Николай Сластников - Билет на Марс
На перекрестке девочка остановилась и подала руку, и, как ни странно, первому Юльке.
— Не сердись на меня, мальчик! Поссорились мы напрасно. Мне самой неприятно. Ну, до свидания! Не вспоминай плохо. Кто старое вспомянет, тому глаз вон!
Юлька растерялся и ни к селу ни к городу отрекомендовался:
— Юлий Малямзин.
— Меня зовут Нюра. Нюра Брагина… — серьезно ответила девочка и что-то еще хотела сказать, но Гешка, заметно волнуясь, перебил ее:
— Как? Как?
Девочка повторила. Гешка поставил коробки с тушью на тротуар и поспешно спросил ее:
— У тебя нет родственника Брагина Виктора Васильевича?
Теперь уж удивилась Нюра:
— Есть! Это мой дедушка…
— Твой дедушка? — закричал Юлька. — А давно он умер?
Нюра резко повернулась к Юльке:
— Жив, здоров мой дедушка и не собирается умирать. Вот сказал!
— Значит, он жив? — тоже не веря, переспросил Гешка и, чуть не пританцовывая от нетерпения и волнения, стал расспрашивать о Викторе Васильевиче Брагине.
Оказалось, что Брагин теперь пенсионер, живет с Нюрой на кордоне Верховье. Он помогает по хозяйству Нюриным родителям, охотится, ловит рыбу.
— А вам он зачем, и откуда вы знаете о дедушке? — ответив на град вопросов мальчиков, спросила Нюра.
Друзья, перебивая друг друга, рассказали о приезде в Уньчу поисковой группы, о надписи на камне, о том, как нужны изыскателям материалы по разведке богатых руд.
— Знаете, мальчики, — сказала Нюра, от волнения переходя на шепот. — Есть у дедушки какие-то старые бумаги, целая кипа, и еще четыре ящика с камешками. Он всё их собирался сдать, да руки не доходили…
— Значит, есть? — тоже шепотом переспросил Гешка.
— Значит, верно есть? — повторил Юлька.
Круглое лицо его излучало такой восторг, что у Нюры не хватило духу разочаровать ребят, сказав им, что она не знает, что это за бумаги.
Вспомнив, что им надо спешить на поезд, друзья торопливо простились с Нюрой.
— Здорово, Гешка, получилось! А? — восхищался Юлька. — Хорошо, что я подрался в магазине! Если бы не я, не узнали бы мы, что Брагин живет в Верховье… Хорошо, а?
— Хорошо! — согласился Геша. Ради такого известия он готов был простить Юльке и не это.
Вертолет держит курс на Верховье
В Уньчу путешественники прибыли под вечер. Солнце садилось за гору Караульную, и от домов, деревьев тянулись через дорогу изломанные тени.
На улицах было шумно: возвращалась скотина с пастбища. Коровы надсадно мычали возле ворот. Вкусно пахло молоком. Шарахнулись в сторону гуртом пробежавшие овцы. Хозяйки кричали на всю улицу, зазывая коз, разбежавшихся по поселку. Где-то скрипели ворота, в соседнем дворе уже доили корову, и звенели о пустую бадейку молочные струи…
Все эти звуки вечернего поселка были знакомы и так близки сердцу ребят, что захотелось броситься домой, но друзья, пересилив себя, сдержали данное друг другу в поезде слово: прежде всего рассказать Петру Петровичу о своем открытии, а потом уже по домам.
Они переехали на тот берег и не спеша, устало направились на базу поисковой группы.
Возле палаток было пустынно — изыскатели еще были «в поле». На колодине, чуть поодаль от небольшого костра, сидел один Петр Петрович и, положив на колени дощечку, что-то торопливо писал. Увидев ребят, он обрадовался:
— Приехали? А мы уже соскучились по вас. Веселее с вами! Рассказывайте, как дела!
— Что мы узнали, Петр Петрович! Если бы не я, то… — затараторил Юлька, но, получив толчок в бок, замолчал.
Ребята заранее решили, что о происшествии в магазине расскажет Геша. Он имел больше прав: как-никак старый Брагин сослуживец Гешкиного дедушки.
— Ох! Петр Петрович, кого мы встретили в городе! — единым духом выпалил Гешка.
— Кого встретили! — не утерпел Юлька.
— Девочку, внучку того самого Брагина…
— Какого Брагина?
— Ну, того, про которого написано на камне: штейгер В. В. Брагин.
— Штейгера Брагина?
— Во-во! — вмешался Юлька. — Он самый! Он жив, здоров и живет в Верховье…
— В Верховье? Что-то непонятно. Геннадий, расскажи ты. Да не спеши, по порядку…
После того как Гешка выложил все: от встречи в магазине до прощания с Нюрой, а Юлька торжественно подтвердил сказанное другом, — Петр Петрович переспросил:
— Так ты не ошибся, Геннадий, в том, что Виктор Васильевич Брагин живет в Верховье и у него есть какие-то документы?
