Дарья Лаврова - Ошибки в формуле любви
— Ты знаешь, — улыбнулась я.
— Знаю, — кивнул Гоша. — Дурацкий медведь. Мне он никогда не нравился!
— Получишь у меня, когда я выздоровлю! — пригрозила я, забираясь под одеяло.
Глава 13
Теплее
На вторую неделю моей болезни позвонила Катя. Я не ждала ее звонка. Точнее, я была уверена, что она не позвонит и что мы вообще больше общаться не будем. Правда, понять не могла, почему она заплакала и сжала мою ладонь на прошлой неделе, когда мы бежали километр на физре…
— Как ты? — спросила она неуверенно. Будто долго думала, что спросить, и не смогла придумать ничего, кроме этих двух слов.
— Нормально, — ответила я. — Болею. А что?
— Маш, я просто хотела все объяснить…
— Я все знаю, — вздохнула я. — Ты потеряла записку, а я нашла ее в раздевалке после физры. Я понимаю тебя. Не переживай…
— А я не понимаю, — сказала Катя. — Все не так.
— Почему?
— Я запуталась. Наверное, мне нужна была эта неделя, чтобы во всем разобраться.
— Ну и как, разобралась?
— Не знаю, — вздохнула она. — Я думала, что все будет хорошо. Что мы с Крис станем дружить, как раньше. Дружить — в прямом смысле слова. Но ничего не изменилось… Просто они с Наташкой стали снова у меня списывать, а как что интересное — в кино пойти, в клуб или о парнях поболтать, так я уже не нужна. Мною попользовались и забыли. Ты была права, Маш. А я тебе не верила, бесилась…
— Бесилась, потому что сама понимала, что это правда, — ответила я. — Просто не хотела в этом признаться.
— Наверное, — сказала Катя. — Маш, ты… прости меня. Я дура. И мне очень стыдно за тот день.
— Перестань, все в порядке.
— Правда? — не поверила Катя.
— Давай забудем?
— Давай, — согласилась Катя. — Я приду к тебе?
— У меня ветрянка, — сказала я.
— А у меня иммунитет, — ответила она. — Я в пять лет переболела.
— Ну тогда приходи, — улыбнулась я. — Очень много надо рассказать.
Катя пришла через полчаса, и я рассказала ей обо всем, что произошло со мной за эту неделю, начиная с ночи в квартире Ильи. Его равнодушие, поездка в Питер с Ирой, о которой я узнала от Юли, приветы от него же, наши последние сообщения друг другу в ICQ, разговоры с мамой и сестрой и, конечно, поддержка Гоши.
— Козел он, — сказала Катя, выслушав меня. — Но не такой уж и плохой, каким мог бы оказаться! Если бы у вас что-то было, ты бы чувствовала себя еще хуже. А так, можно сказать, что он поступил благородно. Ничего, Маш. Он еще пожалеет и вернется к тебе. Я уверена.
— Не пожалеет, — ответила я. — Это так, иллюзия.
— Наверное, — пожала плечами Катя. — А мне все равно нравится думать, что он пожалеет! Можно я буду так думать?
— Думай, — улыбнулась я.
— Хорошо, — сказала Катя. — Спасибо, что разрешила. Буду думать за нас двоих.
— В смысле?
— Меня ведь тоже, можно сказать, бросили.
— Саша?
— Да. Мы ведь даже не встречались, а все равно обидно. Если бы встречались и он бросил — это одно. А если ничего не было и уже точно не будет — это другое совсем. Неприятно. Как-то, оскорбительно, что ли…
— Он так тебе и сказал, что ничего не будет?
— Нет, — ответила она. — Он просто уже давно встречается с другой, а я не знала. Знаешь, с кем?
Я не знала. Даже не догадывалась.
— С этой… кудрявая такая, длинная. Лена, что ли? — задумалась Катя, вспоминая имя соперницы. — Она была на дне рождения Юли, ты видела ее. Анимешница такая, Тоторо на футболке. Это Саша привел ее в тусу.
— Странно…
— Что странного? Ничего удивительного. Она красивая. Очень. Я даже завидую.
— Я видела кучу SMS в телефоне Ильи, — сказала я. — Она писала, что любит и скучает.
— А я и не утверждала, что она любит Сашу, — вздохнула Катя.
— Да, как-то все грустно…
— Нормально, — отмахнулась Катя. Отмахнулась не от меня, а от грусти, которую не хотела признавать. — Слушай, у тебя клевер на обоях, что ли?
— Да.
— Только сейчас заметила, — улыбнулась она. — Давай искать счастливый листок?
