Мария Грипе - Дети теней
София учинила Вере допрос, и выяснилось, что стрелки не переводились никогда.
– Никто не жаловался… – пролепетала Вера. София чуть не испепелила ее взглядом.
– Макс просил меня уделить особое внимание часам, чтобы, когда он приедет, они шли точно. Военная служба требует пунктуальности!
Итак, послали за часовым мастером. И печником. И трубочистом. София была человеком действия. Она любила, чтобы все делалось моментально, – и в замке началась суета. Возражать Софии никто не решался. Она могла вытворять все что угодно. Тем более что она всегда ходила в глубоком трауре. Когда она шла по коридору, все видели черное вдовье покрывало, развевавшееся вокруг нее. Это следовало уважать. В конце концов, ее покойный муж был братом Максимилиама.
Аксель Торсон не вмешивался в ее дела. Однако это только казалось, что ему все равно. Он следил за Софией и считал так: пусть она лучше занимается печами и часами, чем вмешивается в семейные дела. Вере, понятно, все это действовало на нервы, но Аксель просил ее «сделать хорошую мину в плохой игре». И Вера старалась как могла.
В замке все время что-то происходило. Вдруг оказалось, что Леони должна переехать! София заявила, что за ней послала бабушка Максимилиама, узнавшая, что в замке живет француженка.
Сигрид Фальк аф Стеншерна – или Вещая Сигрид, как ее обычно называли, – была замечательной женщиной. Ей было почти сто лет, и она совсем ослепла, но продолжала заниматься искусством. Лепила скульптуры. А до того как потеряла зрение, была художницей.
Я встречалась с ней только однажды, в день ее рождения. Это был единственный день в году, когда она принимала гостей. Никогда не забуду ее статную фигуру, остроумные шутки, молодой сильный голос… Чудесный получился праздник. И она была просто красавицей!
Сигрид никогда не покидала своих апартаментов за исключением тех случаев, когда выезжала в экипаже «послушать природу». Обычно же все свое время она проводила в мастерской.
Ее апартаменты находились в другом конце замка. Так что Леони не нужно было перебираться далеко, но вряд ли у нее могло теперь оставаться много свободного времени. Сигрид хотела, чтобы Леони читала ей вслух, когда она занималась скульптурой – а это она делала постоянно, почти круглые сутки. И у нее была куча непрочитанных французских книг.
Раньше ей читала учительница из деревни, но у бедняжки был такой занудный голос и до того ужасное произношение, что Сигрид уже не могла ее терпеть. У Леони же голос был мягким и мелодичным, и читала она великолепно.
Итак, Леони перебралась к Вещей Сигрид. А Помпе остался. Он не захотел покидать комнату Максимилиама, поэтому Леони приходила к нему сама, раза два в день. Здесь же она виделась с Арильдом, который заботился о Помпе. Ни о каких встречах с Карлом теперь и речи быть не могло. София потирала руки. Она могла быть довольна. Ситуация была под контролем!
Но Каролину это огорчило. Это значило, что уроки французского для нее закончились. Ее вообще удивило решение Сигрид, и она беспокоилась за Леони.
– Боюсь, ей будет там слишком одиноко, – сказала она.
– Не забывай, что Леони – сущий ангел, – съязвила я.
Каролина бросила на меня быстрый взгляд.
– Мне жаль Леони, – ответила она с упреком.
– Потому что она не может видеться с тобой?
Я отошла и встала у окна, но затылком чувствовала ее взгляд. Она спросила, понизив голос:
– Тебе не очень-то нравится Леони, правда?
– Не знаю… Боюсь, она немного действует мне на нервы.
Каролина подошла и встала рядом.
– Понимаешь, Леони несладко приходится в жизни. Она страшно одинока. София без конца говорит о ее матери. Ее послушать – у Леони распрекрасная мать, которая что угодно сделает для своей дочери. Но это не так. Той на дочь абсолютно наплевать. Родной отец Леони умер несколько лет назад. И мать снова вышла замуж. А Леони терпеть не может отчима. Он к ней плохо относится…
Вот почему мать Леони выворачивалась наизнанку, чтобы избавиться от дочери. Она была на стороне мужа против собственного ребенка!
Каролина вздохнула и продолжила:
– И хуже всего – она постоянно внушает Леони, что та сойдет с ума. Ее отец был душевнобольным, а это может передаваться по наследству. Леони боится, что с ней произойдет то же самое. София это знает и использует.
Каролина пыталась переубедить Леони, но девушка чувствовала себя обреченной. Она была уверена, что сойдет с ума, и до смерти боялась, что тогда ее все бросят, поэтому и плясала под дудку Софии…
Я была рада, что Каролина рассказала мне об этом. Я стала понимать Леони, и она больше не вызывала у меня раздражения.
