Вера и Марина Воробей - Совсем другая история
После долгих споров и пререканий Люся вычеркнула самые утопические идеи.
– Рок-группа – это уже нереально, – заметила она. – На эту тему надо было раньше париться, да и без телевидения придется обойтись. О таких вещах задолго беспокоятся, а теперь все, поезд ушел.
– Самолеты тоже улетят без нас, – вздохнул Юрка Ермолаев, – небось двадцать восемь билетов не купишь… Эх, махнуть бы в Лас-Вегас, оторваться там по полной… Да, Фишка? – Он мечтательно закатил глаза.
– Спустись на землю, олигарх ты наш, – скептически одернула Юрку Катя Андреева. – Игральными автоматами перебьешься.
– Так, что у нас остается? – подытожила Черепашка, утыкаясь в исписанный листок. – Не так уж и мало, между прочим. Конкурсы и сценки, это мы успеем. Да, и не забывайте, что у нас еще кафе заказано на всю ночь.
– Ой, я буду танцевать, пока не упаду! – кокетливо воскликнула Лу, блестя черными глазищами.
– А со мной будешь? – шутливо поинтересовался Фишкин, но внутри у него что-то екнуло.
Лу Геранмае все одиннадцать лет прочно владела сердцем Вадика Фишкина. Он тихо обожал ее издали, заводя короткие романы с другими, так как Лу раз и навсегда объяснила Фишке, что надеяться ему не на что. И все же…
– С тобой? – Лу надменно смерила взглядом своего неудачливого воздыхателя. – Посмотрим на твое поведение…
Снегирева почти не участвовала в шумных и веселых разговорах. Она мирно сидела, втиснутая между Зоей Колесниченко и Ермолаевым, заранее согласная на все, что предложат другие, даже на празднование окончания школы в одесских катакомбах или в джунглях Амазонки. На самом деле Галя еще не решила окончательно, придет ли она на вечер. Безусловно, ей очень хотелось быть вместе со всеми, всю ночь танцевать и беззаботно смеяться, но… Как же Игорь? Ведь ему даже нельзя выйти на улицу! И с каким настроением Галя станет веселиться, зная, что ее любимый человек сидит в четырех стенах и мучается от собственного бессилия?
Домой она явилась поздно. Галина сама не понимала, что с ней творится. Она чувствовала, как на нее накатывает грусть и слезы готовы сорваться с ресниц… Ей стало всех жалко: и Игоря, невозможно любимого и беспомощного, и себя, и всех одноклассников, стоящих на пороге незнакомой взрослой жизни, на пороге неизвестности…
Галина распахнула створки платяного шкафа. На вешалке ждало своего звездного часа очень красивое платье на тоненьких бретельках. Платье было небесно-голубого цвета, как раз в тон Галиным глазам. Голубое шло ей, оно придавало девушке какую-то сказочную необыкновенную хрупкость и делало ее похожей на принцессу. Особенно в сочетании с распущенными, чуть-чуть подкрученными светлыми волосами. Тут же в шкафу лежали в картонной коробке серебряные туфельки на тонкой шпильке, простые и элегантные. Полюбовавшись будущим нарядом, Галя тяжело вздохнула и притворила дверцы. Как она бросит Игоря, оставит его одного? Разве сможет она потом простить себе это?
10
– Люся, это Снегирева. – Галя старалась придать своему голосу твердость. – Люсь, я не приду. Так что вы уж там без меня… веселитесь. Хорошо?
– То есть как это не придешь? – громко возмутилась Черепашка. – А вечер, а ресторан, а аттестат как же?
– А что аттестат, заберу потом, делов-то… – вяло пояснила Галя.
– Слушай, может, передумаешь, а? До вечера четыре часа, ты еще успеешь собраться, – сочувственно понизила голос Черепашка и прислушалась.
Но Снегирева молчала.
– Галь, я все понимаю, ты из-за Игоря, да? А может… Нет, Галь, знаешь, это поступок! Правда. Хотя жаль, конечно… Ну, удачи тебе…
– Спасибо, Люсь. Я правда не смогу там с вами веселиться, когда он… Короче, я проведу свой выпускной с Игорем. В общем, пока и удачи вам.
Снегирева медленно опустила трубку на рычаг. Вот и все. Не будет у нее никакого бала, потому что ее принц не может танцевать с ней. Ну и ладно! Сейчас она наденет свое новое голубое платье и серебряные туфельки, распустит по плечам волосы и превратится в красавицу. После короткого раздумья Галя решила пойти к любимому именно так – нарядной и красивой. И пусть она не попала на единственный в своей жизни выпускной вечер, все равно сегодня ее праздник! Правда, увидит ее в праздничном одеянии только один человек. Игорь. Самый дорогой. Любимый. А разве ей надо что-то еще?
