Елена Нестерина - Любимая девушка Тарзана
И тут оказалось, что Тарзан искал… всего лишь Маргариткину тетку! Потому что, проходя мимо двери, ведущей на кухню, Тарзан окликнул ее. И тетя услышала.
– Заберите Маргаритку, пожалуйста! – попросил он. – Она мне мешает. Я с ребятами погулять хотел, нечего ей с нами…
Таких умоляющих глаз Маргаритка не видела никогда! Тарзан просил ее, именно умолял покинуть его! Он беспокоился за нее, Маргаритку! Не хотел подвергать опасности. Вот и сдавал тетке, вот и «жаловался»…
– Маргаритка, пойдем, – потребовала тетя. – А говорила, мне помогать будешь… Иди, не мешай Алексею…
И она дернула девочку к себе.
Но и Маргаритка беспокоилась за Тарзана.
– Хорошо, – покладисто кивнула она. Отпустила руку Тарзана. И понуро отправилась на кухню.
Глядя ей вслед, любой бы поверил, что девочка послушно исполнила волю тети. Тарзан и поверил. А потому быстро и решительно зашагал к выходу из кафе.
Но Маргаритка тоже мчалась к выходу. Только служебному. Пробежав по крохотному, заставленному коробками помещению и едва не поскользнувшись на вечно жирном полу, девочка выскочила на улицу. И только бедная тетя ее и видела.
Маргаритка не знала, что битва за Тарзана приобрела широкие масштабы. Пока она обегала «Шатер», возле джипа, в который уже набились борцы за освобождение побережья от вредоносной личности, собрался народ. Это девушки выскочили из кафе и требовали оставить красавца в покое. Они не давали затолкать Тарзана в машину, громко кричали и махали руками. А потому дядя Сева выбежал на улицу и предложил громогласной толпе идти разбираться куда-нибудь от кафе подальше.
К тому же к джипу подошел Альбертик. Он тоже предлагал простить Тарзана за то, что он Тарзан. Девушки его горячо поддерживали.
Один из ребят даже обиделся на это до такой степени, что бросил своей подружке: «Ну и оставайся со своим Тарзаном, а я больше с тобой встречаться не буду. Вещи из палатки завтра заберу…» – и широкими шагами удалился в соседнее кафе. Где вскоре устроился за хорошо освещенным столиком в окружении большого количества пивных бутылок и незнакомых девчонок.
Маргаритка, прыгая за спинами взрослых парней и девушек, приглядывалась к Тарзану. Он не мог вырваться из этого безумного круга. Алексей изо всех сил делал вид, что спокоен, но на самом деле безнадежное отчаяние читалось на его лице. Которое было сейчас еще красивее, чем когда-либо.
Наверное, это не укрылось от взоров других людей. Тарзан напоминал настоящего Тарзана, запертого в клетку цивилизованными любителями всего «прекрасного и экзотического». Его и мучить особо никто не собирался, но и отпускать было жалко. И с интересами этого самого Тарзана считаться никто не хотел. Может быть, по большому счету просто не верили в то, что он настоящий? А не игрушечный…
У Маргаритки быстро-быстро билось сердце. Его удары ощущались даже в голове. Даже через пятки ног девочки, стоявшей неподвижно, в землю, казалось, ударяло: «Бум-бум, бум-бум…» И она вокруг тоже ритмично сотрясалась.
«Крикнуть, чтобы отпустили его? – лихорадочно думала Маргаритка. – Но так вообще будет казаться, что он сам за себя постоять не может! Тарзан, ну постой как-нибудь за себя!!!»
Но было понятно другое: не милиции он боится, не драки. Тарзан просто НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ДЕЛАТЬ! Ему надо уйти, конечно, отсюда. Но для этого он должен попросить, видимо, чтобы его отпустили. Видимо…
Всю жизнь, получается, красота мешала Алексею. То, за что бьются люди в спортзалах, институтах пластической хирургии, массажных и косметических салонах, что стараются улучшить одеждой, драгоценностями и прочим up-great, – ему приносит только страдания. Надо же, оказывается, за красотой можно не заметить человека! А он человек – этот добрый и хороший Леха Маняшкин! И потому нечего на него пялиться, как на жильца кунсткамеры! Ведь девушки, что его защищали, на самом деле видели в нем все ту же игрушку и отстаивали таким образом права на нее. Во всяком случае так казалось Маргаритке. Обойдутся…
Ведь в борьбе за человека все средства хороши! Да!
И Маргаритка, локтями расталкивая толпу, бросилась к Тарзану.
Так что помощь к нему шла с трех фронтов.
– Покусает! Сейчас игуана вас покусает! Отойдите! – держа ощерившегося Чарлика в вытянутых руках, тетя Маша шла к Тарзану с правого фланга.
А с левого…
Он все-таки появился!
