Авраам Зак - Пропало лето. Спасите утопающего.
— Мальчики уже большие, — говорит неуверенно тётя Маша. — И вообще… за подарком должна была бы пойти Даша… Она как-никак педагог и лучше разбирается в том, что нужно мальчишкам…
Аптека. Тётя Даша, средняя по старшинству среди сестёр, укладывает в сумочку лекарства, бинты, вату. Девушка-провизор помогает ей.
— Дикая нелепость, — улыбаясь, говорит тётя Даша. — Маша — дипломированный врач, а лекарства покупаю я… Нюрочка, мы с вами что-то забыли… Касторка, зелёнка, английская соль… Ну конечно, забыли рыбий жир.
— Бутылочку, Дарья Ивановна? — спрашивает Нюра.
— Гулять так гулять. Давайте для начала… дюжину!
Обтекаемый электровоз увлекает за собой длинный железнодорожный состав. Валерий и Жека в своём купе разложили на столике еду. Здесь и жареная курица, и котлеты, и домашние пирожки, и варенье, и яйца… Но Валерий и Жека не едят. Валерий мрачно поглядывает в окно, а Жека, зажав ладони между колен, — на Валерия. Мягко постукивают на стыках колёса поезда, и Валерию чудится, будто они совершенно по-человечески говорят:
«Про-па-ло ле-то… про-па-ло ле-то… про-па-ло ле-то…»
Дверь распахнулась, и в купе ворвался грузный мужчина в брезентовом плаще.
— Держи! — Он протянул свой портфель Жеке.
— Держи! — Он сунул Валерию свою шляпу и тут же взял у носильщика чемодан и какой-то ящик.
— Это наверх! — сказал он Валерию, передавая ему ящик, и тут же выглянул в коридор.
— Проводник, чаю!
Он сел, раскрыл свой пухлый портфель и вытащил из него сушёную воблу.
— Здесь кто? — спросил он, показывая на одно из нижних сидений.
— Я, — ответил Валерий.
— Держи!
Он сунул воблу Валерию.
— А здесь кто? — спросил мужчина про другое нижнее сиденье.
— Я… — ответил Жека.
— Держи! — Вторая вобла досталась Жеке.
— Здесь я! — Мужчина показал на Жекино место. — Я по-стариковски внизу, а ты молодой — наверх! Вам, молодым, кверху надо стремиться. — Он вытащил из своего необъятного портфеля тапочки и стал натягивать их на ноги. — Значит, договорились?
— Договорились, — робко произнесли ребята.
— Молодцы!
А грузный мужчина уже стягивал пиджак, мурлыча старую песню:
— «Всё выше, и выше, и выше стрёмим мы полёт…»
В дверях купе появился проводник, он принёс стакан чаю. Мужчина взял чай, уселся поудобнее, шумно вздохнул.
— Фу-у, устал… Всё в пути, всё в пути… Ну, попутчики, а вы куда едете? — Он будто впервые оглядел ребят.
— В Курепку.
Грузный мужчина с удовольствием отхлебнул чаю.
— Молодцы!
И, вздохнув, добавил убеждённо:
— Курепка — гиблое место.
Мальчики растерянно посмотрели на попутчика.
— Был я в вашей Курепке. Гостиница маленькая, даже ресторана нет. Одна столовка… В Курепке, между прочим, меня пароход поджидает…
— А вы… кто? — спросил Валерий.
— По должности я… главный экспедитор, — поднимаясь, сказал грузный мужчина и, снова выглянув в коридор, крикнул: — Проводник, ещё чаю. С лимончиком!
Валерий шепнул Жеке:
— Экспедитор… это кто?
— Это… как его… — растерялся Жека. — Ну, в общем… начальник экспедиции.
Экспедитор вернулся в купе.
— Простите… — сказал Валерий. — Вы… начальник?..
— Я? — сказал экспедитор, взяв куриную ножку из ребячьих припасов, лежавших на столе. — А как же… Возглавляю определённый участок… со всей вытекающей ответственностью.
Валерий и Жека переглянулись.
Проводник в служебном купе отрезал кусочек лимона и бросил его в стакан с чаем.
А у ребят с экспедитором продолжался разговор.
— Да, три тётки — это многовато, — сочувственно говорил экспедитор. — Однако ничем помочь не могу.
В купе вошёл проводник, принёс чай с лимоном.
— Спасибо, — поблагодарил экспедитор и, посмотрев на мальчишек, сказал: — Ребята вы хорошие… Были бы постарше… Взял бы к себе, пристроил к делу…
Глаза у Валерия засверкали.
— А вы куда… из Курепки? — спросил он.
— На пароходе вниз по реке… Красотища! Горы, долины, пригорки, ручейки…
Экспедитор приблизился к мальчишкам и, таинственно подмигнув, зашептал:
— Есть предположение, что в озере ледникового происхождения живёт доисторическое животное. Не то ихтиозавр, не то зауропод. — И тут же предупредил: — Однако, ребятки, поменьше болтайте. Я вам ничего не говорил, вы ничего не слыхали. Договорились?
