Дарья Лаврова - Первый признак любви
– Вы сохранили кассовый чек?
– Да, конечно! – чуть не закричала я.
– Хорошо, – сказала девушка. – Пойдемте со мной. Сейчас оформим возврат.
Мы подошли к прилавку. Консультант распечатала какую-то бумажку, взяла мой помятый чек, скрепила их степлером и дала мне.
– Распишитесь тут. Кстати, почему решили вернуть инструмент?
– Сложно играть, – ответила я. – Нужно еще учиться и учиться. На пластмассовых дудках.
Проблем с возвратом не возникло. Оформили за десять минут и вернули деньги.
Мне было грустно, но спокойно. Вернув трубу в магазин, я окончательно приняла ситуацию с Димкой. Смирилась, что мы не будем вместе и вряд ли еще когда-нибудь увидимся.
На этот раз, как мне и советовала Настя, я шла другой дорогой. Конечно, легче было срезать путь и через пять минут оказаться у своего дома, но теперь все по-другому. Я шла вдоль шоссе и впервые за несколько месяцев никуда не спешила. Я просто шла, наслаждаясь сумерками и разноцветными огнями вечерних улиц.
– Девушка, а этот автобус до ВВЦ идет? – голос показался мне знакомым.
Я остановилась и обернулась. На меня снизу вверх, переминаясь с ноги на ногу, смотрел Вадим и ухмылялся. – Обманула меня, да?
– А-а… опять ты? – вздохнула я. – Да, обманула. А ты мне отомстил. Я лучше не буду рассказывать, на что была похожа твоя конфета после того, как я два часа мяла ее горячей рукой у себя в кармане.
– Ну а ты как думала? – хихикал Вадим, довольно поглаживая свою сумку с «сокровищами». – Ну-ка, давай, набери мой номер.
Не знаю, что меня дернуло за руку, но я достала мобильник и набрала номер, который он продиктовал. С другой стороны, меня это радовало. Я начала делать то, что никогда не сделала бы раньше.
Вадим записал мой номер, потом поднял руку с телефоном-раскладушкой и захлопнул ее у меня перед носом:
– Ам! – озвучил он свое действие.
Я рассмеялась. Мое хорошее настроение не меняло того, что Вадим так и остался чокнутым психом, который преследовал меня пару месяцев назад. Это дурацкое «Ам!» и щелканье «раскладушкой» перед носом так забавляло его, что Вадим повторил это нехитрое действие еще несколько раз.
– Так ты познакомишь меня со своими подругами? – спросил он, когда ему надоело «амкать».
– Познакомлю, познакомлю, – неожиданно согласилась я.
– Хорошо! – обрадовался Вадим. – Хочешь конфету? У меня много!
– Нет уж, спасибо, – отказалась я. – Мне того раза хватило!
– Так ты не клади в карман, а сразу ешь. Держи!
Вадим протянул мне горсть шоколадных конфет в изумрудной обертке. Это были те же самые конфеты, которыми он угостил меня в автобусе в начале весны.
– Спасибки, – улыбнулась я. – Ладно, я пойду.
– Давай, – сказал Вадим. – Я тебе позвоню.
Глава 8
Оранжевые туфли
Вечером я добралась до сайта нашего районного фитнес-клуба. Абонемент на три месяца стоил дорого, учитывая мое материальное положение. Радовало только то, что если я приведу с собой друга, то мы оба сможем купить абонементы со скидкой чуть ли не семьдесят процентов. Вопрос в другом – кому предложить?
Придя домой, я написала об этом в статусе в контакте. Может, хоть кто-нибудь из моих девяноста пяти друзей сможет составить мне компанию на занятиях йогой?
Через пять минут пришло сообщение от Сашки, нашей общей с Данькой подруги. Точнее, она скорее подруга Даньки, чем моя. И скорее – заклятая подруга, чем просто подруга.
Вообще, Сашка была нормальной. Общительная такая, веселая и очень активная. При этом одевалась она как монашка, бредила здоровым образом жизни, никогда ни в кого не влюблялась, не целовалась и до сих верила, что детей приносит аист, оставляя сверток на капустной грядке.
Данька очень хотела переделать Сашку, научить хотя бы одеваться моднее, общаться с парнями, краситься и все такое. Сашка так же мыла фрукты и овощи в растворе марганцовки, жевала каждый кусок булки по десять минут, наряжалась в любимый коричневый свитер до колен и совершенно не хотела что-либо менять в своей жизни.
После нескольких попыток Даша сдалась и больше не мучила Сашку советами. Она сильно отличалась от других, но, казалось, Сашу это совсем не волновало. Ей и так нормально жилось, в коричневом свитере. Если же не обращать внимания на ужасный свитер, то можно было заметить, что у нее натуральные рыжие волосы и хитрые зеленые глаза.
