Напиши мне письмо - Еналь Варвара Николаевна

– Кто из вас Вячеслава Лиморенко? – низким голосом спросила женщина в форме.

Выглядела она добродушно и немного устало. «Вечно приходится возиться с вами», – читалось в ее взгляде.

Славка медленно поднялась и тихо сказала:

– Это я. Только я никого не избивала. Это точно.

– Вот и славно, – тут же согласилась женщина и предложила: – Давайте просто поговорим, ребята. А ты, девочка, садись и тоже слушай. Вы ведь теперь взрослые, большинству из вас уже исполнилось семнадцать лет…

Дальше понеслась длинная лекция об ответственности за свои поступки, о правах и обязанностях детей и все такое. Слушать это Славка не могла. Кровь в ушах шумела так, что заглушала и низкий голос женщины, и возмущенный ропот класса. Из всего сказанного до сознания дошло только то, что перелом у Светы оказался сложным, пришлось вставлять спицу. Лечение будет долгим и дорогостоящим, поэтому родители девочки подают в суд, надеясь получить денежную компенсацию от родителей зачинщиков.

– Вячеслава, Света не утверждает, что именно ты ее избивала. Она говорит, что видела тебя в кустах, поэтому думает, что ты причастна к избиению.

Мне хотелось бы, чтобы ты немного рассказала обо всем, что случилось. И если ты ни при чем, то, может, знаешь тех ребят, которые избивали Свету.

– Я ничего не знаю, – тихо произнесла Славка.

– Ну а кто-нибудь в классе знает? – Мариночка обвела взглядом ребят, точно частный детектив, пытающийся выйти на след.

– Да Славка со Светкой поссорились, – фыркнул Бородин. – Фотоаппарат Светка забрала у Славки и испортила кадры. А больше мы ничего не знаем.

Слон молчал. Сидел тихо за Славкиной спиной, и даже стул под ним не скрипел. Ну, давай же, Солуненко! Как бы там ни было, не Славке отвечать за твои поступки. Вставай и признавайся.

Славка была уверена, что Солуненко сейчас встанет и скажет, что это его вина. Ведь так и должно быть, так оно и есть. Но почему Светка не рассказала, что это Слон все устроил? Странно как-то. С ума она, что ли, сошла?

– Ребята, я даю вам неделю на размышления. Может, кто-то что-то знает, у вашей классной руководительницы есть мой телефон. А Лиморенко в понедельник вместе с родителями должна прийти ко мне на прием, поговорить. Конечно, для суда нужны доказательства того, что Лиморенко Вячеслава принимала участие в избиении. Просто так никто никаких обвинений выдвигать не будет. Ну а чистосердечное признание, как вы понимаете, облегчает наказание. Всего хорошего вам, ребята.

Едва женщина в форме – Славка даже не запомнила, как ее зовут, – вышла из класса, как поднялся возмущенный гул. В их с Полиной сторону повернулось двадцать три головы, и удивленные, возмущенные взгляды обожгли Славку, точно лазерные лучи в игре Алекса. Только Дашка, подруга Светы, упорно смотрела на доску, подперев рукой щеку.

Славка схватила сумку и рванула из класса. Метнулась, точно молния, и никто не успел ее задержать.

Да пошли все далеко и надолго! Если Слон не признается, то Славка сама все расскажет. И сколько бы Светка ни покрывала свою симпатию, все равно все вылезет наружу. Славка – не Светка, молчать не станет.

Уже на школьной аллее, что вела от ворот, Славка вспомнила о брате. Его же надо забрать. Вздохнула, поправила сумку, откинула за спину растрепавшиеся волосы и повернула обратно.

Брат сидел на ступеньках малышового корпуса. Рядом с ним стояла симпатичная белоголовая девочка в серых брюках и голубой водолазке. Алекс бодро жал на кнопки белого тоненького смартфона. Славка даже икнула от удивления. Хотела съязвить: мол, что, собственный телефон разрядился и ты решил в чужой поиграть? Но тут же передумала, вспомнила, что Алекс теперь близкий человек, а близкому человеку гадости говорить как-то нехорошо. От этой мысли даже захотелось засмеяться, только смех бы вышел истеричным, как у последней психички.

– Драсте, молодые люди, – сказала Славка, – чем занимаетесь?

– Настройки Насте налаживаю, – тут же пояснил Алекс, не поднимая головы, – а то она сама не очень в этом разбирается.

