Луиза Мэй Олкотт - Маленькие мужчины
– Ну, нет! Гренландия, где есть ледяные горы и где водятся тюлени, гораздо лучше. Но я люблю Плумфилд, и это действительно очень хорошее место, – ответил Деми, увлеченный книгой о Гренландии. Только он собрался показать Нэту картинки и объяснить, что на них нарисовано, как вернулась служанка и сказала Нэту, показав на дверь гостиной:
– Леди решила, что вы останетесь здесь.
– Как я рада! – воскликнула Дэйзи, ласково и немного покровительственно взяв Нэта за руку, так что мальчик тут же почувствовал себя как дома. – Теперь пойдем к тете Джо.
Деми снова принялся за свою книгу, а его сестра повела Нэта в гостиную, где высокий джентльмен возился на диване с двумя малышами, а худенькая леди дочитывала доставленное Нэтом письмо.
– Так это и есть мой новый мальчик? Я очень рада видеть тебя, мой милый, и надеюсь, что ты будешь счастлив здесь, – сказала тетя Джо, притянув к себе Нэта.
Она нежно, как мать, взглянула на него и ласково откинула ему волосы со лба. Одинокое сердечко Нэта радостно забилось и сразу было отдано ей.
Тетю Джо нельзя было назвать красивой, но у нее было симпатичное, веселое лицо, в выражении которого, так же как в ее взгляде и манерах, сохранилось что-то юное, девичье. Это делало ее необыкновенно привлекательной, и дети быстро сближались с ней. Она заметила, что губы Нэта задрожали, когда она поправляла ему волосы, и ее взгляд стал еще мягче. Она притянула жалкого, оборванного мальчика поближе к себе и со смехом сказала:
– Я – мама Бэр, этот господин – папа Бэр, а это два маленьких Бэра. Ступайте сюда, мальчики, познакомьтесь с Нэтом.
Мальчики тотчас же вскочили с дивана и высокий господин, посадив их на плечи, подошел поздороваться с Нэтом. Роб и Тедди только весело смеялись, глядя на него, а мистер Бэр пожал ему руку и, показав на низенький стул около камина, приветливо сказал:
– Вот и местечко для тебя готово, дружок; садись к огню и посуши свои мокрые ноги.
– Ах, ведь они и в самом деле мокрые! – воскликнула миссис Бэр. Снимай скорее башмаки, мой мальчик, я в одну минуту приготовлю тебе все сухое!
И миссис Бэр так энергично засуетилась, что не успел Нэт оглянуться, как уже сидел перед камином в сухих чулках и теплых туфлях.
– Благодарю вас, мэм! – сказал он, и в его голосе звучала такая благодарность, что в глазах миссис Бэр снова засветилась нежность, но она тотчас же улыбнулась и весело заговорила; так она поступала всегда, когда бывала растрогана.
– Это туфли Томми Ванга, – сказала она, – но он их никогда не надевает, значит, они ему ни к чему. Тебе они велики, но это не беда: теперь ты не сможешь убежать от нас так быстро, как мог бы, если бы они тебе были впору.
– Я не хочу убегать отсюда, мэм, – сказал Нэт и с довольным вздохом протянул к огню свои грязные руки.
– Ну и отлично. Теперь тебе нужно хорошенько согреться. Я полечу тебя от этого скверного кашля. Давно ты так кашляешь, мой мальчик? – спросила миссис Бэр, роясь в большой корзине в поисках лоскутка фланели.
– С зимы. Я простудился, и с тех пор кашель все не проходит.
– Немудрено, так как он жил в сыром подвале и ходил чуть не в лохмотьях, – шепнула миссис Бэр своему мужу, который внимательно смотрел на Нэта и, конечно, заметил ввалившиеся виски, пересохшие губы, хриплый голос и частый кашель мальчика.
– Сбегай-ка к няне, Роб, – сказал мистер Бэр, переглянувшись с женой, – и попроси, чтобы она дала тебе лекарство от кашля и смягчающую мазь.
Нэта немножко встревожили эти приготовления, но он забыл свой страх и рассмеялся, когда миссис Бэр, лукаво взглянув на него, шепнула:
– Слышишь, как мой плутишка Тедди старается кашлять. В лекарстве, которое я дам тебе, есть мед, и ему тоже хочется его принять.
Маленький Тед даже раскраснелся от своих усилий покашлять, когда принесли пузырек. И после того как Нэт выпил лекарство и миссис Бэр завязала ему горло фланелью, малышу позволили облизать ложку.
Тут как раз зазвонил колокол, и громкий топот ног в передней возвестил, что ужин подан. Застенчивый Нэт вздрогнул при мысли о встрече с множеством незнакомых детей, но миссис Бэр взяла его за руку, а Роб шепнул ему покровительственным тоном:
– Не бойся, я позабочусь о тебе!
