Дэн Смит - Тайна брата
Нас не бомбят. По радио сообщили, что наши танки прорвали оборону Советов и скоро войдут в Ленинград. Попутно идет Наступление на Киев, и до капитуляции русских остаются считаные дни. После победы жизнь вернется в прежнее русло.
Есть и другая радость. Я ни разу не встретил инспектора Вольфа, хоть и оглядываюсь временами, проверяя, не следит ли он за нами.
Но потом благолепие рассыпается на куски. Под утро я слышу, как Стефан бродит по спальне. Который час, я не знаю, но еще темно. Похоже, брат одевается.
— Что случилось? — сажусь я на постели. — Воздушный налет?
От одной мысли сердце заходится, только вот не слышно ни воя сирен, ни гула самолетов.
— Ничего не случилось, спи давай, — шепчет брат.
— Да я уже не усну.
Стефан цыкает зубом, на ощупь добирается до моей кровати и садится рядом.
— Слушай, мне надо уйти, — объясняет он.
— На улицу?
— Ага, но я скоро вернусь. Никому не рассказывай.
— Ты идешь на дело с «Пиратами эдельвейса»? С «Апачами»?
Долгий миг Стефан молчит, а потом вздыхает:
— Да, в каком-то смысле.
— Можно с тобой?
— Нельзя. А теперь обещай, что сохранишь эту тайну.
— У тебя будут проблемы?
— Не будет, если ты меня не выдашь.
— Расскажи, что вы собираетесь сделать.
— Ну елки-палки, Карл… — В шепоте брата звенит нетерпение. — Давай я завтра тебе все объясню, сейчас нет времени. Мне надо бежать.
Скрипят пружины матраса, и смутная тень встает между нашими кроватями. Даже не силуэт, а темное пятно в темноте. Эта чернильная клякса потихоньку тает, уходит прочь.
Тихо щелкает замок, когда дверь открывается, и еще раз, когда закрывается. Шелестят шаги по лестнице, под ногами скрипят половицы.
Я выслежу его.
От этой мысли екает в груди. Ночная прогулка — отличная штука. В прошлом году у нас в «Дойчес юнгфольк» устроили ночные учения, это был чистый и незамутненный восторг. Резвиться во тьме даже еще круче, чем при свете. Идея выследить Стефана всколыхнула те же чувства.
Выскакиваю из кровати, срываю пижаму, натягиваю штаны…
У меня нет ключа.
Черт, как обидно. Понятное дело, у меня нет ключа. Это Стефан каждое утро ходит на работу, а мне сделать ключ никто и не подумал. Дверь за мной защелкнется, но, чтобы попасть домой, придется дождаться брата или позвонить.
Стою полуголый, на душе тоска, но тут в голову приходит другая мысль. На этот раз облеченная не в слова, а в образ: столик у выхода, на нем стеклянная пепельница, а в ней ключ деда. Простой блестящий ключ.
Можно его позаимствовать.
Судорожно натягиваю рубашку, и тут снизу доносится тихий скрип. Секунда тишины, и входная дверь скрипит еще раз — когда Стефан закрывает ее за собой.
Бросившись к окну, поднимаю занавеску, и спальню заливает лунный свет. Прижавшись носом к стеклу, вижу силуэт брата у крыльца. Тот, постояв, выходит по переулку на Эшерштрассе.
«Быстрее, — говорю я себе, опуская занавеску. — Надо спешить».
Застегивая пуговицы, выбегаю в коридор. Сползая по лестнице, стараюсь наступать на самые краешки ступенек, лишь бы они не скрипели. Внизу запрыгиваю в ботинки и на всех парах завязываю шнурки. Хватаю куртку, беру из пепельницы ключ и сую в карман к дареному ножику.
Открывается дверь, и ночь принимает меня в свои объятия.
Я словно отпущенный на свободу зверь. Мне и страшно, и любопытно. Так-то никто меня ночью гулять не отпустил бы. Узнай Стефан, он бы уши мне оборвал. Поймай меня полиция, они решат, что я шпион или как минимум хулиган. А если завоют сирены воздушной тревоги, если вражеские самолеты налетят и забросают нас бомбами, мне просто кранты.
Адреналин плещется в жилах, меня бросает то в жар, то в холод. Но решимость лишь крепнет. Пути назад нет.
Быстро иду по Эшерштрассе, мимо заколоченного магазина герра Финкеля. Стефана не видать. Но стоит мне свернуть на поперечную улицу, как я замечаю темные фигуры у стены впереди. Спрятавшись за углом, осторожно слежу за ними.
Стоит абсолютная тишина. Фигуры похожи на привидения, ждущие свою жертву.
Подождем и мы.
Ночь холоднее, чем я ожидал. Слабый ветерок выдувает из одежды остатки тепла, меня бьет дрожь. Повезло, что небо чистое и тонкий серп луны слегка рассеивает темноту. Хорошо заметна белая краска — обводка на фонарях, разделительная полоса на проезжей части и линии на тротуаре. Их нарисовали, чтобы люди, несмотря на затемнение, могли ориентироваться на улице.