Вопрос с компаньоном для занятий йогой был решен. На следующий день мы с Сашкой встретились в фитнес-клубе и купили два абонемента, а спустя час уже сидели в позе лотоса на специальных ковриках и пытались расслабиться, отключившись от всех дневных проблем и мыслей.
После занятия мы вместе шли до остановки автобуса. Сашка остановилась у витрины обувного магазина и долго смотрела на одну пару туфель.
– Как же они нравятся мне, – сказала она, еле сдерживая восторг.
Выбор Саши немного смутил меня. На первый взгляд обычные туфли, без всяких там бантиков, розочек, блестяшек, страз и прочих украшений. Лаковые, на тонком каблуке более десяти сантиметров. Все бы ничего, если бы туфли не были ярко-оранжевого цвета. Такого, какого обычно бывают оранжевые маркеры для выделения текста.
– Мне кажется, каблук слишком высокий, – нерешительно ответила я. – А вообще классные туфли. Но яркие слишком. К чему ты их наденешь?
Сашка мгновенно округлила зеленые глаза:
– Ты что, Тань! У меня столько всего оранжевого в шкафу есть! – улыбалась она. – Футболки, майки, шорты, юбки… Жаль, оранжевые брюки не смогла найти. Еще есть десяток оранжевых бус, ремни, браслеты на руки. Кроссовки даже есть с оранжевыми вставками. Они еще сияют в темноте. Обожаю этот цвет! Но вот туфли… никак не могу решиться. Наверное, ты права, каблук…
– Не слушай меня, – отмахнулась я. – Мало ли что я говорю? Кстати, в этом сезоне уже не модно ходить с большими сумками. Выбери себе клатч, желтый или оранжевый, к этим туфлям. Будет здорово!
– Ты думаешь? – недоверчиво переспросила Саша, поглядывая на свою сумку. – Сюда столько всего помещается… Даже балетки на всякий случай.
– Большая сумка – это склад комплексов. Тебе будет достаточно подводки для глаз, блеска для губ и пудры. А уж если ты надела оранжевые туфли, то держись до последнего, дорогая! – сказала я и тут же вспомнила Даньку.
Как у нее дела? Помирилась ли она с Олегом? Мы не разговаривали уже неделю, а в школе даже не здоровались.
– Надо подумать еще… – вздохнула Сашка и отвернулась с грустью в глазах.
Эти туфли не просто нравились ей. Сашка была влюблена в каждый сантиметр их сумасшедших каблуков. Она очень хотела их, но боялась. Страшно впервые делать то, чего ты никогда раньше не делала.
– У меня никогда таких не было… – рассказывала Саша. – Все время боюсь чего-то… Знаю, что нужно меняться, и опять боюсь.
– Трусиха, – ответила я. – За один день не изменишься. Купи для начала туфли. Это самое простое, что ты можешь сделать для начала.
Сашка кивала, соглашалась и молчала.
Через день мы встретились в раздевалке перед вторым занятием. На Сашке были простые узкие джинсы, желтая футболка с Пятачком из диснеевского «Винни-Пуха» и те самые оранжевые туфли, которые она три месяца решалась купить.
– Я просто разбила копилку, а потом вернулась в магазин и сразу купила их. Только померила, подошло, и бегом к кассе, пока не передумала.
Постепенно мой привычный распорядок дня изменился до неузнаваемости. В ночь с пятницы на субботу, когда родители уснули, я заперлась на кухне и разобрала стол. Вроде бы там все было нужным, но это только на первый взгляд. Полупустые банки с кофе, какао и чаем я убрала на верхнюю полку. То же самое сделала с тарелками.
Три пустых заварочных чайника уже полгода пылились на столе без дела – решено было закрыть их в шкафу, чтобы не мешались. Через полчаса простых перестановок кухонный стол стал выглядеть намного приличнее. Мама поздно приходит с работы, устает, и ей некогда особо этим заниматься. Теперь за порядком на кухне следила я. Варила супы, готовила ужин.
По вторникам и четвергам после уроков мы с Сашкой ходили на йогу. В понедельник и среду я часто оставалась в школе и помогала воспитателям на продленке. Особенно было весело на вечерней прогулке, когда за детьми приходят родители.
По субботам брала из шкафа самые интересные новые книги, которые каждую неделю покупает мама, пекла шоколадный кекс с вишней и ехала к бабушке на другой конец Москвы.
Не могу сказать, что совсем не думала о Димке. На его страничку я теперь заходила намного реже, всего один раз в день. Конечно, я скучала по нему, но эта была спокойная грусть, которая больше не могла причинить боль. Как старая зажившая рана. Не болит, если сильно не ковырять.
После дня рождения Кошкин ни разу не написал мне. Может, и хотел, но было неудобно, да и зачем? А я все равно чего-то ждала. Обновляла страницу в смутной надежде, что он напишет и просто спросит, как у меня дела.