Двенадцать мальчиков, по шесть с каждой стороны стола, стояли, держась за стулья, и переступали с ноги на ногу, с нетерпением ожидая, когда можно будет приняться за ужин. Молодой человек, игравший на флейте, старался их успокоить. Однако никто не сел за стол до тех пор, пока миссис Бэр не заняла свое место около чайного прибора, посадив по правую сторону от себя Нэта, а по левую – Тедди.
– Это ваш новый товарищ, Нэт Блэк, – сказала она. – После ужина вы сможете познакомиться с ним. Потише, мальчики, потише!
В то время как миссис Бэр говорила, все глаза были устремлены на Нэта, а потом мальчики, с грохотом отодвигая стулья, стали усаживаться, стараясь держаться чинно, правда, не особенно успешно. Миссис и мистер Бэр делали все возможное, чтобы дети вели себя прилично за столом, и это им почти всегда удавалось. Они требовали немногого, их правила были разумны, да и сами дети, понимая, что это делается для общего блага, изо всех сил старались повиноваться. Но бывали дни, когда постоянно одергивать мальчиков казалось слишком жестоким. И субботний вечер – канун праздника – принадлежал им.
– Нужно дать этим бедняжкам хоть один день в неделю, когда они могли бы вволю пошуметь, покричать и пошалить. Праздник ведь не в праздник без веселья. А потому раз в неделю они будут пользоваться полной свободой – так обыкновенно говорила миссис Бэр, когда некоторые чопорные гости удивлялись, почему катание по лестничным перилам, бросание друг в друга подушками и другие веселые игры допускаются под кровлей такого благопристойного дома, как Плумфилд.
Временами казалось, что эта кровля того и гляди взлетит на воздух; но она никогда не взлетала, потому что одно слово дяди Бэра могло в любое время прекратить шум. Кроме того, мальчики понимали, что не следует злоупотреблять свободой. И поэтому, несмотря на мрачные предсказания, школа процветала, а дети как-то незаметно постепенно приучались к вежливому обращению и становились вполне благовоспитанными.
Нэт на своем месте чувствовал себя как нельзя лучше. Спереди его закрывали высокие кувшины, с одной стороны от него сидел Томми Банг, а с другой – миссис Бэр, наполнявшая его тарелку и кружку, как только он успевал съесть и выпить все, что в них было.
– Мальчика, который сидит рядом с девочкой на том конце стола, зовут Деми? – шепотом спросил Нэт своего соседа.
– Да, это Деми Брук. Мистер Бэр – его дядя.
– Какое странное имя!
– Его настоящее имя Джон, но мы зовем его Деми-Джоном или просто Деми[4] потому что его папа тоже Джон. Это шуточное прозвище, понимаешь?
Нэт не совсем понял это объяснение, но из вежливости улыбнулся и с интересом спросил:
– Правда, он хороший мальчик?
– Да, очень хороший. Он знает множество интересных вещей и читает всё подряд.
– А кто этот толстый мальчик рядом с ним?
– Это Фаршированный Кочан. Его зовут Джордж Коль[5], но мы прозвали его Фаршированным Кочаном, потому что он очень много ест. Маленького мальчика, который сидит рядом с дядей Бэром, зовут Робом, а около него сидит длинный Франц, тоже племянник дяди Бэра. Он учит некоторых мальчиков и немножко присматривает за нами.
– Он играет на флейте, да? – спросил Нэт, но Том, засунув в рот целое печеное яблоко, не смог произнести ни слова; он только кивнул в ответ, а затем, гораздо скорее, чем можно было ожидать при данных обстоятельствах, сказал:
– Конечно, играет. И мы иногда танцуем под музыку или делаем гимнастику. Сам я люблю барабан и постараюсь выучиться барабанить как можно скорее.
– А я больше люблю скрипку, – сказал Нэт, оживившийся, как только речь зашла о музыке. – И я умею на ней играть.
– Правда? – воскликнул Томми, взглянув на него из-за кружки округлившимися от любопытства глазами. – У мистера Бэра есть старая скрипка, и он позволит тебе играть на ней, если захочешь.
– Неужели? Ах, как бы мне хотелось! Знаешь, я ходил по улицам и играл на скрипке с моим папой и еще одним человеком, пока папа не умер.
– И тебе было весело? – спросил в высшей степени заинтересованный Томми.
– Нет, это было ужасно. Зимой было страшно холодно, а летом слишком жарко. И я очень уставал и часто голодал. – Нэт остановился на минутку и откусил большой кусок имбирного пряника, как бы стараясь убедиться, что это тяжелое время прошло, а потом с сожалением прибавил:
– Но я любил мою маленькую скрипку, и мне скучно без нее. Николо взял ее, когда папа умер, и не хотел, чтобы я оставался с ним, потому что я был болен.
– Если ты хорошо играешь, тебя возьмут в оркестр.
– Разве у вас есть оркестр?
– Конечно, и очень хороший, из одних мальчиков. Они играют концерты и всё такое. Вот увидишь, что будет завтра вечером.