Жаклин Уилсон - Всё самое плохое о моей сестре
– Она у меня еще поплачет! – сказала мама. – Сейчас же наверх – немедленно мыться и одеваться. И что это за запах? О, нет, это подгорели тосты!
Мама и папа пошли в кухню, пререкаясь из-за сгоревших тостов. Я посмотрела на лестницу – там Мелисса, свесившись над перилами, ухмыляясь, смотрела на меня.
– Ой, сестренка, а мусоровоз уже приезжал? – пропела она.
Сжав кулаки, я ракетой взлетела по лестнице. Мелисса вскочила в нашу комнату и попыталась захлопнуть передо мной дверь, но я кинулась вперед и открыла ее.
– Ты свинья, ты ненавистная, злобная свинья, стащила моих зверей! – Я вопила и колотила Мелиссу кулаками.
А она со смехом уворачивалась от меня.
– Я же говорила тебе, что ты очень-очень-очень пожалеешь, – самодовольно сказала она. – Ты сама в этом виновата – устроила беспорядок, а потом разорвала на куски Бэйбу.
Бэйба! Я подбежала к Мелиссиной кровати, залезла под подушку и вытащила Бэйбу. Точно! Если я потеряла всех своих драгоценных зверей, то теперь и Мелисса потеряет своего дурацкого ребеночка.
– Отдай Бэйбу! – сказала Мелисса, явно забеспокоившись.
Я была намного быстрее ее. Со скоростью обезьяны я взобралась по приставной лестнице на свою кровать и стала разрывать Бэйбу на кусочки. Ее только что пришитая нога оторвалась сразу, потом отлетела другая – ужас как здорово! – и стоило только как следует дернуть ее голову, как она сразу оторвалась.
– Бэйба! – завопила Мелисса и стала карабкаться по лестнице, чтобы спасти куклу.
– Убирайся вон! Убирайся! – кричала я, пихаясь ногой и продолжая рвать Бэйбу на части. Еще раз изо всех сил ткнула ногой, и… лестница дернулась в сторону – у нее на конце отскочил маленький крючок. Мелисса взвизгнула и разжала руки, которыми держалась за перила. Мне показалось, что она, разинув рот, повисла в воздухе в каком-то ужасном медленном движении… и с жутким стуком упала на пол.
Я тихо сидела на верхней кровати с кусками Бэйбы в руках, уставившись на Мелиссу. Мелисса тоже очень тихо лежала на спине, отвернув голову в сторону.
– Мелисса? – хрипло окликнула я ее.
Она не отвечала.
– Мелисса, пожалуйста. С тобой все в порядке, да? – прошептала я.
Я бросила Бэйбу и осторожно, не ступая на качающуюся лестницу, повисла на краю кровати и спрыгнула вниз. Я встала на колени около Мелиссы. Ее глаза были закрыты, а рот приоткрыт. Крови не было видно. Казалось, Мелисса просто спит.
– Мелисса, вставай! – сказала я и слегка ее потрясла. – Перестань, ты меня пугаешь. Я знаю, ты только играешь. Открой глаза!
Мелисса будто меня вовсе не слышала. Я пощекотала ее под подбородком. Она вообще-то очень смешливая – если пощекотать ей шею, то она всегда поднимает плечи и визжит. А сейчас она даже не шевельнулась.
– Ой, Мелисса! – сказала я. И тут уже закричала во весь голос: – Мам! Пап! Скорее сюда!
– Ну теперь что еще? И что это был за ужасный стук? Я предупреждаю тебя, Мартина, с меня уже хватит твоих глупых шуток! – кричала мама, поднимаясь по лестнице. Увидев Мелиссу, она бросилась на ковер рядом с ней и склонилась к ее голове.
– О господи! – прошептала она.
Прибежал папа. Едва взглянув на Мелиссу, он тут же помчался назад, к телефону в холле:
– Да, пожалуйста, «Скорую помощь». Моя дочь упала, это очень серьезно. Можете срочно прислать машину в дом 99 по Милнер Драйв?
Я скорчилась в углу, меня всю трясло. Вот оно. В своей жизни я делала много ужасного, но это было ужаснее всего. Я убила свою сестру.
Мама и папа стояли на коленях рядом с Мелиссой, держа ее руки в своих, и что-то ей шептали. Я ждала, что они посмотрят на меня и спросят, что произошло. А что будет потом? Наверное, они навсегда меня возненавидят, и я не буду их винить. Я тоже себя ненавидела. Они скажут полиции, что это я виновата? И меня осудят за убийство и посадят в тюрьму? Но я ведь не хотела ее убивать, верно? Я посмотрела на свои руки. Они все еще сжимали голову Бэйбы и одну ее ногу. Вздрогнув, я отшвырнула все это.
Потом появились врачи «Скорой помощи». Они послушали сердце Мелиссы и очень осторожно ощупали ее и, подложив ей под шею подставку, перенесли на носилки.
– Она что, умерла? – прошептала я, но они меня даже не услышали.
Они сказали, что мама может поехать с Мелиссой в машине «Скорой помощи», а папа поедет следом за ними на своей машине.
– Так, Марти, поехали, – сказал папа. Он увидел, что я босая: – Надень ботинки. Быстро.
Я всунула ноги в свои конверсы и поплелась за ним.