– И долго еще?

– Уже все. На, Насть, держи. Если что – завтра еще помогу.

Девчонка несмело взяла свой смартфон и уважительно посмотрела на Славку. Конечно, уважительно – ведь Славка для нее была почти взрослой.

– Спасибо, – пролепетала Настя и упорхнула, унеслась в класс.

Алекс взял свой рюкзак и начал ворчать, почему Славка так долго, ведь у нее же всего шесть уроков сегодня. Славка молчала, говорить не хотелось вообще. И самое противное то, что придется сегодня все рассказывать маме. И мама ей не поверит наверняка.

Разве кто-то поверит взъерошенной одиннадцатикласснице, которая слушает Селену Гомез, носит длинные сережки и потрепанные кеды и подводит глаза черным карандашом? Да никто. Это факт.

На остановке их догнала Полина. Улыбнулась и заверила:

– Слав, я тебе верю. Просто уверена, что ты тут ни при чем.

– Спасибо тебе. Я сама себе тоже верю, – ответила ей Славка, и на душе немного полегчало.

Алекс удивленно смотрел на Полину, но сейчас разъяснять ему все не было никаких сил. После, потом как-нибудь.

– А поехали ко мне? – вдруг предложила Полина. – Все равно с завтрашнего дня каникулы. Чаю попьем, может, кино какое посмотрим?

А действительно, можно и к Полине. У Слона Славка уже была, так что теперь ей ничего не страшно.

– Ладно, давай, – кивнула она подруге. – Только ты же понимаешь, с нами будет Алекс.

– Пускай. – Полина невозмутимо пожала плечом. – У меня дома ему будет с кем поиграть. Одним мальчиком больше, одним меньше – нам уже без разницы. Сама увидишь.

– Да, в вашем случае это точно, – хмыкнула Славка.

Вышли на той же остановке, что и всегда. И бодро зашагали по узкой асфальтированной дорожке. Мимо редких сосен, роняющих сухие, бурые иглы, мимо бетонных столбов с высоко протянутыми проводами.

Притихший в ожидании осенних ветров мир казался ласковым и немного грустным. Изредка покрикивали вороны да шуршали шинами одинокие машины. О случившемся не говорили. Славке не хотелось, а Полина, видимо, чувствовала это и тоже помалкивала. Вспоминали сериал «Дневники вампира», Полинка рассказывала о планах на каникулы – она хотела найти для себя подработку промоутером хотя бы на неделю.

Где находится Полинин дом, Славка знала. Подруга как-то показывала его – красная покатая крыша второго этажа поднималась над кронами низких кизиловых и персиковых деревьев. Домик хоть и небольшой, но двухэтажный, если крошечную мансарду с тремя окошками считать за полноценный этаж.

– Мамы дома нет, только старший брат и мелкие, – пояснила Полина. – Алекса отправим к ним, а сами попьем чаю и полазим в Интернете. Покажу тебе фотки всей нашей семьи.

– Старший брат не будет ругаться, что друзей приводишь?

– А ему-то что? Он и сам своих друзей приводит, если хочет. Мама нам разрешает.

Толкнув решетчатую, выкрашенную зеленой краской калитку, Полина отмахнулась от коричневой лохматой собаки, сказав:

– Все, Шум, пошел на место. На место, сказала!

Шум радостно махал хвостом и резво прыгал вокруг своей хозяйки, потом переключился на гостей. Алекс боязливо шарахнулся к забору, Славка закрыла брата и позволила обнюхать свою сумку и кеды.

– Да иди же на место, глупыш. – Пол инка схватила пса за ошейник и оттянула к будке. Ловко привязала и сказала, повернувшись к Славке: – Это типа сторожевой пес. Видишь, какой? Малые избаловали его совсем. Кормят сладостями, таскают за собой, даже спать под кроватями своими пристраивали. Мама уже устала ругаться с ними по этому поводу. Так что у нас не сторожевая собака, а прилипала какая-то.

В дом вела красивая железная дверь, похожая на ту, что стояла в доме Славки. С вертящейся ручкой, глазком и имитацией под деревянные филенки. Полина повернула ручку, тут же скинула балетки, швырнула в угол сумку и пригласила:

– Заходите, только разувайтесь. Мамка за грязные полы ругает. Тем более что коридор приходится мне мыть.