* * *Постепенно болезнь отступала, мне стало намного лучше, поэтому уже не валялась целыми днями в постели. Я просыпалась, завтракала и, не переодеваясь, прямо в пижаме садилась за стол и пыталась самостоятельно нагнать школьную программу — все, что я пропустила за полторы недели. Раз в два дня приходила Катя и помогала с алгеброй, физикой, геометрией. Заходил и Гриша Грузд, но он поступал проще — приносил готовые домашние задания и решенные контрольные работы, которые я пропустила.
Это действительно отвлекало. И отвлекало хорошо. Я редко заходила в Интернет. Только утром, включая комп, в обед перед едой и вечером — перед тем, как пойти спать.
Еще были книжки. Штук десять, не меньше. И психология, и отношения, и классика. Эльза принесла, очень рекомендовала почитать. Правда, с запущенной учебой и подготовкой к экзаменам у меня совсем не было времени читать их.
Хотелось уже скорее выздороветь и выйти из дома. Хотелось перемен, но единственное, что я пока могла сейчас изменить — это аватар ВКонтакте. Новых удачных фото у меня не было, поэтому я повернула старую вверх ногами.
Гоша выздоровел и снова пошел в школу. В первый же день ему дали учить стихотворение Маршака «Хороший день» — про то, как мальчик с папой гуляли по Москве в выходной день. Готовили концерт для родителей к середине мая. Каждый вечер мы вместе учили слова. Я проверяла Гошу. Он декламировал, сбивался и тут же начинал с начала вместо того, чтобы продолжить.
Он тоже помогал мне — в своем стиле. К концу недели в моей комнате не осталось ничего, что бы могло напомнить об Илье.
Правда, остался его профиль ВКонтакте. Его ник рядом с зеленым цветком в аське. Его телефон в записной книжке. До них мой племянник еще не успел добраться.
А еще была Юля, которая звонила почти каждый день. Ей нравилось держать меня в курсе событий. Она рассказывала о встречах компании, об Илье, о планах на весну и лето. Доходило даже до того, что она открыто звала меня на очередную встречу фанатов! Какая же она глупенькая… Или она притворяется?
— Ира предложила нам всем поехать на море! — доложила мне Юля. — На десять дней на майских праздниках.
— А куда? — спросила я и тут же пожалела об этом. Вопрос сам вырвался.
— На Азовское море, — довольно ответила она. — Всем так понравилась эта идея! Поедем своим ходом, на машине. Больше двадцати часов ехать! Но мы не просто будем отдыхать… — загадочно добавила она.
— Не просто? — удивилась я. — А это как?
— Кайтинг! — торжественно произнесла Юля, будто ждала момента, когда можно будет это сказать. — Это как серфинг, только с воздушным змеем. На Ясенской переправе каждый год проходит фестиваль кайтсерфинга в мае. «Ясенмай» называется. Ира третий раз туда поедет, опытная уже. А мы только еще учиться будем. Я не могу дождаться! Солнце, море, теплый песочек, ветер, волны… какой же это кайф, Машка! Ну что я тебе рассказываю… ты же сама, наверное, знаешь.
— Я не знаю… — сказала я.
— Как так не знаешь? — не поняла Юля.
— Я никогда не была на море.
— Как? — повторила она. — Тебе шестнадцать лет и ты никогда не была на море?
— Да, никогда.
— Это плохо… — вздохнула Юля. — Ты чего? Надо обязательно съездить.
— Надо.
Повисла пауза на полминуты.
— Слушай, Маш, а у тебя спального мешка, случайно, нет? — спросила она. — Мы скорее всего будем в палатке жить.
— Нету, — ответила я. — Пока, Юль. Я сейчас занята, потом поговорим.
Не дожидаясь ответа, положила трубку. Даже если бы у меня и был спальный мешок, я бы не дала его Юле. Вот уж кто и умеет портить настроение, так это она. От такого «напоминания об Илье», как Юля, будет не так просто избавиться. Подарки, игрушки, письма и открытки — это все фигня. С телефонными звонками на домашний — сложнее.
После Юлиных звонков возникало желание пойти и принять душ или хотя бы умыться. Вроде бы и не сказала она ничего обидного или оскорбительного, но такое чувство, будто в дерьме изваляла, а теперь стоит рядом и смотрит, довольная, на результат.
А какой он, результат? Вспомнила об Илье, вспомнила об Ире, представила море. Ненастоящее, а то, что на картинках и фотографиях. Настоящего я не видела. Илья знал об этом и тоже удивлялся. Человек, который с трех лет каждый год отдыхал на море и не представлял жизни без него, не понимал ту, которая была этого лишена. Так сложилось. Я хотела на море. И я мечтала, что первый раз увижу его именно с ним, с Ильей. Не получилось. Придется снова смотреть со стороны.
Разговор с Юлей расстроил меня. Я полезла в Инет. Илья сидел онлайн, и висело одно новое сообщение. Сердце сжалось, а я уже представляла, что это он — вспомнил, понял, написал, попросил прощения, решил вернуться и позвать с собой на море.
