Меган Маккаферти - Вторая попытка
— Я привыкла во всем себе отказывать, потому что понимала: так нужно. Мы все чем-то жертвовали, хоть и не столь многим, как те парни, которые отдали свои жизни. Трагедия стала частью повседневной жизни. Но, несмотря на все это, я просто не понимала, зачем грустить, если можно веселиться. Ведь я была так молода тогда…
Я уверена, что из всего непрекращающегося потока слов, который извергался из уст моей бабушки за последние девяносто лет, эти были самыми возвышенными и одухотворенными.
— Не прекращай заниматься тем, что тебе нравится. — Она нежно дотронулась до моего колена. — Нельзя, чтобы твое будущее было разрушено кучкой безумных песчаных мартышек.
И с этими словами мудрая старая женщина снова превратилась в утомительную болтушку, которую я знала всю мою жизнь.
Глэдди явно живет в соответствии с философией «Я выбираю хорошее настроение». Она всегда выглядит счастливой, и раньше я думала, что это лишь проявление легкого старческого слабоумия. Но, возможно, она такой и родилась. У нее это в крови, и, скорее всего, все гены счастья достались Бетани, а не мне.
Я боюсь думать о будущем. Нет, я просто в ужасе, и у меня не хватает слов, чтобы описывать все это в деталях. Тем не менее Глэдди сегодня мне помогла. Конечно, это мелко и глупо, но я поняла, что не должна продолжать делать то, чего не хочу, начиная с соревнований по бегу. Не нравится мне соревноваться. И никогда не нравилось. Теперь же, когда об аттестате больше волноваться не следует, зачем вообще заниматься тем, что мне так не по душе? Я должна делать что-то, что важно для меня, а не накапливать лишнюю информацию для анкеты. Я так долго жила для приемной комиссии и теперь с трудом представляю себе, что же мне на самом деле нравится.
Надо подумать.
Первое октября
Дорогая Хоуп!
Пайнвилльекая школа приняла совет президента близко к сердцу. У нас все теперь стало как обычно. Выборы характеров класса отлично это иллюстрируют:
Атлет класса: Скотти Глейзер
Красавица класса: Бриджит Милхокович
Флиртовщица класса: Мэнда Пауэр
Болтушка класса: Сара Д’Абруцци
И последнее по списку, но не по значению…
Умник (Умница) класса: я (и Лен Леви)
Гм… Звучит знакомо, не так ли? Возможно, потому, что в восьмом классе мы получили те же самые титулы. Я удивлена, что ты так и не выиграла звание Художника класса. Единственное отличие от восьмого класса заключается в том, что те, кто занимается подготовкой школьного ежегодника, добавили теперь некоторые новые категории и отменили правило, разрешающее только один титул на одного человека. Скотти также стал Красавцем класса и самым популярным, последний титул он разделил с Мэндой, чей социальный статус в школе поднялся до умопомрачительных высот, после того как она спарилась с королем Скоттом. Бестолковая Парочка получила лучших друзей. Меня избрали обреченной на успех, снова вместе с Леном. Наличие новых титулов дало возможность даже Маркусу Флюти войти в ряды победителей. Я бы с удовольствием обменялась парой шуток с ним на тему его общепризнанного имиджа нонконформиста класса. Но я не могу. Это не так-то просто, хотя я знаю, что ты считаешь наоборот.
Предсказуемо твоя,
Дж.
Октябрь
Второе октября
Мы с Бриджит сидели в аудитории и наблюдали за тем, как Скотти и Мэнду чествовали наподобие рок-звезд.
— Самые популярные, на сцену! Красавица/Красавец, приготовиться! — вопила Хэвиленд.
Фотограф набрал около дюжины учеников, собравшихся у подножия лестницы, которую покрыли золотой краской и вдобавок блестками. Низшие сословия снизу вверх смотрели на своих идолов, которые восседали так высоко, как им и полагалось по статусу самых популярных. Я смотрела на все это и думала, что это отвратительное действо полностью противоречит тому, что всю нацию призывают повсеместно проявлять бдительность, смелость и доблесть. Я размышляла, как раскрыть эту тему в новой статье для «Крика чайки», когда Бриджит прервала ход моих мыслей своим очередным искренним вопросом:
— Почему никто, вообще, не воспринимает меня серьезно?
— Что ты имеешь в виду?
— Красавица класса, — она высунула язык. — Беееееее.
Боже мой.
— Бридж, я тебя сейчас отшлепаю. Не будь одной из тех красоток, которые хотят быть обычными на вид девушками, чтобы их воспринимали серьезно. Это оскорбительно для обычных на вид людей.
