Юрий Третьяков - Рыцари Березовой улицы
— М-мы… т-только… на вело-сипеде… хотели… Н-на травке там… А он… И Алешку уве-о-о-ол!..
На Сережку никто не обратил внимания, но он сразу понял, что Михей Михеич взял и увел к себе обратно Сеньку и Алешу.
— Пошли! — взмахнул кулаком Кот и широко зашагал к Козьему бугру. За ним, полные решимости молча пошли остальные березовцы. Сережка забыл про бабушку и про ключ, помня только одно: Сеньку и Алешку надо выручить.
Он даже удивился, когда на Козьем бугре наперерез им вышла толпа незнакомых ребят, среди которых находились Горилла и оба Чурилы. Значит, не соврала Нинка, и шестеро двоюродных братьев действительно съехались сюда из разных городов.
— Эй вы, пошли с нами! — деловито сказал Кот, не замедляя шага. — Пацанов выручать!
— Каких это… там еще… пацанов? — от неожиданности растерялись Чурилы и машинально двинулись следом за березовцами.
— Наших пацанов! Сеньку и Алешу!
— Разве они нашлись? — удивился Горилла.
— Они и не терялись, — объяснил ему Зямка, — они у нас жили, а этот эксплуататор их обратно украл!
— Пошли быстрей, нечего разглагольствовать — торопил Кот. — Он их, может, бьет, тут каждая минута дорога!.. Так вы с нами, что ль? — обратился он к Чурилам.
— Поможем! — сказал один из них. — Ох, и досталось им!.. А что надо будет делать?
— Там увидим! — на ходу буркнул Кот.
— А что… с этими драться уже не будем? — тихо спросил Чурилу один из братьев.
Тот отмахнулся:
— Ладно… Как-нибудь потом…
Во дворе у Михей Михеича было тихо, калитка была как-то хитро заперта изнутри.
Кот изо всей силы начал колотить в калитку каблуками, часть армии залезла на забор, а на черепичную крышу полетели камни.
— Эт-то что же такое? — Михей Михеич выскочил во двор. — В милицию захотели, шпана?
— Отдавай ребят! — неистово закричал Кот. — Отдавай, говорят тебе!
— Ребят… Вам ребят… — дрожащим от злобы голосом бормотал Михей Михеич, гремя запором. — Ах вы, бандиты! Да я вас!..
Калитка распахнулась, и тотчас все, какие были, ребята — а Кот первым — ворвались в нее и рассыпались по двору.
— Это что… Это что… — дико озирался Михей Михеич, бросаясь то к одному, то к другому, но схватить никого не мог, потом, взбежав на крыльцо, загородил спиной, упираясь руками в притолоки, дверь, ведущую в дом.
Тут во двор вбежал каким-то чудом оказавшийся опять на улице Кот, растрепанный, без папахи и махнул рукой:
— Пацаны! Порядок! На улицу!
Березовцы выскочили из калитки и невдалеке увидели удирающих во всю прыть Сеньку и Алешу.
— К трансформатору! — скомандовал Кот.
Так быстро Сережке еще никогда не приходилось бегать. Да и остальным тоже.
К трансформаторной будке, верхняя дверь которой была полуоткрыта, а внутри почему-то громко играло радио, подбежали все вместе; один за другим быстро вскарабкавшись по лесенке, вбежали внутрь и обомлели: возле установленного вчера репродуктора сидел на корточках участковый милиционер, известный среди детворы под именем «дядя Петя», и задумчиво поворачивал регулятор.
Взглянув на растерянные лица ребят, он встал и весело ухмыльнулся:
— Жильцы явились? Так, значит, это вы будете хозяевами данного домовладения?
Глава XVIII
Сенька и Алеша, увидев милиционера, попытались спрятаться за спинами других ребят, но дядя Петя сразу их заметил и поманил пальцем:
— Пропащие? Подойдите-ка поближе!
Раскрыв маленькую книжечку, он прочитал оттуда вслух:
— Иванов Семен Иванович, 1952 года рождения, и Иванов Алексей Иванович, 1956 года рождения, оба уроженцы села Ушинка Алексеевского района…
— Дубовского сельсовета, — хрипло подсказал Сенька.
— Верно! — воскликнул дядя Петя и, сунув книжечку в карман, не спеша огляделся по сторонам.
— А вы, кроме шуток, устроились тут как на даче. Прямо — особняк в переулке! Вы уж извините, что в гости пришел незваный. Очень уж любопытно было — куда же это провод ведет? Да и дверь у вас открыта. Вы за имущество свое не боитесь? Вон его у вас сколько! При таком имуществе надо бы собаку завести, чтоб караулила. А то кошка есть, а собаки нет… И радиоточка ваша не зарегистрирована…
— Это мы зарегистрируем, — сказал Зямка.
Дядя Петя захохотал:
— Ну, тогда все будет в порядке! Придется, конечно, оформить документ на новое домовладение, налоги будете уплачивать…
— А много? — спросил Борис.
