Ирина Мазаева - Мечта футболистки
– Ой, Лиса, а что ты там делаешь? – удивился он, заметив ее.
– Я…
Но ее перебил Руслан:
– Сдуру залезла, а теперь слезть не может. Вот думаем: вызывать МЧС или подождать, когда заснет и сама свалится. – А потом сделал скорбное лицо. – Ой, не зря горят: курица – не птица…
– …женщина – не человек, – в ответ хохотнул Морозов и снова посмотрел на Лису. – Хочешь, я пожарных вызову? Они, говорят, привыкли котят с деревьев снимать и тебе помогут.
И мир перевернулся.
А на глаза навернулись слезы.
Ведь это же был Морозов, Лешка, самый лучший парень в мире! Который должен был защитить ее от ужасного Руслана, спасти ото всех напастей, ее рыцарь и ее герой.
Как он мог поддержать противного физкультурника?! Как он мог посмеяться над ней?!
Вместо Морозова с не предвещавшим ничего хорошего выражением лица на физкультурника воззрилась Танчик:
– If you have tears, prepare to shed them now [2] , – мрачно сообщила она.
Когда Танчик волновалась, она начинала цитировать Шекспира. Когда злилась – начинала цитировать его на английском.
– Че? – не понял Руслан.
– Это вы – не педагог и не человек. Вам не удалось эволюционировать до гомо сапиенс. Вы не имеете права так с нами разговаривать, – перешла на русский Танчик и в сердцах добавила: – Ежик Женя!
– Самохина, ты на кого рот открыла?
И тут вступила Лиса. Она и сама не заметила, как слезы обиды высохли у нее на глазах, а в голосе зазвучал гнев:
– Таня права! Вы не смеете так с нами обращаться! Почему это парни играют в футбол, а вы над нами издеваетесь? Это несправедливо! Мы… Мы тоже хотим играть в футбол.
Не сказать, что Лиса прямо так уж и рвалась играть в футбол, но почему-то это само собой соскочило с языка. Да и, если честно, она готова была играть во что угодно, лишь бы подальше от нового педагога.
– Мы тоже хотим играть в футбол, – поддержала ее Танчик. – Иначе это дискриминация по половому признаку. А дискриминация запрещена Конституцией Российской Федерации.
– Не смешите мои подтяжки. Курицы в футбол не играют. На вас мяч полетит – у вас истерика с испугу случится, – расхохотался Руслан.
Лиса ловко спустилась вниз по канату и встала рядом с Танчиком:
– Мы будем играть в футбол, хотите вы этого или нет.
– Будем, будем! – поддержали подруг остальные девчонки, и даже Филимонова, от которой столь сильного желания побегать за мячом Лиса никак не ожидала.
– На канат, я сказал! – рявкнул физкультурник.
Танчик с Лисой демонстративно развернулись и направились к школе. Остальные последовали за ними.
– Куда?!
– Писать на вас жалобу директрисе, – не оборачиваясь, пояснила Лиса.
Глава 2, в которой выясняется, что играть в футбол – это классно!
Лиса до этого никогда не влюблялась.
Все кругом говорили о любви: одноклассницы на переменах, ведущие в ток-шоу по телевизору, авторы со страниц книг и глянцевых журналов. «У тебя должен быть свой парень!» «Жизнь без любви – пуста!» «Главное для женщины – выйти замуж!» Но Лисе было хорошо самой с собой. И с Танчиком. Жизнь и без любви к парню была полна всего интересного. Поэтому Лиса никогда до этого не задумывалась, хочет она влюбиться или нет, не рассматривала парней, не искала отношений и приключений. Даже на дискотеки они с подружкой не рвались. Просто как-то некогда было и не за чем.
А тут вдруг – р-раз! – и это произошло. В один миг все поменялось. Посмотрела она на Морозова какими-то другими глазами, и все, и пропала. Стала думать о нем, вылезать на его страницу, рассматривать фотографии, читать заметки. И говорить о нем захотелось. Только было непонятно что. Они с Танчиком уже и его знак зодиака обсудили, и его увлечения, и музыку, которая у него в плейлисте «вКонтакте». И одежду его, и манеры, и друга его Тимку за компанию.
Лиса не понимала, что с ней происходит. То ей в классе хотелось смотреть на Морозова и глаз не отводить, то, наоборот, не видеть, не замечать, делать вид, что его не существует. Хотелось, чтобы он еще раз с ней заговорил. Не по учебе, а так, о чем-нибудь другом. Но и страшно было, если вдруг заговорит: ведь надо же будет что-то ответить. У нее было такое ощущение, что впервые в жизни она очень сильно чего-то хочет, но никак не может понять, чего.
– Любви взаимной ты хочешь. Отношений со своим Морозовым, – пожала плечами Танчик, когда Лиса рассказала ей о своих переживаниях. – Чтобы он пригласил тебя на свидание, чтобы вы стали встречаться. И поцеловались бы потом под луной.
