Михаил Самарский - #любовь, или Невыдуманная история
– Я маме тоже говорю только то, что ей надо знать, – вступила в разговор тихоня Вера Латынина. – А папе вообще ничего не рассказываю. Мне как-то неудобно ему о своих проблемах говорить. Но и с мамой я по поводу мальчиков стесняюсь разговаривать.
– Это правильно! – поддержала Веру Люда Семенникова. – Я тоже никогда не говорю с родителями о мальчиках, вдруг что-то не так поймут и запретят гулять с ними.
– А я никогда не говорю своим о родительских собраниях, – неожиданно объявила соседка Светки Лунько Маша Полухина. – Так, на всякий случай.
– У меня с собраниями проблем не возникает, – закивала Наталья, – моя мама их просто дико ненавидит, хоть говори, хоть нет, она всё равно на них не ходит.
– Кстати, это смотря ещё какие родители, – воскликнула Тоня, заядлая троечница. – Я знаю некоторых девчонок, так они с мамой, как с подружкой, всем делятся…
– А я мечтаю, чтобы для меня мама как подруга была, но я боюсь и стесняюсь ей рассказывать всё, – грустно произнесла Нина Гарина, «новенькая» – она первый год училась в нашем классе.
– Да вы чего, девчонки? Я никогда предкам ничего не рассказываю, – заявила Петрухина Ольга.
– Моя мама обо мне ничего не знает, в противном случае это было бы опасно для здоровья, – поддержала Надя Томейко.
– Для её или для твоего? – хором спросили Ирина и Татьяна.
– Для нас обеих, – рассмеялась девчонка. – Поэтому лучше промолчу.
– А я чтобы мамину психику не травмировать, рассказываю ей всё в меру. И тем более, я считаю, что большинство вопросов я должна решать сама. Зачем грузить родителей своими проблемами? – выдала Лариса Снецкая.
– Я родакам вообще ничего не говорю! А то как начнут доставать своими вопросами, так на целую неделю хватит, – согласилась Надя.
– Родители могут не понять, у них же совсем другой образ мышления, со сверстниками легче делиться секретами, хотя у меня в принципе и секретов-то никаких нет…
– Ну, посоветоваться можно! Я лично с мамой советуюсь всегда…
– Ага, посоветуйся, завалят вопросами. Лучше лишний раз промолчать.
– Полностью согласна, ляпнешь лишнее, будут потом пилить или пытаться помочь…
– А я маме жалуюсь и постоянно на мозг капаю. Прихожу, рассказываю, что в школе было, какие учителя идиоты и чем занималась на уроке (ну там рисовала, играла или ещё что-нибудь), если получила двойку, прихожу, говорю, по какому предмету и за что, и, естественно, говорю, что скоро исправлю. В общем, обычные мелочи.
– Ну, я тоже такое говорю. Она сама меня не спрашивает. Я прихожу из школы и минут десять-пятнадцать её «гружу» всякой фигнёй. А больше она и не выдерживает. И всё, вечер свободный.
– Круто! – воскликнула Семенникова. – Нужно взять на вооружение.
Тема оказалась настолько интересной, что разговоры стихли только после того, как в класс вернулись мальчишки.
Возвращаясь после уроков домой, Настя вспомнила дискуссию в классе по поводу доверия родителям.
«Казалось бы, у большинства школьников есть родители, – размышляла она, – или хотя бы один из них, но почему подростку обычно не с кем поделиться своими мыслями? Не просто мыслями, а переживаниями, секретами, тайнами, а иногда и болью. У каждого человека есть тайна. Тайна, которой он не может поделиться, как говорится, экспромтом, мимоходом. Но она, эта тайна, постоянно ищет выход и чем длительнее её плен, тем становится невыносимее. Очень часто бывает, что тайна впадает в летаргический сон… Да-да, ведь тайны не умирают, они могут только уснуть и проснуться через годы, десятилетия или даже в глубокой старости. Сколько книг написано на эту тему! Как же обидно будет, что ты не отпустил свою тайну на свободу пораньше, пока учишься в школе. Но ведь не всё зависит от нас. Тут нельзя упрекать себя в трусости или нерешительности. Здесь всё зависит от твоего окружения – каково оно, таков и замок на двери того хранилища, в котором прячется твоя тайна…»
Настя Широкова решила снять замки́ с помощью своей любимой учительницы по литературе. Наталья Владимировна была особым человеком, её уроки были настолько захватывающими, что Настя часто даже не слышала звонка на перемену. Настя была абсолютно убеждена, что Наталье Владимировне можно было доверить любую тайну.
– Ты с мамой говорила на эту тему? – спросила учительница.
