Владимир Алеников - Веселые истории про Петрова и Васечкина
– А я ему помогу! – закончил он. И взглянув на близнецов, гордо добавил: – Сам на хозяйстве побуду!
Степан и Параска переглянулись.
– Я согласен! – заявил Степан.
– Я тоже! – с вызовом ответила Параска.
– Вот и хорошо! – хитро заключил Максим.
– Хи-хи! – вдруг раздался смешок.
Все разом повернулись на это хихиканье.
Оказалось, что хихикал маленький мышонок, высунувшийся из-под крыльца.
– Ах, это ты! – завопил Максим, отбросил цимбалы и, забыв всю свою степенность, рванулся за Мышонком.
Коля и Оля, открыв рты, следили за погоней.
Кот и мышонок сделали по двору два круга, потом мышонок на полной скорости юркнул в маленькую ямку под стеной дома. А гнавшийся за ним Максим со всего размаху врезался в стену.
– Я тебя поймаю! – успел проговорить он и потерял сознание.
– Максимушка! – всплеснула руками Параска, подхватила лежавшего в беспамятстве кота и унесла в дом.
Вслед за ней ушёл и Степан.
Близнецы подождали немного, но Максим больше так и не появился. Стало ясно, что уже ничего нового сегодня не случится.
Коля и Оля огорчённо пожали плечами и побрели восвояси.
Наступила ночь. Вышел серебристый месяц, осветив спящую деревеньку.
Спал в своей избе дед Кузьма, спали гостившие у него внуки – близнецы Коля и Оля.
А в соседнем дворе спала в хлеву корова, спали в курятнике петух с курицами, спала в свинарнике свинья.
И в доме тоже почти все спали.
В углу горницы на коврике спал пришедший в себя кот Максим. Он даже похрапывал и присвистывал во сне.
И только один мышонок не спал. Вылез из своей норки, расположенной в том же самом углу, осторожно обошёл вокруг спящего Максима, хихикнул и побежал дальше.
Он юркнул в чулан, ловко залез в мешок с зерном и только начал было лакомиться, как вдруг испуганно поднял мордочку и замер. До него донеслись голоса проснувшихся хозяев.
– Так какую, говоришь, Параска, надо сделать работу, – спросил, ворочаясь на своей постели, Степан.
– Для начала возьми зерно, – ответила Параска.
Мышонок при этих словах поперхнулся, быстро проглотил зёрнышко, отодвинулся на всякий случай на край мешка и стал внимательно слушать.
– Потом намели муки, – продолжала Параска, – замеси тесто, а как готово будет, испеки хлеб в печи.
– Это чепуха! – сказал, позёвывая, Степан. – Лёгкая работа. Ещё чего?
– Ещё возьми сметаны, сбей масла.
– Ерунда! – Степан снова зевнул. – Всё, что ли?
– Свинью покорми, корову подои! Смотри, чтоб она огород не потоптала!
– Легче лёгкого! И всё?
– Обед свари, да за курицей приглядывай, чтоб с решета не слезла, а то яйца остынут, и цыплята не вылупятся! Если что, беги в поле, меня зови!
– Не смеши меня! – сказал Степан. – Спи лучше! У тебя завтра день тяжёлый!
И захрапел во всю мочь.
Из ходиков высунулась перепуганная кукушка и заорала:
– Ку-ку!
– Да тише ты! – прикрикнула на неё Параска.
Кукушка пристыженно юркнула обратно. Параска прислушалась к мощному дыханию мужа, от которого колыхались занавески на окнах, покачала головой, вздохнула и закрыла глаза.
Снова всё стихло.
Мышонок перевёл дух и пустился в обратный путь. Однако, когда он приблизился к норке, кот Максим вдруг перевернулся во сне и полностью загородил своей мощной спиной вход в его жилище. Мышонок покрутился вокруг, потом попытался было сдвинуть Максима с места, но всё было безрезультатно. Сил не хватало.
Мышонок безнадёжно махнул лапкой и оставил свои тщетные попытки. Он устроился спать около стенки, прикрывшись вместо одеяла пышным кончиком рыжего кошачьего хвоста.
И настало утро. Солнце осветило деревеньку, пробудило сладко спящих близнецов.
В то же время в соседнем доме проснулся мышонок. Он отбросил своё «одеяло», то бишь хвост Максима, и огляделся. Вход в норку был по-прежнему закрыт. Мышонок подскочил к всё ещё спящему Максиму и пощекотал ему нос кончиком своего длинного хвостика.
Апчхи! – чихнул Максим, проснулся, потянулся и быстро вскочил на ноги, тем самым освободив наконец проход к норке.
Этого только и ждал мышонок, который тут же проворно юркнул туда.
– Я тебя поймаю! – пообещал ему вслед Максим и пошёл прочь из горницы.