Дядя Петя опять захохотал, но, глянув в окошко, вдруг, сделался серьезным и предложил:
— Давайте внизу разговор продолжим? Тесновато все-таки у вас… Саннорма не соблюдена… Тем более, что к вам гости, кажется, идут…
Он спустился вниз первым, а за ним ребята.
Действительно, к будке подходил Михей Михеич, за которым в некотором отдалении следовали Горилла и Чурилы со своими многочисленными братьями.
— Гражданин начальник! Гражданин начальник! — еще издали плачущим голосом закричал Михей Михеич. — Что же здесь творится? За чем вы глядите? За что вам государство деньги плотит?
— Объясните, в чем дело, гражданин? — строго сказал дядя Петя.
Тут подоспели ребята с Козьего бугра, и возле будки образовалась довольно-таки большая толпа.
— Разбойное нападение! — голосил Михей Михеич. — В тюрьму их надо — всех! Распустили… Врываются среди бела дня, грабители! Ребят свели! Я им заместо отца, я потратился и рук не покладаю, привилегии им всякие…
— Чего врешь! — крикнул кто-то из толпы. — Знаем, какие привилегии! Батраков завел! Их сейчас нет!
Сразу раздались крики:
— В школу не пускает!
— Давно б надо им убежать!
— Молиться заставляет!
— Товарищ младший лейтенант! — обратился к милиционеру Кот. — Они сами от него ушли… Он, кулацкая душа…
— Тихо! — остановил Кота дядя Петя. — Тебя кто учил взрослых оскорблять? Стой… А ты как здесь оказался?
— Я теперь здесь живу! — улыбнулся Кот. — Мы сюда переехали. Как Васяня поживает? Давно я его не видел…
— В санатории твой Васяня… Через две недели приедет, — тихо сказал Коту дядя Петя. Вышел вперед Горилла:
— Товарищ младший лейтенант! Я могу подтвердить, что этот старик очень жестокий… Прямо зверь! Всех зверски порет крапивой! Не расспросит ни о чем, а сразу пороть!.. Я как сам пострадавший… Зверский способ…
— Ну, тебя я знаю… — сказал Горилле дядя Петя. — Тебя и выпороть не беда, заслужил!.. В общем, вот что! Митинг тут, по-моему, устраивать нечего, вон и народ глядит, что здесь за ярмарка происходит… Прошу всех заинтересованных лиц пожаловать со мной в отделение. Там — столы, стулья, сядем и все обсудим. Вы, гражданин, тоже пройдемте! — сказал он Михей Михеичу, и тот сразу притих.
В милиции все оказалось очень обыкновенное: столы, стулья, окна, даже без решеток, как в любом другом учреждении.
За одним столом сидел возле телефона пожилой старшина и ел яблоко с хлебом.
Увидев столько ребят, он удивился:
— Ого! Откуда это такая армия?
— Знаем, где взять! — подмигнул Сережке дядя Петя. — Начальник занят?
— Сейчас освободится, — сказал старшина.
Дядя Петя провел ребят и Михей Михеича в коридор со стульями вдоль стены.
— Рассаживайтесь здесь! — сказал он ребятам. — Не шуметь, не баловаться, а то сразу за дверь! И вам, гражданин, придется тоже немного обождать…
А сам ушел обратно к старшине, и было слышно, как он там рассказывает:
— В трансформаторной будке… Ну, где Березовая выходит к Козьему бугру… Я со смеху помер, как увидел… Ну, чисто мышиное гнездо — натащено всего!.. Ну, у них там — убранство: картиночки по стенам! Да что картиночки — радио провели, кошка есть! Не вру! Поди сам глянь!
Наконец он пригласил Михей Михеича и Сеньку с Алешей к начальнику.
— Держись… — шепнул Сеньке Кот. — Не хотим, и все!
Сенька, твердо сжав губы, кивнул. Остальные молча принялись ждать.
— А здесь хорошо, — сказал Алик. — Стулья клеенчатые…
Через некоторое время там, где сидел старшина, послышался голос:
— Старшина! Тут еще целая орава явилась!
— Какая орава? — спросил старшина.
— Говорят, тимуровцы! Пустить?
— Пусть идут.
В коридор тихонько вошли октябрьские тимуровцы.
— Ну, как? — шепотом спросил Кота Немец.
— Ничего еще не известно… — шепотом ответил Кот, Октябрьские смирно расселись по стульям.
— Если проявят бюрократизм, — сказал вдруг Кот, — мы к председателю райисполкома пойдем! Я его знаю!.. Даже здороваемся всегда. Скажешь ему: «Здравствуйте, товарищ Елисеев!» А он «Здравствуй, мальчик!»
Опять раздался голос:
— Старшина! Еще явились!
— Кто?
— Да все ихние!.. Теперь какие-то братья!
— Чьи братья?
— Сами по себе братья. Восемь человек!
