Ричмал Кромптон - Этот Вильям!
— Здравствуйте, — любезно сказал Вильям.
— Здравствуй, — коротко ответил человек.
На вид ему было около сорока, лицо какое-то бесцветное, маловыразительное.
— Вы живете в Хиллсайд коттедже, изучаете птиц? — словоохотливо начал Вильям.
— Да, — сказал человек. — Меня зовут мистер Реддинг.
Вильям вспомнил, как подполковник отнесся к его просьбе, поэтому сдержался и не стал сразу заводить разговор о мастерской. Вообще-то, он всегда предпочитал действовать напрямую, но на этот раз решил потратить хотя бы день на то, чтобы подготовить почву, и собирался строго придерживаться своего плана.
— Я тоже очень люблю птиц, — сказал он, — но мало что о них знаю.
— Ну что ж, — сказал человек.
Он вытащил из-под куста рюкзак, и Вильям заметил в нем маленький фотоаппарат.
— Вы их фотографируете? — спросил он.
— Фотографирую, когда представится случай, — ответил человек. — Видишь ли, не так-то просто их сфотографировать. Приходится часами выслеживать и ждать.
— Я так хотел познакомиться с человеком, который знает птиц, — Вильям изо всех сил старался подольститься. — Я так интересуюсь ими. У моей тети сделана кормушка для птиц, и она сыплет им крошки и дает всякую другую еду. У нас вся семья любит птиц. Я всегда ругаю нашу кошку, когда она охотится за ними. Мой дядя иногда[5] присылает нам куропаток из Шотландии. Мы все любим птиц. Наверное, во всей Англии нет семьи, которая так интересуется птицами, как наша.
— Вполне возможно, — сказал человек.
Вильям вздохнул. Нелегко было наладить такие взаимоотношения, которые обеспечили бы возможность заполучить мастерскую. Он снова принялся за дело.
— Вы, наверное, всех птиц знаете? — взяв второе дыхание, спросил он.
— Да, — сказал человек.
Он надел рюкзак и собрался спускаться по тропинке, ведущей к коттеджу. В это мгновение на куст села птичка, посидела несколько секунд и улетела.
— Что это была за птица? — спросил Вильям, довольный, что представилась возможность продолжить разговор.
— Дрозд, — сказал человек.
— Господи, я всегда хотел узнать о них побольше. Они на зиму остаются в Англии?
— Да, — сказал человек.
Вильям лихорадочно придумывал еще какой-нибудь умный вопрос, и наконец его осенило.
— Где они вьют гнезда? — спросил он.
— На высоких деревьях, — ответил человек.
— Я так и думал, — сказал Вильям, затягивая время и стараясь придумать, о чем бы еще спросить.
— Э… а какие они яйца откладывают? — спросил он наконец.
— Серовато-белые, — сказал человек. — Ничем не примечательные. До свидания.
И он зашагал вниз по тропинке к коттеджу.
Вильям стоял и смотрел ему вслед. Он сделал все, что мог, но не очень-то преуспел… Он пытался проникнуться интересами этого человека, но нельзя было сказать, что подружился с ним. Ему не хотелось, чтобы все вот так и повисло в воздухе… Он стал медленно спускаться по тропинке. Мистера Реддинга не было видно. Наверное, зашел в дом. Ну ладно, он только еще разок посмотрит на мастерскую, по крайней мере, прикинет, во что еще кроме «львов и тигров» там можно поиграть. Ящики можно приспособить для замечательной игры «взятие форта» или чего-нибудь в этом роде. Он обошел мастерскую кругом и опять посмотрел в окно. Да, ящиков там для «взятия форта» достаточно. Он вернулся к коттеджу и задумчиво его рассматривал. Ему хотелось бы, прежде чем идти домой, укрепить свои отношения с мистером Реддингом. Он уверял себя, что действовал неплохо (напирая на свой интерес к птицам), но сказать, что он теперь с ним на дружеской ноге, как того хотелось, нельзя. Надо попытаться еще разок. Надо придумать еще вопрос про дрозда… Чем он питается, или еще какой-нибудь. А пока мистер Реддинг отвечает, придумать еще вопрос. И так далее…
Задняя дверь была приоткрыта. Незачем обходить дом кругом и доставлять беспокойство мистеру Реддингу — чтобы он шел и открывал парадную. Лучше зайти через черный вход, по-дружески, никого не беспокоя, и задать вопрос про дрозда.
Он распахнул заднюю дверь и вошел в небольшую опрятную кухню. Миновав ее и открыв другую дверь, очутился в гостиной, которую уже видел через окошко, с письменным столом и книжными шкафами. Мистер Реддинг сидел за столом и вычерчивал какую-то схему. Когда открылась дверь, он резко повернулся, и в лице его мелькнуло что-то такое, что Вильяму захотелось — он даже не понял почему — пуститься наутек. Однако мгновенно лицо обрело прежнее спокойное выражение, так что Вильям подумал, может, ему почудилось.
— Я только хотел кое-что у вас еще спросить про дрозда, — сказал он и подошел к столу, с интересом разглядывая сложную схему. — Что вы чертите?
Мистер Реддинг легонько постучал по чертежу кончиком пера.
— Это легкие черного дрозда, — сказал он. — Я пишу книжку о болезнях птиц.
— Черт! — воскликнул Вильям. — Я и не знал, что у них есть болезни.
— Мало кто знает, — сказал мистер Реддинг. — Это очень трудный для исследования предмет, и мало кто занимался этим основательно. У птиц довольно часто бывает и туберкулез легких, и рак, и другие болезни.
— Черт возьми! — поразился Вильям. — Подумать только! У них что, и живот болит?
— Полагаю, что да.
— Бедненькие! У меня раз болел, так это был какой-то ужас.
Вильям взял в руки чертеж, чтобы получше разглядеть, и под ним оказался другой.
— А это что? — спросил он.
— Это, — сказал мистер Реддинг, — схема воробьиного желудка.
— О Господи! — воскликнул Вильям с каким-то даже благоговейным ужасом. — Так ведь он же не поместится внутри у воробья.
— Это конечно же увеличенный масштаб, — сказал мистер Реддинг, спокойно, но решительно забирая оба чертежа у Вильяма. — А теперь тебе надо идти. Я должен работать.
Так Вильям, к некоторому своему удивлению, очутился за закрытой дверью, и ему ничего не оставалось, как направиться к калитке. В целом вторая беседа оказалась более удачной, чем первая. За исключением того странного мгновения в самом начале (а может, ему померещилось?), мистер Реддинг был открытым и дружелюбным. Он любезно рассказал о птичьих болезнях, о легких черного дрозда и желудке воробья. Но когда же можно будет завести с ним речь о мастерской? Может, завтра… Он придет к нему опять завтра утром. Разумеется, надо придумать, о чем еще его спросить. Тут он остановился. Увлекшись чертежами, он забыл задать вопрос, чем же питается дрозд. Жаль было потратить столько усилий на придумывание вопроса и не задать его. На завтрашнее утро он придумает какой-нибудь другой. Он развернулся и опять пошел к коттеджу. Интересно, что мистер Реддинг делает сейчас. Наверное, чертит еще другие схемы… До чего же они интересные… Хорошо бы еще разок на них взглянуть. Особенно ему понравился желудок воробья. Представить только всех этих червяков, которых воробей туда заглатывает! Они и понять-то не могут, где оказались. Живут себе в земле и вдруг попадают в такое место. Хотя, наверное, воробьи их разжевывают. У птиц есть зубы? Он спросит у мистера Реддинга. Это хороший вопрос для завтрашнего утра. Сегодня он спросит, чем питается дрозд, а вопрос, есть ли у птиц зубы, прибережет на завтра.
Он открыл калитку и прошел по дорожке к парадному входу. Раскидистый куст закрывал от него окошко. Он протянул руку к дверному молоточку, но тут же опустил ее. Лучше вначале заглянуть в окошко и посмотреть, как мистер Реддинг чертит схему. Посмотрит и сам попробует их чертить. Крадучись, Вильям обошел куст и встал так, чтобы подсматривать, оставаясь незамеченным. Да, мистер Реддинг все еще занимался чертежами. Рядом лежала записная книжка и несколько фотографий. Вдруг он сложил их в большой конверт и исчез из виду. Вильяма разобрало любопытство. Он не мог удержаться от искушения из-за куста, вытянув шею, посмотреть, где же мистер Реддинг и что он делает. От увиденного глаза у него раскрывались все шире и шире… Мистер Реддинг вынул из пола две или три паркетины и в образовавшееся углубление стал укладывать конверт. Тут церковные часы пробили один раз, и это означало, что Вильям опоздал на ланч. С неохотой оторвался он от окна и направился домой… Здорово придумано, размышлял он, держать эти схемы и фотографии под полом. Здорово! Не сделать ли и ему в полу своей спальни углубление и хранить там что-нибудь самое для него важное. Он решил не возвращаться в Хиллсайд коттедж после ланча. Не стоит действовать слишком поспешно. Он не раз замечал, что взрослые быстро устают от его общества. Непонятно почему, но это так… Следует подождать до завтра, и тогда он пойдет и спросит, чем же питается дрозд. Потом подождать еще денек и спросить, есть ли у птиц зубы, а на следующий день можно будет уже завести речь о мастерской…
