Тамара Лихоталь - Одно лето на краю света
— Ну, как обход? — спросил Жека, очень довольный, что Алёша и Женя видят его верхом на лошади.
— На границе всё спокойно, Евгений Борисович, — отвечал Алёша. — А ты, я вижу, заправским джигитом стал. Счастливо! — кивнул он Володе и Жеке, а Жене сказал: — Двинули! — И они зашагали дальше.
Жека оглянулся. Позади простиралась равнина, на которой в беспорядке лежали камни и виднелись удаляющиеся фигурки солдат. Алёша приостановился и что-то говорил по рации. Может быть, он докладывал дежурному, что встретил на маршруте Володю и Жеку.
Маленький обогревательный домик стоял совсем косо, наклонившись набок, дверь повисла на одной петле, окошко было разбито. Володя соскочил с Орлика и хотел помочь Жеке, но Жека уже и сам спрыгнул.
— Молодец! — похвалил его Володя. Он некоторое время постоял, глядя на домик, потом сказал: — Надо поднимать.
— А как ты его поднимешь? Ты же не великан! — удивился Жека.
— Знаешь, глаза страшатся, а руки делают, — отвечал Володя. — Я сейчас пройдусь по берегу, поищу кое-что, а ты пригляди за лошадьми, чтобы не ушли далеко.
Лошади щипали траву — Буланка возле домика, а Орлик уходил всё дальше.
— Орлик! Орлик! — позвал Жека, но тот и внимания не обратил.
Стоило Жеке приблизиться, как он отбегал ещё дальше, словно дразнился: «Ну-ка, поймай меня!» Жека оглянулся — домик был уже совсем далеко. Жека закричал:
— Володя!
Но Володя не слышал, его и видно-то не было. Жека чуть не заплакал. Что делать? Пока он будет искать Володю, Орлик совсем далеко уйдёт. И вдруг Жека сообразил: лёг на землю и стал по-пластунски осторожно двигаться к Орлику, прячась то за камнями, то за высокой травой. Вот он уже совсем приблизился к Орлику. Конечно, лучше было бы подползти к нему сзади, но Жека помнит, Володя учил: «К лошади надо подходить спереди, не то может лягнуть». Жека подполз к Орлику осторожно-осторожно, быстро вскочил и схватил повод. Орлик послушно пошёл за Жекой.
Володя уже был возле домика. Он оглянулся, и Жека сказал небрежным голосом:
— Буланка паслась тут, а Орлика я пригнал.
Володя кивнул. Пока Жека ловил Орлика, он притащил откуда-то бревно, топором обтесал его с одного конца и теперь подсовывал острым концом под домик с той стороны, на которую он наклонился. А потом всей тяжестью навалился на другой конец бревна и прохрипел:
— Помогай!
Жека тоже навалился на бревно, и домик медленно стал выпрямляться. Володя стучал топором, вгоняя бревно под стену, а Жека смотрел, как он работает, и радостно думал, что сегодня всё очень хорошо получилось. И на Буланке он проехал верхом, и Орлика поймал, и Володе помог.
— Ты вот что, — сказал Володя, — давай тащи сюда сухие водоросли, сучья и деревяшки, которые найдёшь на берегу.
Пока Жека таскал охапки водорослей и волочил корявые сучья, Володя и дверь навесил.
— А теперь проверим печку, — сказал он, и Жека догадался, зачем были нужны сучья и водоросли.
Железная печурка с изогнутыми трубами словно ждала, когда её затопят. Володя велел Жеке:
— Посиди передохни, — а сам схватил котелок и выбежал из домика. Вскоре он вернулся с котелком, полным воды.
— Где ты воду пресную взял? — удивился Жека.
— Неподалёку ключ бьёт. Ох, и вкусная тут вода!
Печка гудела и пыхтела, вода в котелке громко забулькала. Володя развернул тщательно упакованные Геной бутерброды, а потом, как фокусник, вытащил из кармана несколько розовых с белыми хвостами редисок.
— Уррра! — закричал Жека. Давным-давно, почти целый год, не ел он редиски. А теперь вот она появилась на огороде.
Чайник уже не шумел и не свистел, а клокотал. Володя налил кипяток в алюминиевые кружки. Всё было замечательно вкусно: и бутерброды, и редиска, которую Жека с хрустом раскусывал и запивал кипятком. Может, кому-нибудь и покажется, что это не такая уж вкусная еда — редиска с кипятком. Но, значит, этот человек никогда не ездил верхом на лошади в далёкий обогревательный домик на берегу океана, не ловил капризного коня, не собирал водоросли и сучья, не сидел у горячей печки и не пил кипятка из алюминиевой солдатской кружки.
Секрет
Секрет начался утром. От него из кухни шёл такой вкусный запах, что Жека проснулся раньше, чем обычно, и, шлёпая по полу босыми ногами, тотчас побежал на кухню.
Вкусный запах шёл от духовки. На плите что-то громко булькало в большой кастрюле, а мама, склонившись над столом, колола орехи.
— Доброеутроможноябудупомогать, — быстро, как скороговорку, проговорил Жека.
