорово помог, составил для Жасмин подробный план сочинения, где были перечислены все основные пункты. Делать с ним французский оказалось очень забавно: он изображал из себя француза, нахлобучил набекрень грелку для чайника вместо берета, взял в каждую руку по багету и дирижировал ими, пока мы с Жасмин декламировали словарные слова. Жасмин довольно слабо знала французский, зато шикарно импровизировала, очень похоже подражая французскому произношению. Половину слов она придумывала, но звучало все вполне правдоподобно.
Мы продолжали говорить с нелепым французским прононсом и после того, как сели пировать. Жасмин играла француженку-официантку и разливала клюквенный морс, перекинув через плечо кухонное полотенце.
— J'aime le vin rouge[10], — сказала я.
— А почему бы нам не приблизить реальность? — сказал Уилл и направился в гостиную, к буфету с напитками. Вернулся он с бутылкой «Кот дю Рона».
— Bon, bon, bon[11], — закричала Жасмин, хлопая в ладоши.
Я думала, они все ещё играют, но Уилл достал из шкафа штопор.
— Уилл! Представляешь, как папа взбесится!
— Ну и что? Он и так постоянно бесится, — сказал Уилл.
Он вогнал штопор в пробку и откупорил бутылку. Налил нам всем по полному бокалу. Мне на самом деле не хотелось вина, но не могла же я не присоединиться. Я прихлёбывала красную жидкость, через силу запихивала в себя еду и никак не могла понять — что не так? Вот я сижу с двумя самыми дорогими для меня людьми, а ощущение, словно я опять с Марни и Терри, снова третья лишняя.
Жасмин допила свой бокал, и Уилл тут же налил ей ещё.
— Спасибо, братец Уилл, — сказала Жасмин и запела французскую песенку «Братец Яков», каждый раз подставляя «Уилл». — Давайте петь по-французски, — предложила она, взмахнув бокалом. Фея Жасмин закачалась у неё на груди, трепеща крылышками. — Поем по очереди, это будет такая игра.
Уилл сказал:
— Мы с Фиалкой знаем игры получше.
— Я в этом не сомневаюсь. — Щеки Жасмин разгорячились.