Когда кот выскочил на крыльцо, Параска уже собиралась уходить в поле. Степан стоял тут же, хмуро наблюдал, как жена кладёт себе на плечо его косу.
– Счастливо поработать! – иронично сказала она мужу.
– И вам того же желаем! – вежливо ответил за Степана Максим.
Параска улыбнулась, махнула обоим рукой и пошла по дороге.
Степан разгладил свои пышные усы, переглянулся с котом.
– Что ж, за работу! – произнёс он.
И началась работа.
Первым делом Степан с Максимом животных покормили. Только одна маленькая промашка вышла. Когда они из свинарника выходили, Степан дверь-то на щеколду и не закрыл.
А Максим и подавно на это внимания не обратил, поскольку занят был. Он корову выводил пастись на лужок рядом с домом. Впрочем, может не так это и важно было.
Зато курицу вместе с решетом Степан в дом забрал.
– Пусть, – говорит, – на глазах сидит. Под присмотром. Чтоб с решета не убежала!
– Вот это правильно! – одобрил Максим.
А дома Степан взял зерно и давай муку молоть. При этом к поясу привязал ступку со сметаной. Зерно мелет, от этого всё время наклоняется, и сметана в ступке сама в масло сбивается. Доволен Степан.
– Мы, – говорит, – пока Параска придёт, всю работу сделаем да ещё выспаться успеем!
– Верно говоришь, хозяин! – одобрительно кивает Максим.
Сам он тоже без дела не сидит. Огонь в печи зажёг и поставил щи вариться.
Правда, притомился быстро с непривычки.
– Надо бы, – говорит, – хозяин, передохнуть маленько!
– Давай! – согласился Степан. – Времени-то ещё навалом!
Сел Максим на подоконник, взял цимбалы, заиграл. Так лихо заиграл, что даже курица, которая на решете сидела, яйца высиживала, стала в такт музыке подпрыгивать.
– До чего же славно спорится у нас работа, хозяин! – радостно выкрикивал Максим. – А почему? Да потому что мы – мужчины! Умельцы, стало быть! За что ни возьмёмся, враз сделаем! И что это за существа такие странные – женщины? – удивлялся он. – Ничего толком делать не умеют, правда, хозяин?
– Твоя правда, Максим, – подтвердил Степан.
И даже запел от радости:
– Мне работа нипочём, честное слово!
Только поведу плечом,
И вся работа готова!
– То-то, Максимушка, я утру сегодня нос моей Параске! – потирая руки, сказал он. – Небось придёт, еле ноги волоча!
– И поделом! – поддакнул Максим. – Раньше я не понимал, а теперь вижу – ты был прав!
– Вот именно! Поймёт наконец, что такое мужской труд и что такое их бабьи дела!..
– Увидит разницу! – вторил ему кот.
А Параска, надо сказать, тем временем в поле работает, косит. Не так, правда, сильно, как Степан, взмахи у неё, конечно, поменьше будут, но зато аккуратней. Падает пшеница – колосок к колоску, а Параска потом ловко из этих колосков снопы вяжет.
На один такой сноп синичка села, с любопытством на Параску поглядывает.
– И кто это только придумал разделять работу на мужскую и женскую! – объясняет ей Параска. – Для женщины никакой разницы нет, как она называется – она любую работу сделает хорошо. Почему-то только там, где работы побольше, она называется женской, а там, где поменьше, – мужской! Разве ж это справедливо?
– Фью! Фью! – ответила синичка.
Согласилась, стало быть, с Параской.
А в доме в этот самый момент происходило следующее. Пока Степан пел, а Максим играл, корова с лужка во двор пришла. Залезла на огород и давай зелень лопать.
Кот Максим, как это в окно увидел, так аж цимбалы из лап выронил.
– Хозяин! – кричит. – Корова в огороде!
И в окно прыгнул, корову прогонять.
Степан молоть бросил и тоже во двор рванулся. Выбежал на крыльцо, а ступка, что к поясу была привязана, как хрястнула его по ноге – БЛЯМ!
Степан так и покатился с крыльца, растянулся во весь рост. Сметана, понятное дело, вся из ступки и вылилась.
Вскочил Степан, весь в сметане перемазанный. Хорошо хоть кот Максим помог, подбежал к нему и быстро облизал всего.
– Жалко, что мало, – говорит. – Больно сметана вкусная!
А когда всё это происходило, дверь свинарника приоткрылась, и оттуда свинья высунулась, – любопытно ей, что за переполох такой. И пока Максим со Степана сметану слизывал, свинья у них за спиной в открытую дверь дома вошла, а они-то ничего и не заметили.
В общем в конце концов прогнали они корову с огорода.
– Что теперь с ней делать будем? – спрашивает кот. – На лужке она всю траву пощипала, не хочет там больше пастись.
Задумался Степан.
Поглядел вокруг и видит – на крыше сарая трава растёт.