— Доброеутроможно, — так же быстро, без остановки, улыбаясь, ответила мама и добавила уже нормальным голосом: — Только всё по порядку — зарядка, постель, завтрак…
— Хорошо, — согласился Жека. — А ты положи «крокодила» и больше без меня не коли.
Мама опять улыбнулась и отложила щипцы.
Жека глянул в окошко. Дождик. Только не сильный, а мелкий. Жека постоял, подумал, где лучше делать зарядку. В комнате, конечно, приятней: тепло и не капает. Зато на дворе столбы с перекладиной, и там сейчас Женя Гитарист крутит «солнце». Не зря ведь тогда, когда Женя только приехал на заставу, Жека показал ему, как подтягиваться, и сказал, что главное — тренировочка. Женя тогда подтягивался с трудом, а теперь вон как летает! Жека так не умеет. Он посмотрел, не видит ли мама, и выскочил из дома. Женя уже кончил крутить «солнце» и побежал на заставу, а Жека вскарабкался по столбу. Столб был мокрый, и Жекина майка и трусы тоже стали мокрыми на груди и животе, но подтягиваться на перекладине это не мешало. И холодно Жеке не было ничуточки. Теперь надо застелить постель, умыться и позавтракать. Жека подбежал к постели. На ней лежали чистые майка и трусы. Значит, мама всё-таки видела, что он выбежал на зарядку раздетый, но ругать его не стала и даже майку с трусами приготовила, чтобы Жека мог переодеться.
Мама подавала завтрак, а кастрюля на плите по-прежнему громко булькала. Жека, встав на цыпочки, заглянул в неё: в кастрюле стояли банки со сгущённым молоком. Сгущённое молоко и так вкусное, но становится ещё вкуснее, если его сварить. Мама варит его долго-долго, и получается густая помадка светло-коричневого цвета.
Но вот со всеми делами было покончено. Жека взял в руки крокодила. У него была распахнутая пасть с рядами зубов, длинная, переходящая в хвост спина, тоже зубчатая. А над ней поднималось такое же длинное перепончатое крыло. Жека заложил орех в пасть крокодилу, а его крыло прижал к хвосту. Орех тотчас хрустнул и раскололся. Жека ещё раз внимательно поглядел на крокодила.
— Мама, — щёлкая щипцами, закричал он, — а у крокодила бывают крылья?
— Не бывает, — сказала мама. — Крокодил ведь не птица.
— А у этого почему? — показал Жека щипцы.
— Это не крокодил. Это дракон. Такое сказочное существо. Помнишь, мы сказку читали про злого дракона? Но крокодилы на самом деле живут на земле в жарких странах, а драконов нету вообще. Люди их просто выдумали — и драконов, и леших, и русалок, и ведьм, и чертей…
— А давай с тобой тоже кого-нибудь выдумаем, — сказал Жека. — Все будут их бояться, а мы с тобой будем знать, что их нету. Нет, — продолжал он, подумав. — Мы давай лучше кого-нибудь доброго выдумаем. Доброго волшебника. Ну и что же, что его нету. Он всё равно есть, только понарошку.
— Ой, — сказала мама, — пока мы тут с тобой будем выдумывать, бисквит сгорит! — и поспешно стала вынимать из духовки противень.
— А ты что печёшь? — спросил Жека.
— Секрет, — отвечала мама. — Но тебе я этот секрет скажу, ведь мы с тобой его вместе делаем. Только, чур, до вечера никому ни слова! Это торт для Саши, новичка, который недавно на заставу приехал.
— Знаю, — сказал Жека. — Он с Диком работает.
— Так вот, у него сегодня день рождения.
— Здорово! — воскликнул Жека. — Я помню: ты и Алёше на день рождения пекла, и Володе, и Юре…
— Такой уж у нас на заставе обычай, — сказала мама, — порадовать именинника. Только Саша этого не знает.
— А чай мы сегодня на заставе будем пить?
— На заставе, как всегда в праздничный день. Только помни, до вечера — секрет.
Саша прогуливал Дика. Дождь всё моросил, и гладкая, тщательно вычищенная шерсть Дика, носившегося по берегу, лоснилась от влаги. Дик был весёлый, а Саша грустный. Он ответил Жеке: «Привет!», а сам продолжал смотреть на тусклый, словно подёрнутый белёсой плёнкой, океан. Жека знает: если кто-нибудь вот так стоит в одиночестве на берегу и долго смотрит на океан, значит, ему грустно.
Жеке захотелось сказать Саше что-нибудь хорошее, только он не знал, что. Конечно, лучше всего было бы сказать про секрет. Мама уже вытащила его из духовки, осторожно разрезала ножом поперёк, так что получились две половины. Сначала намазала слой коричневой помадки на нижнюю, а потом и на верхнюю и посыпала её орехами. Секрет получился очень красивый и вкусный. Жека его, правда, не пробовал — мама дала ему только вылизать банки из-под сгущёнки, но он всё равно знал, что секрет вкусный. Жаль, что рассказывать про него до вечера нельзя. А Саша продолжал стоять на берегу и грустно смотреть на океан. Жека спросил:
