Владимир Длугач - Тройка без тройки
— Вот так он всегда на нас кричит, — сказал Андрюша, когда Ипполит вернулся к скамейке. — Житья нам нет с ним!
— И как это он сразу отдал вам! — восхищенно воскликнул Агей. — Я так и ждал, что он его разрежет. А заодно и вам наподдаст.
— Ну, на человека он руку не подымет, — солидно произнес Петя. — А за мяч ответил бы по закону.
— Юрист какой нашелся! — усмехнулся Ипполит. — Знает все законы!.. Он не посмотрел бы на твои законы, а удлинил бы тебе уши… А все потому, что нет у вас настоящей футбольной команды. Кто у вас капитан? Или, может, и капитана нет?
Ребята словно по команде взглянули на Васю.
— Он у нас капитан, — ответил за всех Петя, указывая на Васю.
— Тогда получай, — сказал Ипполит и передал мальчику мяч.
С хозяйской деловитостью, полагая, что именно так и следует поступать настоящему капитану, Вася щелкнул по мячу:
— Как камень!
— Камень, камень… — сердито повторил Ипполит. — Вот я смотрел на вас, как вы играете. Ведь у вас нет никакого понятия об игре. И ты в этом виноват прежде всего.
Вася промолчал.
— Или ты, например… Как тебя зовут?
— Валя.
— Вот тебе попался в ноги мяч, и ты водишь его, водишь, пока совсем не выдохнешься. А потом теряешь его.
— Валька всегда так, — раздалось сразу несколько голосов.
— Все вы хороши! Вам надо научиться играть без мяча.
— Ну, да! Как это без мяча? — спросил совсем пораженный Агей.
— Не понимаешь, так молчи, — оборвал его Вася. — Без мяча — это значит без мяча. А не с мячом.
— Уставитесь глазами на мяч, а что кругом делается, не видите. Где свои, где чужие игроки — ничего не разбираете. Как бьете головой?.. Вот ты, кажется, бил?
— Раза два и я ударил, — сознался Андрюша.
— Но ты же не бил, а бодал мяч. Ударил теменем и не видел его.
Ипполит пригнулся и показал, как Андрюша бодал головой.
— А как надо? — спросил Гриша.
Ипполит взял мяч. И только собрался сделать удар головой, как его остановил Тихон Максимович:
— Подождите, молодой человек! Мяч у них не очень чистый. Так сказать, не первой свежести.
— Можете не показывать, нам это понятно, — нашел выход из положения Саша.
— Тебе потому понятно, что ты играешь вратарем и головой тебе бить не приходится. А видел ты когда-нибудь настоящих вратарей?
— Конечно, видел.
— Плохо смотрел. Они никогда зря не падают.
— А наш вратарь падает, когда надо и не надо, — пренебрежительно заметил Валя.
Из подъезда дома выбежала Наташа. На ней был белый с голубыми цветочками фартучек, через плечо переброшено посудное полотенце. Взглянешь — и сразу станет понятно: только на минутку оторвалась от хозяйственных дел эта верная мамина помощница!
— Ну как? — закричала она еще на ходу. — Хорошо зашили мяч? А где иголки? Смотрите, если потеряли, мне от мамы достанется!
— Нужны нам твои иголки, — сердито произнес Вася и приказал Агею: — Отдай ей ее добро.
Наташа взяла иголки, потом повернулась к Ипполиту:
— Вы еще здесь?.. Только что Иван Кузьмич прошел к себе. Я даже сказала, что вы его искали. Пойдемте, я покажу, где он.
Но Ипполит не двигался с места.
— Что же вы стоите? Он сказал, чтобы вы шли к нему…
Ипполит растерянно посмотрел на девочку…
— Слушай, Наташа, уже сегодня никак… Ни минуты нет у меня… В другой раз я с ним поговорю…
Он сделал несколько шагов и остановился:
— Будьте, ребята, здоровы!.. А в жэк я зайду в другой раз.
И направился к воротам. Наташа пожала плечами:
— Какая-то странная личность… То ему нужен жэк, то он куда-то спешит.
Вася строго посмотрел на девочку.
— Только ты не выражайся! Личность!.. Эта личность так играет в футбол, что твоим «тихарям» не снилось.
— А что значит — бери выше? — спросил Агей. — Неужели он заслуженный мастер спорта?
— Очень свободно, — усмехнулся Саша. — Как он зашил мяч!
— А как он с Сергеем Ивановичем! — восторженно сказал Валя.
Некоторое время все молчали. Потом Вася сказал:
— А Санько даже крыть нечем было!
— Может, он шофер! — вдруг хлопнул себя по лбу Агей. — Шоферы все хорошо играют в футбол…
«Здесь будет город заложен!»
На первом же уроке Наташа написала на клочке бумаги: «Вася, не удирай сразу во двор, ты мне очень нужен. Н.».
