Унни Линделл - Стелла и седьмая звезда
Страшилка Стелла немедленно засунула голову внутрь. Сквозь тонкие шторы пробивался лунный свет. В палате было тихо, возле окна стояли кровати, на которых лежали больные. До Стеллы донеслось человеческое дыхание.
— Тилия, ты тут?
— Ну что, зайдём внутрь? — прошептал Пиннеус.
Стелла кивнула и медленно полетела вдоль кроватей. Долетев до окна, она раздвинула шторы. Луна осветила спящих больных, кровати, одеяла, подушки и наволочки. Внезапно она увидела за окном Биг-Бен — высокую башню с часами, которую ей показали вороны. Она не могла оторвать взгляда от этой остроконечной башни, стоящей на другом берегу Темзы.
— Пиннеус, сейчас без семи минут двенадцать.
Стелла отвернулась от окна. Пиннеус кивнул.
Вдоль одной стены стояли в ряд пять кроватей. Столько же было и у другой стены. Над каждой кроватью висело по маленькой красной лампочке со шнурком, за который нужно было дёрнуть, если потребуется помощь.
— Тилия, — прошептал Пиннеус, — ты здесь?
На кровати возле окна завозилась старушка.
— Hello[32], — вдруг сказала она, приподнявшись.
От страха у Пиннеуса душа ушла в пятки.
— Эй… Тилия… Вперёд и вверх! — тихо скомандовала Стелла.
— Вперёд и вверх, — послышалось с кровати, стоящей возле двери.
— Тилия! Пиннеус, быстро выруби всё электричество!
— А? Сейчас?
— Естественно, сейчас! — ответила Стелла.
Пиннеус побежал к двери. Теперь уже и другие больные заёрзали в кроватях.
Пиннеус сделал два гигантских прыжка к распределительному щитку.
Внезапно старушка возле окна начала кричать. Она дёрнула за шнурок, и красная лампочка замигала. Пиннеус уже схватился за ручку предохранителя, но в этот самый миг на плечо ему опустилась чья-то тяжёлая рука. Кто-то схватил Пиннеуса за локоть и резко дёрнул назад. Пиннеус едва успел заметить человеческую фигуру, и тут Стелла завыла:
— У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У-У!!!
— Дежурный врач тотчас же отпустил Пиннеуса. Тот отпрыгнул в сторону, но не успел отскочить достаточно далеко, поэтому врач вновь схватил его, на этот раз за обе руки.
Все больные проснулись. Им показалось, что сработала сигнализация. Замолчав, Стелла скользнула под раковину и дрожащим комком упала на пол. В палату вбежали две медсестры, а доктор потащил Пиннеуса к лифту. Обернувшись, Пиннеус успел крикнуть Стелле:
— Выполняй задание! Обо мне не беспокойся!
— Пиннеус, о нет! Бедняга! — прошептала Стелла.
Теперь врачи позвонят Гектору Мышаку и расскажут, что его сына обнаружили в лондонской больнице! Господин Мышак с ума сойдёт от ярости и опять запрёт Пиннеуса в подвале наедине с мерзким портным Ниткиндом!
— Ур-рг! А ведь мы были почти у цели! — пробормотала Стелла.
Медсёстры начали успокаивать пациентов.
— Ур-рг, — послышалось неожиданно с ближайшей кровати.
Вздрогнув, Стелла почувствовала, как её переполняет звенящая радость. Взлетев, она зацепилась за крючок возле раковины — оттуда было лучше видно.
— Тилия? Это ты?
Одна из медсестёр быстро направилась к раковине. Остановившись, она посмотрела сперва на висящее над раковиной полотенце. Потом перевела взгляд на кровать возле двери — там, под головой у девочки, лежала подушка…
Стелла перехватила взгляд медсестры. В наволочке на подушке она узнала Тилию!
Внезапно в палату вновь заскочил Пиннеус, рядом с ним парила лампа.
— Мне удалось вырваться! — закричал мальчик.
Бросившись на медсестёр, лампа ярко вспыхнула прямо у них перед глазами. В дверях появился дежурный, но, заглянув в палату, он в ужасе развернулся, убежал в приёмное отделение и накрепко заперся.
— Подушка, Пиннеус! Подушка! — отцепившись от крючка, Стелла вихрем пронеслась по комнате прямо над вопящими от страха больными и медсёстрами, которые пытались их успокоить и отогнать лампу прочь.
Стелла подлетела к кровати, где лежала Тилия.
— Война, Пиннеус. Это самая настоящая война! — воскликнула она.
— Подушечная война?! — занервничал мальчик.
Девочка на кровати вопила во всю глотку.
— Pillow[33], — сказала Тилия.
— Именно, — радостно прокричала Стелла.
Подскочив к кровати, Пиннеус схватил подушку.