Силуэты все так же недвижимы. А вдруг среди них нет Стефана? Мог же он пойти в другую сторону. А тут стоят не пойми кто. Например…
Шаги.
У меня за спиной.
Кто-то идет.
Бегите!
Смутная тень приближается по Эшерштрассе. Кто бы это ни был, он старается не шуметь, но стоит такая густая тишина, что я услышал бы и топот мыши.
В черной куртке, приникший к стене, издали я почти невидим, но скоро пешеход подойдет вплотную и наверняка заметит меня.
Представляю, как меня ловят за ухо и тащат домой. Кто это? Полицейский, солдат? Хуже того, инспектор Вольф?
Это имя, придя на ум, словно бьет меня током. Тело само начинает двигаться.
Прижимаясь к стене, проскальзываю за угол и крадусь по улице к мясной лавке герра Акермана. У него дверь на полметра утоплена в стену, там запросто можно спрятаться.
Нырнув в темную нишу, сажусь на корточки. Шаги приближаются. Пешеход вот-вот пройдет вплотную ко мне. Но, к моему удивлению, передо мной появляются не брюки, а юбка. Из нее торчат женские ножки.
Подняв глаза, наблюдаю за стремительной бесшумной фигурой. На спине у нее рюкзак, на каждом шагу он подлетает и бьет ее по спине.
Мне ясно, кто это. Лица не разобрать, но лунный свет блестит на распущенных золотых волосах. Яна, девушка Стефана.
Я так и сижу в нише, на случай, если она не одна, лишь слежу за ней краем глаза.
Добравшись до стоящих людей, Яна подходит к одному из них. Силуэты ненадолго сплетаются. Понятное дело, это Стефан. Вот они разъединяются, ветер доносит до меня тихий смех, а потом скороговорку напряженно-радостных голосов. Они говорят все громче, пока кто-то не шикает на товарищей.
Яна снимает рюкзак и что-то раздает. Обсуждение разгорается с новой силой. Трое ребят отделяются от группы и идут в мою сторону, но Стефана среди них нет, а я хотел проследить именно за ним. Осторожно выглядываю. Они с Яной направляются в центр города. Еще одна парочка переходит дорогу и исчезает в другом направлении.
Нырнув в нишу, пережидаю, пока троица пройдет мимо. Стоит им свернуть за угол, как я бросаюсь за братом.
Догнав Стефана с Яной, следую за ними на безопасном расстоянии.
Они держатся у стен, в самой тени. Действую так же. Мы выходим на Клостерштрассе, где живут состоятельные горожане. Здесь перед каждым домом разбит небольшой сад, от улицы его отделяет забор. Вдоль широкой дороги растут толстые платаны и каштаны. Их густые кроны заслоняют лунный свет, упрощая мне задачу.
Перебираясь от машины к машине, от дерева к дереву, слежу за тем, как Стефан с Яной заходят в первую же калитку. Они подходят к парадной двери, замирают на миг, а потом идут к следующему дому.
Подкрадываюсь как можно ближе. Хочется узнать, чем же они занимаются.
Они что-то достают из Яниного рюкзака и суют в почтовые ящики.
В тот миг, когда они выходят из очередной калитки, у меня за спиной раздается тихий шелест шагов.
Оборачиваюсь. В нескольких метрах от меня видны силуэты. Сперва мне кажется, что это другие «апачи», но быстро становится ясно, что я ошибся. Стоит разглядеть кепки на головах, и я уже не сомневаюсь: передо мной гитлерюгенд. Наверное, возвращаются с собрания.
Меня они не видят, зато сразу замечают Стефана с Яной и замирают на месте.
— Глянь, кто это? — спрашивает один.
— Тсс, — шепчет другой.
И мне становится страшно за брата. Чем бы они ни занимались, дело явно противозаконное, иначе они не ждали бы глухой ночи. А сейчас их поймают. Я хочу крикнуть, чтобы он бежал, но от страха перехватывает горло.
Пригнувшись, я смотрю, как три силуэта прячутся в тени деревьев. Они похожи на львов, выслеживающих добычу.
Тем временем Стефан с Яной обнимаются. Они понятия не имеют, что над ними нависла угроза.
Обернувшись, вижу, что троица все ближе.
— Чем они занимаются? — шепчет один из них. Голос не громче шелеста ветра. Враги уже прячутся за соседним деревом.
— Следи за ними, — отвечает другой. — Подберемся ближе, застанем их врасплох.
— А потом?
— Арестуем.
— Изобьем.
Во рту у меня пересохло. Руки ледяные. Ничего похожего на ночные учения в «Дойчес юнгфольк»: мне не весело, мне страшно. Тело словно налито свинцом. Ложусь на дорогу, чуть ли не забившись под машину. Больше спрятаться негде.