Записка пошла по партам. Наташа проследила за тем, как она попала к Васе, как он читал ее, потом поймала его взгляд и увидела утвердительный кивок головой.
На переменке они вместе вышли из класса. Толкая их, стремглав выбегали в коридор мальчишки, девчонки, боясь упустить хотя бы секунду драгоценного времени. С треском раскрывались двери в соседних классах, и оттуда тоже вываливались, выскакивали школьники — гурьбой, парами, поодиночке. Коридор сразу наполнился шумом и криком.
— Ну, что там случилось, говори, — нетерпеливо сказал Вася.
— Три дня назад мы, это Таня, я и Володя, были у Толи… — начала быстро Наташа, так как времени было мало, а сказать надо было много.
— У Тольки?
— Ну да. В его школе. Там мы…
— Постой, постой! Чего вас понесло туда?
— Там мы договорились… То есть не договорились, но Толя обещал поговорить со своим учителем по физкультуре… У них не то, что наш Иван Иванович…
— Короче! — бросил Вася.
Наташа заторопилась:
— Я тебе ничего не рассказывала и никому ничего… Учитель был болен… А теперь уже он обещал…
Вася слушал, мрачно глядя на потрескавшуюся паркетную плитку возле своей правой ноги. Потом оторвал взгляд от пола и, недобро прищурившись, посмотрел на Наташу.
— Ты была у «тихарей»? Кто тебя просил?
— Ну и что же тут такого? Они все там такие…
— Знаю, какие!.. Они все там хорошие! Особенно твой Толька.
— Вася, — голос Наташи задрожал. — Почему он мой?.. И неужели ты не понимаешь, что мне хотелось…
— Я все понимаю! Я только не понимаю, чего ты лезешь не в свои дела! И что тебе надо больше всех! Путаешься, путаешься, себя унижаешь и нас тоже.
— Вас? — совсем растерялась девочка. — Я хотела… Я хочу, чтобы у вас все было, как у них… Ты бы посмотрел, Вась, как у них все там… Любо глядеть… Ведь вы же не хуже их… Вот я и пошла туда…
— Врешь ты, вот что! Прикидываешься, что все для нас делаешь, а ходишь туда, чтобы Толькой любоваться, задавакой этим знаменитым.
И тут случилось то, за что Наташа тут же себя мысленно прокляла — на глазах ее выступили слезы. Она отвернулась к окну, вынула платочек и вытерла их. И еле слышно проговорила:
— Какой же ты друг, Вася, если ты ничего не понимаешь?
— Что ты от меня хочешь? — не обращая внимания на переживания девочки, сердито спросил Вася. — Поклониться им?.. Да? Этого ты хочешь?
— Нет, я этого не хочу! — в свою очередь рассердилась девочка. — Но ты должен сам с ними договориться. А то с какой стороны я тут?
Прозвенел звонок. Вася направился к двери.
— Никуда я не подумаю идти, — сказал он на ходу. — И не приставай.
— А я пойду! — чуть не плача от злости, отвечала Наташа. — Пойду, пойду!.. И вот увидишь, добьюсь там всего!.. Ты, Вася, не один во дворе… И все хотят играть…
Они вошли в класс, стали пробираться по рядам. Уже усаживаясь за парту, Вася крикнул:
— Петьку возьми с собой!
После уроков Вася куда-то исчез. Зато Петя и Коля сейчас же подошли к Наташе. Петя деловито осведомился:
— Куда надо идти?
— А Вася? — спросила Наташа.
— Он мне поручил. Книги оставим Коле, чего нам с ними таскаться.
Коля уже держал в руках свои и Петины книги. Наташа передала ему свои.
— Смотри, в футбол с ними не играй, — пошутила она. — Отдай их маме.
— Никуда не зайду, прямо к вам домой, — заверил мальчик. — С чужими вещами я знаю, как обращаться.
Все вместе они вышли на улицу. Потом их догнала Таня — она торопилась в библиотеку, и ей как раз было по пути со всеми.
На ближайшем же углу Коля повернул в переулок. Дальше пошли втроем. Прошли один квартал, другой и попали на широкую оживленную улицу. По обеим сторонам ее стояли молодые деревья, посаженные только в прошлом году. Вскоре показались корпуса кондитерской фабрики. Воздух здесь был наполнен сладким пряным запахом — смесью запахов тортов, пирожных, шоколада, печенья, ромовых баб…
Петя громко потянул носом воздух и с вожделением произнес:
— До чего же я люблю сладкое!
— Я сама люблю, — поддержала его Наташа. — Особенно мороженое. У меня в прошлом году удаляли миндалины, и вся операция заняла только десять минут. А потом весь день я ела мороженое.
— Я бы тогда разрешил вырезать все свои миндалины, чтобы после каждой операции целый день есть мороженое! — воскликнул Петя.
— Только два дня и ел бы, — уточнила Таня. — У человека ведь две миндалины.