— Нет, нет, Петр Петрович, это точно! Сам слышал!
— Верно, верно, и я тоже…
Петр Петрович осмотрел привезенный ребятами эккер, повертел в руках счета, встал с колодины и широким, легким шагом человека, привыкшего к ежедневным пешим переходам, несколько раз пересек поляну от костра до опушки и обратно. Потом остановился возле мальчиков.
— Спасибо, ребята! Задание вы выполнили на отлично. Даже больше. Очень уж важно знать, что жив бывший штейгер Брагин. Но только неясно одно: что за бумаги хранит он? Всё может быть, — сказал Петр Петрович. А потом, приняв решение, уже твердо добавил: — Лучший способ узнать — это самим побывать в Верховье. Не так ли?
Ребята, конечно, согласились. Гешка горячо попросил:
— Пошлите нас опять в командировку, в Верховье… Мы все разузнаем!
Петр Петрович улыбнулся и взъерошил Гешкины волосы.
— Не спеши, торопыга! Путь в Верховье далек и нелегок, почти восемьдесят километров, да и к тому же тайгой. Поеду я сам, вернее, полечу… Сегодня же по телеграфу попрошу наше Управление выслать вертолет. Туда и обратно обернусь часа за три. — Петр Петрович остановился и с лукавой улыбкой посмотрел на ребят. — Не пожелают ли наши молодые рабочие составить мне компанию?
Конечно, вопрос был совершенно излишним. Кто из мальчишек откажется подняться на вертолете? Не найдешь такого! Единодушное восторженное «О-о-о!» было ответом на предложение Петра Петровича.
Вы никогда не отлучались из дому на два-три дня? Нет? Так попробуйте, и вы поймете все те чувства, что охватили Юльку, когда он, распахнув ворота, вбежал во двор. Навстречу ему, скуля и лая, бросился Нил. Пегий теленок, потревоженный шумом, неуклюже проскакал через двор. Милый Васька с пронзительным воплем: «Юлька приехал!» — кинулся к брату и вцепился в него.
В сенях послышались торопливые шаги мамы. Юлькино сердце заныло так сладко, и так хорошо стало на душе, что он остановился посреди двора, широко улыбаясь.
Потом, умывшись, надев чистую рубашку, Юлий именинником сидел за столом. Расправляясь со своим любимым кушаньем — яичницей на сале, он рассказывал родным о поездке. И нужно отдать справедливость — Юлька точно обрисовал все их похождения и только в одном «запутался» — в рассказе о встрече с Нюрой в универмаге. В его торопливом повествовании это выглядело так:
— …Вижу, одна белобрысая девчонка с косичками и бантиками в этих самых косичках спешит очень и просит пропустить ее без очереди, а я очередь наблюдал… Ну, я ее пропустил… А потом мы опять встретились с ней в трамвае. Сошли с трамвая вместе, и она… она поблагодарила меня за то, что я пропустил ее без очереди. Я говорю: «Пожалуйста, всегда готов», — и назвал свою фамилию. Девочка — свою. Так мы узнали, что ее фамилия Брагина, а затем допытались, что штейгер В. В. Брагин ее дедушка и живет в Верховье. Вот и все. Петр Петрович очень доволен и хочет взять нас с собой на вертолет…
Это небольшое вранье преследовало одну цель: не сердить отца в такой торжественный вечер.
Соскучившись по дому, Юлька думал, что первые дни он даже не покажется на улице, а будет неотступно с мамой и Васькой. Но это оказалось не совсем так. Встав утром, позавтракав, бесцельно побродив по широкому двору, Юлька почувствовал нудное беспокойство: у него было такое чувство, как будто он что-то потерял, чего-то не хватало ему. Попробовал он с Васькой поиграть в свайку — быстро надоело. Взял в руки книгу, оставил — не шло на ум чтение. Потом вышел за ворота и спустился к реке.
Присев на опрокинутую вверх дном лодку, Юлька стал наблюдать за лагерем. Там шла напряженная рабочая жизнь. Петр Петрович сидел на своей любимой колодине и рассматривал какие-то камни. Дядя Ваня проверял нивелир, один из рабочих насаживал лопаты на черенки, и гулкие удары обуха топора по дереву эхом отдавались в горах… Каким родным, давно знакомым показался Юльке лагерь! Скорее туда!
Юлька принес из дому короткое кормовое весло, шест и, положив их в свою лодку, собрался столкнуть ее с галечной отмели. Оглянувшись, увидел Гешку, сбегавшего с пригорка. Юльке стало не по себе. «Скажет, что поступил не по-товарищески, один собрался», — загоревал он.
Но Гешка был настроен по-иному.
— Значит, туда? А знаешь, Юлька, и я не утерпел: скучно дома и кажется, будто потерял что-то…
— И я тоже! Поехали?
Ребята столкнули с отмели лодку и вскоре были в лагере.