— Договорились, — сказал Валерий.
— А вообще-то у нас хорошо, — сказал экспедитор. — Река, лес… Кругом зверьё бродит. Романтика. Костёр на берегу. Захотел дичи — бац, бац!
Жека вздрогнул от неожиданности. Валерий засмеялся.
— Бац! И утка в котелке, — продолжал экспедитор. — На рыбку потянуло… забросил удочку. Пять минут — ведро окуней. Царская уха!
Экспедитор взял котлету, положил её на хлеб.
— Да… — нахмурился Валерий. — Вам хорошо, а у нас… лето пропало.
— Считайте, пропало, — согласился экспедитор. — Тётки займутся вами, как положено. Туда не ходи, сюда не гляди, того нельзя. Этого нельзя. То вредно, это полезно. Так и будете всё лето манную кашу рыбьим жиром запивать.
Больница. Тётя Маша в своём кабинете выслушивает пожилого толстяка в пижамных брюках.
— Дышите, — говорит тётя Маша, прикладывая стетоскоп к спине толстяка.
Толстяк шумно дышит.
— Радость-то какая, радость-то какая, — приговаривает, слегка заикаясь, толстяк. — Племянник из Москвы едет?
— Повернитесь, — командует тётя Маша. — Из Москвы.
— Племянник-то, говорят, единственный?
— Единственный. Не дышите.
— Радость-то какая, радость-то какая…
— Молчите, — строго говорит тётя Маша. — Перестаньте разговаривать.
В дверь просовывается молоденькая медсестра.
— Не опоздаете, Мария Ивановна?
— Не волнуйся, Тонечка, успею, — улыбается тётя Маша и приказывает толстяку: — Дышите глубже!
…В пустом классе, из которого вынесены парты, девочки под руководством тёти Даши заканчивают оформление выставки учебных работ по домоводству.
— А какой он, ваш племянник? — спрашивает хорошенькая черноглазая девочка. — Высокий?
— Да, — с гордостью говорит тётя Даша. — Валерий рослый мальчик. У него русые волосы, крупные черты лица и на левой щеке очаровательная родинка.
— А вы давно его видели? — интересуется одна из девочек.
— Я не видела его никогда, — говорит тётя Даша. — Но я представляю его себе абсолютно точно.
— Представляю себе этого москвича, — шепчет подруге черноглазая девочка. — Небось задаётся!
— Во всяком случае, не больше тебя! — тоже шёпотом отвечает подруга и громко говорит: — Дарья Ивановна, вы опоздаете. Идите, мы всё сделаем сами.
Столовая. На кухне тётя Саша помогает поварихе раскладывать по тарелкам котлеты. В раздаточном окне появляется официантка.
— Два раза солянка, гороховый суп, — говорит она. — Александра Ивановна, не забудьте пирожки для племянника.
В раздаточное окно просовывается ещё одна официантка.
— Где мои тефтели? Борщок и три шницеля. — Она торопливо ставит на поднос тарелки. Одна из тарелок падает, разбивается.
— Тьфу! — сердится она. — Опять кокнула!..
— Ничего, девочка, ничего, это к счастью, — улыбается тётя Саша.
Мчится поезд. Длинная змейка вагонов, изгибаясь, бежит между холмами и приближается к тоннелю. Вагон за вагоном скрывается в нём.
Зажглись огни внутри поезда. Валерий и Жека шепчутся в коридоре.
— Мы к тёткам не поедем, — заговорщически произносит Валерий.
— Куда же мы денемся? — испуганно спрашивает Жека, заглядывая в глаза Валерию.
Валерий мужественно не отводит глаза.
— Поедем в экспедицию, — не очень уверенно говорит он.
Жека скис.
— Меня не возьмут…
— Возьмут…
Жека безнадёжно махнул рукой.
— А… а… Прошлый год поехали в Анапу… я сначала ангиной заболел, потом свинкой, потом грипп вместе с ветрянкой подхватил, потом…
Поезд выскочил из тоннеля. Погасли плафоны, и солнце, яркое летнее солнце ворвалось в коридор.
— Это ещё не самое страшное, — задумчиво сказал Валерий. — Как с тётками быть? Такая паника начнётся… Письма, телеграммы посыплются… Лучше домой не возвращаться.
Жека спросил упавшим голосом:
— Чем я могу тебе помочь?
Валерий вздохнул.
— Ты? Что ты можешь?
Жека опустил голову.
Дом тётушек стоит на высоком холме. Это старый деревянный двухэтажный дом с чердаком и верхним балконом, с большой террасой, на которой стоит высокая клетка с попугаем. Дом венчает башенка с ажурным флюгером.
Тётушки собираются на вокзал. Тётя Саша возится на кухне у плиты. Посмотрев на часы, она поднимает тревогу.