— Просто… — голос ее сломался.
— Что?
— Ну, понимаешь, ведь я действительно хорошо сыграла в «Спун Ривер» в прошлом году, так? И я оказалась достаточно умной, чтобы попасть на Летнюю программу.
Она действительно хорошо сыграла в прошлогодней пьесе, мне пришлось это признать. Ее успех удивил меня даже больше, чем успех Пепе. Его триумфальный дебют мог бы удивить меня, поскольку с его помощью Пепе доказал, что представляет собой намного больше, чем просто Черного Элвиса и постоянного победителя в соревнованиях талантов Пайнвилльской школы. Но его непредсказуемость уже стала предсказуемой, и Пепе вряд ли теперь сможет меня по-настоящему чем-то поразить. И я сказала Бриджит, что она сыграла настолько хорошо, что зрители на время забыли о том, как она чертовски блондиниста и сексапильна, и это было самым лучшим комплиментом ее актерскому мастерству, который только пришел мне в голову.
— Спасибо, Джесс, — шепнула она, и ее лицо и шея начали предательски краснеть. После небольшой паузы она показала на Дори Сиповиц, сидящую в углу и оттачивающую свою позу с огромной театральной маской. — Ведь я, типа, всем доказала, что я лучше исполняю главную роль в «Нашем городе». А Театральной Королевой класса выбрали ее.
— А тебе хотелось, чтобы Театральной Королевой класса выбрали тебя?
— Ну да.
— Да ладно, прекрати, Бриджит! Дори вся насквозь пропитана театром, — сказала я. — А тебя никто не воспринимает такой чудачкой…
— Перси на репетиции сказал мне то же самое, — ответила она. Пепе в «Нашем городе» играл роль Рассказчика.
— Пепе прав. Ты слишком хорошенькая. Слишком популярная. Слишком много парней хотят залезть тебе в трусы.
— В том-то вся и проблема, — вздохнула Бриджит.
Я снова скажу это. Боже правый.
— Красавица и Красавец класса, подъем! Умник и Умница, приготовиться! — прокричала мисс Хэвиленд, которая тоже участвовала в создании школьного ежегодника.
— Лучше бы нам встать, пока Хэвиленд не начала распространяться на тему того, как наше поколение не уважает время, — сказала я. — Неужели мы не видим, что наше коллективное наплевательство на пунктуальность усугубляет образ ненадежности, подрывающий доверие к нашему поколению?
Бриджит не слушала. Она была слишком занята жеванием того, что обычно является ее хвостиком, а сейчас было высвобождено из резинки ради фотографирования.
— Хватит жевать волосы, если, конечно, не хочешь, чтобы они стали слюнявыми.
Но она продолжала грызть их на протяжении всего нашего пути к сцене.
Фотография каждого Характера класса делается на фоне красно-белого логотипа Пайнвилльской школы, но с разным реквизитом. Болтушка Сара кричала что-то в мобильный телефон. Флиртовщица Мэнда развесила свои сиськи по Пи Джею, который выступал одновременно и в роли реквизита, и в качестве Флиртовщика, в то время как Скотти злобно сверкал глазами вне зоны видимости фотокамеры. Изображая Красавицу и Красавца, Бриджит и Скотти любовались собой в маленькие зеркальца. К ее чести, Бриджит смешно закатила глаза.
— Дорогуша, ты же не Клоун класса, — сказал фотограф. — Теперь сделай одолжение и постарайся выглядеть красивой, как тебе и положено.
Бриджит крикнула мне: «Понимаешь теперь, что я имела в виду?!»
Лен прилежно ждал нашей очереди фотографироваться. На нем была футболка, которую я раньше не видела. Под черно-белой фотографией Эйнштейна было написано: «ВЕЛИКИЕ ДУХОМ ВСЕГДА ВСТРЕЧАЮТ ЖЕСТКУЮ ОППОЗИЦИЮ СО СТОРОНЫ СРЕДНИХ УМОВ».
— Клевая майка, — сказала я. Это высказывание напомнило мне о цитатах Мака. Интересно, разочаровался бы он, если бы узнал, что я уже решила не поступать в Колумбийский университет. Хотя ему об этом знать необязательно.
Лен, как это у него заведено, прочистил горло, и это означало, что скоро начнется словесный понос. Так и есть:
— Не настолько гениально в своей простоте, как футболки Флю с днями недели, но заявка на модность в самом прямом смысле слова. Ты знаешь, что Эйнштейн плохо учился в школе? На самом деле, вряд ли его избрали бы Умником класса, поскольку учителя считали, что Альберт практически не поддается обучению, вот ведь ирония судьбы…