Лиса тогда покраснела, но потом призналась и подруге, и в первую очередь себе самой, что да, да, наверное, именно этого ей и хочется. Как и всем девчонкам в этом мире в пятнадцать лет.
Но о каком свидании могла идти речь, когда он так поступил с ней?
– Дурак он просто, и все, – разъяснила подруге поведение парня Танчик. – Я не знаю, я бы, наверное, если бы парень сказал мне, что женщина, а, стало быть, я – не человек, тут же бы его разлюбила. Но, во-первых, это – я. Во-вторых, это я так думаю с чисто теоретической точки зрения, а практического опыта у меня нет. В-третьих, опять же, может, он просто дурак и ляпнул не подумав, а сам так не считает? В общем, дело твое: хочешь страдать по нему – страдай. А хочешь – мы все-таки, как собирались, пригласим его с Тимофеевым на свидание.
Вроде бы Танчик все объяснила, но Лиса все-таки ничего не поняла. Как быть в такой ситуации? Продолжать обижаться? Сделать вид, что ничего не случилось? Пригласить его самой на свидание? Или выкинуть из головы навсегда? Вопросы были, а ответов не наблюдалось. Сам же Морозов вел себя с ней, как со всеми остальными девчонками: утром говорил «привет», просил списать домашнее задание по алгебре, хвастался летней поездкой в Египет с родителями. Лиса решила выкинуть его из головы. Но у нее ничего не вышло: получалось только страдать.
Одно радовало, что жалоба директрисе не осталась без внимания. Елена Константиновна, выслушав возбужденных девчонок, которые рассказали и про дискриминацию, и про обзывания, и про «женщина – не человек», после их ухода, как и обещала, переговорила с физкультурником. И теперь на каждом уроке он презрительно кидал им футбольный мяч и до звонка старательно игнорировал футболисток.
А сам футбол оказался азартной и увлекательной игрой. По крайней мере, для Лисы, которая с той то ли злополучной, то ли знаменательной пятницы шла на физкультуру с удовольствием. Втянулись и другие девчонки: верная подруга Танчик, сестры-близняшки Лада и Злата Ивановы, троечница-пофигистка Света Селиванова, неформалка с дредами Аня Кузнецова, даже отличница Илона Мацур с удовольствием вставала на ворота. Только школьная красавица Яна Филимонова заявляла перед игрой: «Я на скамейку запасных», – а потом весь урок интригующе с кем-то эсэмэсилась. Увиливала и ее подружка – Инна Журба, ссылаясь то на больную ногу, то на больную спину. Но, несмотря на этих двоих, человек десять, как правило, набиралось. Двое – в ворота, по четверо – на поле.
У Танчика, правда, поначалу ничего не получалось. Она была сильной, ловкой, но… медленной. Медленной, и все. Заранее понимала, куда летит мяч, бежала, старалась, но ее всегда кто-то опережал. Танчик злилась, но бегать быстрее не получалось. Лиса тоже расстраивалась: ведь все сложилось удачно, им разрешили играть в футбол, а тут – такая незадача: для лучшей подруги это не удовольствие, а одно расстройство. Страдания обеих продолжались до того момента, пока однажды Филимонова, оторвавшись от своего нового дорогущего телефона, не посоветовала:
– А ты, Самохина, на ворота встань. Твои жиры весь проем закроют – мяч при всем желании не пролетит.
Лиса ожидала, что Танчик тут же поставит красавицу на место, но та вдруг обрадовалась:
– Филимонова, ты – гений! Я буду вратаршей, – и обернулась на Илону Мацур, которая, как и Даша Михайлова, чаще всего стояла на воротах: – Ты как? Не против?
– Да пожалуйста, я могу и побегать.
Таким образом, сложились две команды. В команде Лисы были вратарша Танчик, троечница-пофигистка Света Селиванова, неформалка с дредами Аня Кузнецова и отличница Илона Мацур. Во второй команде лидировала увлекающаяся фитнесом, а потому тоже спортивная и ловкая Маша Прохорова. С ней вместе играли сестры-близняшки, маленькая белобрысая Лариса Глущенко, оказавшаяся ловкой и быстрой на поле, а в воротах стояла Даша Михайлова, которая мечтала стать известной художницей. И все было бы хорошо, если бы не Руслан…
Руслан вроде бы послушался директрису, разрешил девчонкам играть в футбол и перестал их изводить своими придирками, но умело отомстил им. Хитро и исподволь. Он… он стал изводить парней. Теперь парни от звонка до звонка отжимались, подтягивались и делали упражнения на пресс, а физкультурник обзывал их «салагами» и «дрищами». Но, главное, он всегда пояснял из-за когоони так мучаются, ктолишил их футбола и кто должен за все заплатить. ДЕВ-ЧОН-КИ.