— No!! — оскорблённо заорала девочка. — My pillow, my pillow![34]
Резко дёрнув на себя, Пиннеус наконец вырвал у неё подушку. Он сдёрнул Тилию и швырнул подушку на пол. Раздался треск, и по палате полетел белый пух, похожий на снег.
— Пиннеус, открой окно! — закричала Стелла, поглядывая на Тилию, которая пыталась вырваться из его рук.
— Air![35] — закричала Стелла.
Старушка, лежавшая ближе всех к окну, вскочила, щёлкнула шпингалетами и распахнула окно. В палату хлынул поток свежего ночного воздуха. С улицы доносился шум машин.
— Лети, — радостно кричал Пиннеус, — улетай отсюда! Обо мне не беспокойся, я доберусь домой, как все люди!
Страшилка Стелла с Тараторкой Тилией быстро полетели к открытому окну. Ветер колыхал шторы, а часы на башне Биг-Бен принялись бить: динь-дон, динь-дон!
Полночь. Было холодно. С неба на крыши лондонских домов смотрела луна, чуть дальше мерцала Вечерняя звезда, а справа от неё ещё одна звезда, прозрачная и похожая на стекло. Эта звезда улыбалась им. Седьмая звезда с семью лучами.
На мгновение Стелла с Тилией застыли над подоконником, а потом рванулись вперёд. Далеко внизу остались Темза, башня с огромными часами и большой город Лондон, а впереди их ждала свобода. Хором они запели:
Гляжу отсюда, сверху,
И вижу всё вокруг.
Найду я непременно
Тебя, мой лучший друг!
Глава семнадцатая
О двух истинах
Оставив внизу школьный двор, Стелла решительно протиснулась сквозь замочную скважину и полетела по коридору, направляясь к кабинету Софии Страхомудрой. Пришло время отчитаться за второе путешествие.
Сидя на чёрном стуле в Кабинете Тьмы, София Страхомудрая дожидалась своей маленькой ученицы. На столе перед ней лежала раскрытая Книга Ночи. Стелла влетела в кабинет, и София Страхомудрая оторвалась от книги.
— Садись, — сказала она.
Стелла опустилась на стул напротив Софии.
— Я вернула Тараторку Тилию, — начала Стелла.
— Да, — София Страхомудрая внимательно посмотрела на Стеллу, — Тилия снова с нами. Ты совершила подвиг, Стелла.
Стелла уже побывала на Швейной фабрике, где рассказала о своём путешествии Кошмарису Дамаску и другим привидениям. Пока она говорила, остальные сидели вокруг неё на верхней полке и внимательно слушали. Затем Жуткая Жужа ласково погладила её по голове и сказала, что гордится Стеллой, а Малу Жуть Дамаск накормила её взбитыми яичными белками. Потом Малу выстирала Стеллу в тазу, высушила в сушилке и тщательно прогладила утюгом. Даже дядюшка Дамаск улыбнулся и признал себя её тряпичным дядюшкой — так уж и быть! Удивительно, как это ей удалось добраться до Седьмой звезды и вернуться оттуда живой и невредимой, так что ни одна чёрная дыра не смогла её засосать!
Луиза Подлиза, Ушлый Ужастик, Хольгер, Скрючелла и Линька не сводили со Стеллы восхищённых глаз, а во время рассказа Стеллы о битве за Тилию в госпитале Святого Фомы Страшь с Ойстрахом принялись радостно улюлюкать. Когда Стелла декламировала стихотворение Сильвии, Эсме крепче прижала к себе Тимиана. Особенно её поразили две строчки: «Ногами к звёздам, луно-черепом…» и «…Катушкою намотанный в себе».
Тилия вернулась домой, в Больницу, на склад постельного белья. Этой ночью там готовился праздник — её семья хотела отметить возвращение Тилии. Большой праздник, на который слетятся все привидения со Швейной фабрики, с Фабрики парусов, из отдела тканей при Центральном универмаге, из расположенной на Главной улице Прачечной, из Парикмахерской и со старой Фабрики по производству мешков. Одна лишь Стелла отказалась туда лететь.
София Страхомудрая с любопытством оглядела её.
— Ну, так что у нас со Второй истиной?
Стелла посмотрела на фотографию на стене: Школа привидений днём — обычная школа для человеческих детей. При дневном освещении она выглядит совсем иначе.
— Вторая истина раскрывает тайну жизни, — начала Стелла, — я поняла это, когда в космосе попала в полосу звёздного тумана и увидела, как рождаются звёзды. Сначала они совсем крошечные, не больше зёрнышка или дождевой капли.
— Ближе к сути, Стелла. — София Страхомудрая нетерпеливо потёрла чернильное пятно на животе.
— Так вот, учительница, звёзды живут по десять миллиардов лет. И люди в какой-то степени похожи на звёзды.
