Гунхильд Зехлин - Маленький ослик Марии
Иосиф прижал к себе Мальчика.
– Где Ты был, мой Малыш?
– У диких зверей!
– Зачем? Разве Ты не знаешь, как они опасны?
– Но они меня позвали, и я пошел.
– Ах, Дитя, Дитя, как мы волновались, – сказал Иосиф.
– Но они вовсе не опасны, – отвечал Мальчик. – Они такие славные.
– Что это за Ребенок такой? – спросил погонщик верблюдов. – Он восседал на льве так гордо, словно царь на своем коне. Наяву это или во сне?
На следующую ночь Мальчик снова проснулся от зова диких зверей. Иосиф, увидев что Он поднялся, попросил лечь.
Но Мальчик ответил, что звери страстно тоскуют, ожидая Его. Он должен пойти к ним.
– Тогда иди, мой Мальчик, – сказала Мария. – Для Тебя дикие звери словно пес и кошка, что были в Египте. Никто Тебя не обидит.
Три ночи провел Мальчик в пустыне среди диких зверей. Всякий раз это было так весело, и все больше и больше зверей сходилось к Нему. В последнюю ночь лев отвез Его в маленький оазис, расположенный далеко от лагеря. Там маленькая обезьянка нарвала для Него чудесных фруктов. На следующее утро никто не хотел верить Его рассказам. Но когда Он показал финиковую ветвь, все удивились. Глава каравана сказал:
– Мы уже удивлялись маленькому ослику Марии, который может видеть ангелов. Но еще больше удивил нас этот Ребенок. Не сам ли это ангел, пришедший на землю? Кто еще может чувствовать себя у диких зверей так же безопасно, как у матери на коленях?
Наверное, днем в пустыне было так же горячо, как и в первое путешествие, и путь был ничуть не короче, но Мальчик все время так радостно сиял, что и люди, и животные забывали об усталости и жажде. Было просто невозможно оставаться вблизи Него в плохом расположении духа.
Однажды Он спросил верблюдов:
– Вам уже приходилось пересекать пустыню. Что там за горы на горизонте, не страна ли иудеев?
– Мы идем так быстро, – подумал Иосиф. – Мы уже почти у цели.
Когда они дошли до такого места, где дорога на Иерусалим сворачивала в сторону, Мария и Иосиф должны были попрощаться с остальными путешественниками.
– Тысячу раз благодарю тебя за помощь, – сказал Иосиф торговцу.
– Я уже больше чем вознагражден, – ответил он.
– Кольцо оказалось таким драгоценным? – удивился Иосиф.
– Кольцо! Конечно, оно драгоценное. Но я его так и не осмелился надеть. Но скоро я это сделаю. Позволь мне быть вашим другом, вот лучшая для меня награда.
– Ты так добр, – сказала Мария. – Мы никогда тебя не забудем. Когда твой путь проляжет через Назарет, добро пожаловать к нам.
– Я никогда не был в этом городе, – ответил торговец. – Но я полюбил вас всей душой и с удовольствием к вам приду. Мне хочется увидеть, как подрастет Мальчик. Поверьте моему слову, Он будет когда-нибудь величайшим человеком в Израиле.
– До свидания, маленький ослик, – сказали верблюды. – Может быть, мы больше не увидимся, но мы никогда не забудем тебя, и Марию, и Ребенка. Ни с кем нам не было так хорошо, как с вами. Пока Мальчик был рядом, как светло и ясно было на сердце, и погонщики были добрее обычного. Они нагружали нас не так тяжело, и есть давали больше!
– Милые мои! – сказал маленький ослик. – Я тоже никогда не забуду вашу дружескую помощь.
Иосиф и Мария смотрели вслед уходящему в сторону Иерусалима каравану. Самим им еще несколько дней надо идти на север, чтобы попасть в Назарет. Но это уже знакомый для них путь, и люди, что попадаются навстречу, говорят на их языке, они того же народа. Ведь они вернулись в землю иудеев! Осел пощипывал зеленую травку.
– Я совсем забыл, какая вкусная тут трава, – думал он.
– Милый маленький ослик, – сказала Мария. – Теперь тебе придется весь день трусить одному. Выдержишь ли ты?
Ослик радостно помахивал хвостиком.
– Смотри, Иосиф, как он рад. Он понимает, что скоро мы будем дома.
– Но это слишком большая для него поклажа, – сказал Иосиф. – Торговец на прощание столько нам надарил.
– Я могу идти, – сказала Мария. – Я снова чувствую себя сильной, раз могу дышать этим воздухом. И Мальчик тоже сможет идти, Он достаточно большой и крепкий. Смотри, как проворно Он бегает. А если нужно, я могу Его немного пронести.
– Да, так будет правильно, – решил Иосиф. – А я могу нести часть поклажи.