– Я боюсь больницы, – побормотала я.
– Как и я, – сказал папа. – Но мы должны быть там, чтобы находиться рядом с Мелиссой.
– Пап… Пап, Мелисса кажется мертвой, – сказала я.
– Перестань, – сказал он. – Она будет… с ней все будет в порядке. Я уверен. Она без сознания, потому что ударилась головой. Она упала с лестницы? Просто не могу поверить – нельзя было закрепить эту лестницу надежнее, чем закрепил я.
– Пап, ты не виноват, – успокоила его я. У меня не хватило смелости сказать, что это моя вина. Я старалась, чтобы мой рот это произнес. Пошевелила губами, но не раздалось никакого звука.
Когда мы приехали в больницу, то долго кружили по стоянке, чтобы найти место для машины. Потом мы долго обходили здание из красного кирпича, пытаясь узнать, куда отвезли Мелиссу. Наконец нашли приемный покой. Мелисса должна была быть в последней палате, но когда мы отодвинули занавеску, там не было и следа Мелиссы. Мы с папой схватились за руки, уставившись на пустую кровать.
– Ой, пап, они ее увезли! Наверное, она умерла, – я начала всхлипывать.
– Нет-нет, они проверяют ее или делают рентген – что-нибудь в этом роде, – сказал папа, но его ладонь была липкой от пота.
Он пошел спросить, где находится Мелисса, а я в это время сидела на краешке кровати, крепко зажмурившись, и давала в уме всевозможные клятвы. Я обещала никогда больше не драться с Мелиссой – во всяком случае до тех пор, пока ей не станет лучше. Я все еще не могла успокоиться при мысли о моих бедных зверях и не могла полностью простить Мелиссу за то, что она такое натворила, – но я не хотела, чтобы она умерла.
– Кудряшкин, все в порядке, – сказал папа, вернувшись в палату. – Я был прав, ее забрали для какого-то сканирования. Пойдем, попытаемся ее найти. О’кей?
Мы шли и шли по коридорам, то по красным, то по зеленым линиям, мы поднимались по лестницам и заворачивали за углы. Это продолжалось долго-долго, и наконец мы нашли маму, которая стояла прислонившись к стене. У нее было бело-зеленое лицо, а по щекам бежали слезы.
– Мам, она что, умерла? – крикнула я.
– Нет-нет, дорогая. Иди сюда. – Мама протянула руки и крепко меня обняла.
Я вцепилась в нее. Мама качала меня, как маленького ребенка. От этого я заплакала еще сильнее, потому что была уверена, что она оттолкнула бы меня, если бы знала, что я наделала.
– Мелиссе очень быстро просканировали голову, чтобы убедиться, что у нее все в порядке, но она уже очнулась, и это, по-видимому, очень хороший признак.
– Она на самом деле в сознании? – спросил папа, присоединяясь к нашим объятиям.
– Ну, она все еще немного не в себе, они хотят сейчас подержать ее, насколько возможно, в покое, – но глаза у нее открыты и она все понимает.
Потом Мелиссу привезли на каталке. Она была очень бледной и неподвижной, но глаза у нее действительно были открыты.
– Ох, Мелисса! – сказал папа, и во второй раз в своей жизни я увидела, что он плачет. – У нее правда все в порядке? – спросил он медицинскую сестру.
– Насколько мы можем сказать, все прекрасно, – сказала сестра. – Но на всякий случай мы положим ее на ночь в детскую палату, так что сможем за ней присматривать.
– А я могу с ней остаться? – спросила мама.
– Да, конечно можете, – ответила медсестра. – И кивнула мне: – А вы, Королева Пижама, можете повидаться с сестрой в часы для посетителей.
Мама охнула:
– О боже, Мартина, ты все еще в пижаме!
Она велела нам с папой уходить, но сказала это ласково.
Мелисса ничего не говорила, но улыбнулась мне. Я хотела крепко ее обнять, но она все еще выглядела напуганной – ведь она оказалась в больнице и была покалечена, как бедняжка Бэйба.
Папа повел меня назад на стоянку, он нервничал и старался как-то загородить меня, когда люди таращились на девочку в пижаме.
Когда мы вернулись домой, он хлопнул себя ладонью по лбу:
– Слушай, я только что вспомнил – ко мне должна прийти клиентка, чтобы обсудить свой круиз. Думаю, лучше все-таки принять ее. Марти, иди умойся и оденься, а потом тихонько играй в своей комнате.
Я еле-еле взобралась наверх. Мне невыносимо было видеть лестницу, которая будто пьяная валялась в стороне, поэтому я подняла ее и кое-как прицепила крючок на место.
Мне было так плохо в ужасно пустой комнате, что я схватила Уилму и нырнула под кровать в темноту, прямо к стене. Что-то скользнуло по мне, что-то укололо кончики пальцев ног, что-то в меня уткнулось. Я судорожно вздохнула, решив, что сошла с ума. Под кроватью были спрятаны все мои звери! Даже Попрыгунчик был здесь, хотя был так неудобно согнут, что его голова оказалась у него под лапами. Мелисса не выбросила зверей в мусорный бак! Она только спрятала их, чтобы преподать мне урок, звери были дома и в безопасности… в то время как бедная Бэйба была разорвана на куски, а Мелисса лежала в больнице.