Конь Слива как будто родился разгонять демонстрации – он умело распихивал окружающих, обдавая особо брезгливых слюнями, фыркал прямо им в лица (и при этом удивленно-невинно улыбался, злодей), крутил головой и даже с металлическим хрумканьем щелкал зубами. Словом, к Тарзану Федька и Игорь пробрались беспрепятственно.
Маргаритка облегченно вздохнула и остановилась.
Остановилась и тетя Маша со своим длиннохвостым уродцем в руках. И теперь она выглядела самой смешной – решительная, разъяренная. А вокруг все тихо…
Потому что дальше-то что? Что теперь делать Тарзану? Взгромоздиться на спину Сливы третьим и уматывать отсюда возвышенным галопом? Но это же не жизнь – все время убегать от своих проблем.
Тарзан должен сказать речь! Или принять какое-то кардинальное решение. Чтобы все всё поняли и угомонились. Так подумала Маргаритка. Именно такое поведение было бы естественным для столь романтической личности – загадки побережья, прекрасного Тарзана.
Но Тарзан этого не делал. Он смотрел на брата, смотрел на окруживших его людей – и молчал. А все, точно на артиста, замершего посреди сцены, смотрели на него. И тоже чего-то ждали. Ждали, что игрушка заговорит? Что выкинет нечто забавное?
Маргаритка готова была заплакать. Наверное, сейчас все девушки разочаровываются в Тарзане. Или нет? А наоборот, он им кажется проще и понятнее? Как узнать?
Девочка перехватила взгляд Федьки. Федька сидел неподвижно и только теребил в руках повод. Из-за его плеча выглядывал Игорек.
Молчание затягивалось…
– Девушки, чья это визитка? – в самый неожиданный момент раздался голос Тарзана.
Тарзан поднял над головой руку с зажатой в ней небольшой бумажкой. Маргаритка ее узнала – конечно, это координаты питерской чернобровки. Девушки оживились – и их толпа колыхнулась. Но пока никто не признавался, чья это визитка. Или хозяйка не узнавала свою вещь, или была очень осторожна – мало ли что этот странный молодой человек выкинет?
– Я даже не знал, что как дурак тут по пляжу отсвечиваю. – Все-таки Тарзан говорил речь! – Мне казалось, что каждый живет, как хочет. Вы хотите – и приезжаете сюда. Я хочу – и купаюсь там, где и когда мне нравится. И прихожу на пляж тогда, когда мне хочется. И в чем хочется. И вообще… я понял, пацаны, вашу просьбу, – продолжал Тарзан. – Без проблем, могу на этом пляже не появляться. Ну а что изменится? Вы лучше, что ли, от этого станете? Нет – вы такие же останетесь, как и были. Так что чем мне угрожать, лучше бы собой занялись… К тому же – вот вы ко всяким красавцам из журналов и из телевизора своих девчонок не ревнуете? Нет. Или если какой-то известный артист вдруг на пляже появится, а к нему ваши подружки помчатся, вы же не пойдете всей толпой его бить? Не пойдете. А меня можно – потому что я вроде как никто. И почему-то представляю для вас угрозу. Кстати, вон Альберт – он хоть один на один драться предложил, как нормальный пацан. А вы…
– Умница! – воскликнул кто-то в толпе.
Маргаритка оглянулась и поняла: это Маша, «фото с игуаной».
– В общем, девушка, заберите свою визитку. – Тарзан снова помахал над головой карточкой. – Она мне не пригодится. Потому что я сам какой-нибудь ход найду. Наверное, все дается человеку специально. И я, выходит, должен быть каким-нибудь артистом – раз мне такая внешность досталась. Вдруг в моей комплектации к красоте еще и актерский талант идет, а я просто пока об этом не знаю. Вот и посмотрим. А если не артистом, то буду моделью. И уж постараюсь стать моделью хорошего человека, обещаю… Так что разбираться со мной можете приходить в любое время – хотите, когда я стану знаменитым и буду подмигивать вам с каких-нибудь обложек. Тогда наверняка придется обращаться к моему личному агенту или секретарю. А хотите прямо сейчас записывайтесь в очередь набить мне лицо, которое я пока не застраховал на много-много миллионов.
Ребята засмеялись. Один, за ним второй, третий. Хихикнули девчонки. И тут одна из них – Альбертикова подружка, имитировавшая недавно страдания по отсутствию красоты, пробралась к Тарзану.
– Прости, – шмыгнув своим на самом деле очень симпатичным носом, сказала она и дотронулась до Тарзановой руки.
– Прости, правда, – неожиданно поддержал ее низкорослый, почти квадратный, но от того особо борзый и активный предводитель недавней операции по борьбе с Тарзаном. Он хлопнул Тарзана по спине, пожал плечами и улыбнулся.