Так и отправились они в Назарет, Иосиф с большим узлом на спине, маленький ослик, нагруженный так, что едва выглядывал, и Мария с Мальчиком за руку. Всю дорогу Он пританцовывал, так легко, словно за спиной у Него были невидимые крылья.
ОЖИДАНИЕ
– Мы так долго отсутствовали, – думал Иосиф. – Может быть, нас уже и не ждет никто.
– Ах, что ты, – отвечала Мария. – Моя сестра никогда нас не забудет. И все наши друзья, и животные в доме.
Но их возвращения ждал кое-кто еще.
Прежде всего, их ждал старик, которому принадлежал тот хлев в Вифлееме.
– Где-то они теперь? – часто спрашивал он, встречая пастухов. – Никак не могу их забыть. Они бежали от злого Ирода, но как могли они пересечь пустыню? Боюсь, что солдаты нашли и схватили их.
– Да, пустыня очень опасна для одиноких беглецов, – отвечали ему пастухи. – Можно всего ожидать.
– Как вы можете так говорить, – возмущался младший пастух, которого звали Рубен. – Как может Господь их оставить, раз Он сам послал Дитя на землю. Я думаю, что они живут где-то, целые и невредимые. А теперь, раз Ирод умер, скоро вернутся. Буду-ка я их посматривать. Так хочется снова увидеть их Сына. Что за чудесная тогда была ночь!
– Да, я хорошо помню сверкающую звезду над головой Младенца, – говорил Рубен деду. – Словно корона. И хотя светили только звезды, было так светло.
– А я никогда не забуду пение ангелов, – вспоминал отец Рубена.
– Так хочется, чтобы они поскорее пришли, – продолжал старик. – Я знаю, мне недолго осталось жить. Так подсказывает мне мое сердце.
– Они скоро придут, – утешал его Рубен. – Они обязательно придут, и мы все увидим маленького ослика. Я часто о нем думаю.
В маленьком городе, неподалеку от Вифлеема, жили еще три человека, которые часто разговаривали об Иосифе и Марии. Это были три благородных человека, которые раньше были известны как разбойники.
– Что за удивительный день был, когда мы оставили разбой, – с новой силой говорил всегда младший. – Насколько же лучше работать, чем постоянно вынашивать злые замыслы.
– И как чудесно тогда пели птицы, – прибавлял другой.
– Но как часто с тех пор нам приходилось тяжело, – замечал старший. – Часто мы остаемся без заработка, и нам приходится голодать.
– Не раз меня так и подмывало пойти и украсть – сказал младший, – но пока я держусь.
– Мне тоже трудно поверить, что я так надолго оставил разбой. Когда я голоден, я не властен над своими руками.
– Вот было бы хорошо, если бы добрая Мария снова пришла сюда, – заметил старший. – Мне бы только увидеть ее, поговорить с ней, и тогда, я верю, смогу переносить бедность дальше.
– Я тоже, – подтвердил любитель птиц.
– И я, – сказал юноша. – Тогда все снова покажется не таким тяжелым для нас. Но я точно знаю, что мы ее увидим снова.
– Что-то с ними сталось? – вопрошал сам себя старший.
Дети из того бедного семейства, где Мария и Иосиф провели свою первую ночь на пути в Вифлеем, тоже думали о них.
– Они больше никогда не вернутся, – плакала старшая девочка. – А ведь мы с Марией договорились, что она позволит мне поносить ее маленького Сына.
– А мне бы хотелось почистить маленького ослика, – думал мальчик, который плакал, пока отец не посадил его на осла.
– Мария такая милая, – восклицали дети.
– И Иосиф тоже, – отвечал мальчик, – а у меня так много припасено сена для осла. Хватит на целый год.
Мальчик действительно все время собирал траву и теперь у него была огромная копна сена.
– А помните, как мы их провожали? – спрашивала старшая сестра.
– Да, было так весело, – отвечали дети. – А прогулка на ослике была самой чудесной в моей жизни.
– Я часто вспоминаю Марию, – говорила старшая сестра. – Нет никого добрее и нежнее ее!
– А я хочу поиграть с их Ребенком, – подумала младшая девочка, которая между тем подросла и стала тоже совсем большой.
Но больше всего их ждали, конечно, дома, в Назарете.
– Мария все не возвращается, – говорила ее сестра. – Где же они могут быть?
– Они уже больше никогда не вернутся, – объявил ее муж.
От этих слов сестра сильно опечалилась.
– Я еле успеваю ухаживать за ее животными, – жаловалась она. – Так много времени нужно, чтобы их напоить, накормить. В конце концов, мне надо и о себе подумать! Пока Юдифь еще могла помогать, все было в порядке, а теперь она слегла, и мне приходится вместо того, чтобы она помогала мне, еще и за ней ухаживать.
– Мы можем продать животных, – предложил муж. – И будет лучше, если мы продадим и землю, и дом.
– Ни в коем случае, – воскликнула сестра. – Потерплю еще немного, они скоро вернутся!