– К сожалению, я не могу с ней поделиться, она может меня не понять, – опустила глаза Настя. – Понимаете, Наталья Владимировна…
– Настюша, – остановила учитель, – давай тогда не будем сейчас говорить о маме, потому что вдруг что-то скажешь такое, о чём потом будешь жалеть. Тут знаешь, в чём дело, деточка, нам иногда кажется, что родители нас могут не понять. И очень часто это бывает заблуждением. Но в любом случае принимать решение тебе. Я ни на чём не настаиваю. Так, значит, говоришь, что Андрей внезапно изменил своё решение? А как это произошло?
Настя рассказала всё подробно.
– Знаете, его словно подменили, – сказала она в конце своего рассказа.
– Бывает у них такое, – сказала Наталья Владимировна, – бывает, Настя, но на Неверова не похоже. Почему тебе не попробовать с ним пообщаться на эту тему?
– Я стесняюсь, Наталья Владимировна, – призналась Настя. – Человек ясно и чётко сказал, что поторопился, что это было… в общем…
– А как ты смотришь на то, чтобы я с ним поговорила? – вдруг предложила учительница.
– Нет-нет-нет, только не это! – взмолилась Широкова. – Что вы! Этим я совсем его оттолкну от себя. Скажет: побежала жаловаться.
– Да, тут с тобой трудно не согласиться, – ответила Наталья Владимировна. – В данной ситуации я бы посоветовала подождать. Давай вместе понаблюдаем за ним. Пройдёт какое-то время, сядем обсудим. Я тебе скажу своё мнение, ты своё. Хорошо?
– Да, спасибо вам, Наталья Владимировна.
– Мне-то за что? – улыбнулась учительница. – Не волнуйся, всё у тебя будет хорошо. Вот посмотришь! Что-то мне вся эта история кажется странной. Нужно подумать.
После обеда классный руководитель объявила, что сегодня в актовом зале состоится концерт, подготовленный учащимися школы. Мероприятие было посвящено какому-то празднику, но Андрей не расслышал, а уточнять не стал. Пропускать было нельзя, потому Неверов удобно устроился в кресле в конце зала и «утонул» в интернете. Очнулся он, только услышав знакомый голос. На сцену вышла Настя Широкова и начала читать стихи, как объявил ведущий, собственного сочинения. Неверов даже на какое-то мгновение растерялся.
С первых строк Андрей понял, что стихотворение адресовано ему. Одна из одноклассниц даже обернулась к нему, скорчила рожицу и прыснула в кулак. Неверов покрутил пальцем у виска.
После школы Андрей позвонил Пятницкому и рассказал о стихотворении. Тот предложил немедленно встретиться и обсудить план действий. Вечером Павел внушал товарищу:
– Я тебе сразу сказал, что нужно идти к ней и выяснять отношения. Ещё раз повторю тебе: за любовь нужно бороться. Понял? Езжай к Насте.
– Вот, если честно, – сжал кулаки Андрей, – ни фига не могу этого понять. Ну, как можно за неё бороться? Представь такую ситуацию, приезжаю я к ней, а он выходит и говорит: я же тебе сказала, что ты мне не подходишь. Ну, ведь сквозь землю можно провалиться от стыда.
– А вот тут ты заблуждаешься, мой юный друг! – Павел похлопал Андрея по плечу. – Я настаиваю: нужно бороться за своё счастье! Только для начала заруби себе на носу, отношения с другим человеком начинаются с отношений с самим собой. Вот и борись за счастливые отношения, тогда и взаимная любовь станет нормальной частью твоей жизни. А ты при первой же неудаче в кусты…
– Ну, почему в кусты? – возразил Андрей. – Тут же дело не в страхе.
– «Не в страхе», – передразнил Павел. – А в чём тогда? Просто приди и спроси у неё: «Настя, ты меня всё-таки любишь или нет?»
– Ты что, не видел видео? – нахмурился Неверов.
– Видел, – закивал Пятницкий. – Но она на том видео не говорит, что не любит тебя.
– Ну, Паш, прекрати, – махнул рукой Андрей. – При том, что она там мне наговорила, необязательно произносить такие слова.
– А вот я бы не торопился делать выводы. Сходи и спроси! – настаивал Павел.
– Лучше бы я тебе не говорил! – с досадой произнёс Андрей.
– Иди и спроси у неё! – Павел словно не расслышал, что ему сказал Андрей.
– Ну хорошо! – наконец-то согласился Андрей. – Хорошо, будь по-твоему, схожу.
– Молодец! – радостно воскликнул Павел. – Пойми, я же хочу сделать доброе дело. Мне почему-то кажется, что она уже сто раз пожалела о своём видеописьме. А может, просто решила испытать тебя. Давай-давай, чего сидишь? Дуй к девчонке и…
– Прямо сейчас? – тяжело вздохнул Андрей.
– Нет, – язвительно произнёс Пятницкий, – давай ещё с месяцок подождём. Ты так дотянешь, она и замуж выйдет.
Последние слова рассмешили Неверова.
– Ой, Паша, я твоей жене не завидую.