Когда Леони переехала, Вера Торсон вздохнула с облегчением.
– Теперь София оставит твоего брата в покое, – сказала она.
– Не будем загадывать! – ответила я.
И оказалась права. Теперь, когда Леони была вне игры, София могла вплотную заняться отношениями между Арильдом и Карлом. Она затеяла разговор со мной. Неестественно, когда два мальчика так привязаны друг к другу, объяснила она. Это казалось ей странным и очень беспокоило.
– Вот ты мне нравишься, Берта! – заявила она. – Ты умная девочка.
Подразумевалось: но не твой брат. Он мне не нравится!
Ясно было, чего она добивалась. Хотела переманить меня на свою сторону. Она рассчитывала на соперничество между мной и Карлом. Ведь мой «брат» пользовался в замке гораздо большей популярностью, чем я. И если София, такая влиятельная особа, меня похвалила, то я должна просто растаять от счастья. К тому же она так тонко дала понять, что я нравлюсь ей гораздо больше.
– Тебе не кажется, Берта, что у Карла с Арильдом несколько необычная дружба? Слишком, так сказать, интимная? – не отставала она.
– Да нет… Разве плохо, что они друзья?
Я напустила на себя наивный, ничего не понимающий вид. София вздохнула.
– Да, по все не так просто… Впрочем, ты, наверное, еще не доросла до таких разговоров.
Она окинула меня снисходительным взглядом и ушла, заметно разочарованная.
Травля моего «брата» продолжалась. София, правда, уже не так спешила с его выдворением, как раньше, когда Леони была рядом. По теперь Карл стал для нее замечательным предлогом для того, чтобы ходить по замку и шпионить. Ведь она отвечала за Арильда и должна была знать все, что с ним происходит…
Словом, сейчас Каролина могла не волноваться, что ее выставят за дверь. А все происходящее ее здорово забавляло. Стоило ей уединиться с Арильдом, София была тут как тут и всячески старалась отвлечь его, изображая веселье и дружеский интерес. Она хлопала его по плечу и вдавалась в долгие дискуссии о вещах, в которых совершенно ничего не смыслила. При этом демонстративно поворачивалась к Карлу спиной, чтобы он понял: такие разговоры не для средних умов. Это было просто уморительно!
Даже Арильд, со всей своей доверчивостью, раскусил ее игру. Когда София принялась рассуждать о философии, это было уже слишком. Будь Арильд не так хорошо воспитан, он бы скулы свернул от зевоты.
Цель этих представлений была одна – заставить Карла разозлиться и выйти из себя. Но София не на ту напала! Каролина делала заинтересованный вид и даже вставляла свои замечания. Таким способом она изводила Софию, у которой было меньше терпения. В итоге София сдавалась и «дезертировала с поля боя». Это была изматывающая тактика. А для Арильда – развлечение.
Они с Розильдой начали понимать, что из себя представляет София. Благодаря Каролине, конечно. Раньше их воспитание не позволяло им думать о ком-либо плохо. Тем более о родственниках – это было святое.
Из всех членов семьи Розильда была последней, кто интересовал Софию. Общаться с немыми не слишком-то приятно. К тому же требует времени. Когда София к кому-нибудь обращалась, ответ ей нужен был немедленно. А тут стой и жди, пока Розильда что-то царапает в своем блокноте! Поэтому София старалась пореже сталкиваться с Розильдой, чтобы ненароком не обидеть ее, бедную девочку. Если провозглашаешь, что хочешь заменить ребенку мать, нужно по крайней мере изображать материнскую любовь… Ведь мог вернуться Макс!
Для общения с Розильдой у Софии была особая манера. Сама того не замечая, она говорила с ней как с малышкой или умственно отсталой. Это выглядело оскорбительно, но Розильда только смеялась.
Забегала София к ней буквально на минутку. Увы, увы… Слишком много дел! Ей всегда нужно было немедленно уходить. Зато она всегда приносила маленькие подарки, какие-нибудь побрякушки – ей почему-то казалось, что Розильда их любит.
Розильда принимала эти презенты. Но не для себя. Она редко носила украшения. К счастью, София была не слишком внимательна, чтобы это заметить. Поэтому Розильда раздавала ее подарки служанкам. Пусть и недорогие, зато сколько они приносили радости!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Однажды, когда мы с Каролиной спускались по широкой замковой лестнице, мы увидели Софию, которая стояла внизу и разговаривала с трубочистом. Я решила, что нам лучше прошмыгнуть незамеченными, и тихонько потянула Каролину за рукав.