Выпускной вечер одиннадцатого «Б» был в разгаре. Закончилась торжественная часть, все получили новенькие аттестаты, которые директор школы образно назвал «путевками во взрослую жизнь». Выпускники хихикали, переговаривались и обсуждали наряды тех, кто по очереди выходил в центр зала за аттестатом. Девушки то и дело доставали пудреницы и подправляли свой и без того безупречный макияж, с интересом рассматривали мальчиков, словно лицезрели их впервые. Да это и неудивительно, ведь они давненько не видели своих одноклассников такими торжественными, в строгих черных, серых и даже белоснежных костюмах, купленных специально по этому случаю. Все как будто разом повзрослели и с радостным удивлением разглядывали друг друга.
После довольно нудной торжественной части ребята оживились, побежали в работающий по случаю выпускного буфет попить прохладной минералки. На дворе стоял безветренный июньский вечер, лето обещало быть жарким. Одиннадцатый «Б» толпился около большого листа ватмана с их детскими фотографиями, пришпиленного к стене кнопками. Проект «Кто есть кто?» вызвал бурю эмоций. Учителя во главе с Люстрой тоже приняли участие в угадывании своих учеников.
– Ой, смотрите! Кажется, это Ермолаев! – воскликнула учительница биологии, тыча пальцем в снимок, на котором толстощекий малыш состроил уморительную рожицу. – Ну что, я угадала?
– В точку попали, – весело согласился Ермолаев. – А как вы догадались, а? Я же тут на себя совсем не похож.
– Ну а кто еще такую физиономию скорчит, как не ты? – парировала биологичка. – Ты не в цирковое, случайно, намерен поступать?
– А может, я будущий Юрий Никулин? Или даже Чаплин? Вот стану знаменитым клоуном, будете гордиться и всем рассказывать, что я был вашим учеником! – с шутливым вызовом задрал голову Юрка.
Через пятнадцать минут под смех и шутки узнаны были все двадцать восемь учеников: и крошка Лу в пышной балетной пачке, и неулыбчивая Черепашка со смешными хвостиками и строгим взглядом, и Зоя Колесниченко в костюме белочки на детсадовской новогодней елке, и даже Фишкин, снятый в момент падения в море с надувного матраса…
До прибытия в кафе, арендованное родителями для своих чад, оставалось сорок минут. Ребята, разгорячившись в душном зале, гурьбой вывалились на школьное крыльцо, с наслаждением вдыхая прохладный вечерний воздух.
– Все-таки жалко, что Гали нет с нами, – посетовала Ира Наумлинская, соседка Снегиревой по парте. – Последний раз, когда мы все вместе… Когда еще увидимся?
– Ну, значит, у нее очень уж причина уважительная, – возразил ей Володя Надыкто, неизменно следовавший повсюду за своей избранницей.
– Не, это все здорово, любовь и все такое… Но ведь как же выпускной, а? Ведь он бывает один раз в жизни, один-единственный! – продолжил тему Фишкин, демонстративно закуривая «Винстон». – Она ж потом жалеть будет, как пить дать!
– Фишка, ты думаешь, Снегирева вот так с легким сердцем взяла и отказалась от вечера? Думаешь, ей не хотелось повеселиться и побыть с нами? – серьезно спросила Черепашка. – Ей очень, очень хотелось… Я с ней по телефону говорила, пыталась убедить… Но с первых слов стало ясно, что Галя приняла непростое решение. И между прочим, это поступок, достойный уважения.
– Да, там, видимо, все у них слишком серьезно, с парнем с этим, – протянула задумчиво Катя Андреева, по прозвищу Каркуша. – Вот и не знаешь, блин, жалеть Галку или завидовать ей?
Наступило молчание. Все как бы переваривали информацию и невольно мысленно пытались поставить себя на место Снегиревой. А как бы они повели себя в такой ситуации?
– Ребята, я знаю, что надо сделать! – В тишине взволнованный голос Тополян прозвучал особенно звонко. – Я предлагаю поехать к ним! Прямо сейчас! Ну, кто за?
На секунду все оторопели, но через мгновение радостно загалдели, одобряя неординарное предложение Светланы. Возражавших не нашлось, только Зоя Колесниченко спросила, растерянно улыбаясь:
– А что с кафе станем делать? Родители же обидятся, и учителя… Они же там все подготовили…
– Во, слушайте! Гениальное решение проблемы! – завопил Ермолаев и победоносно оглядел присутствующих. – Значит, так: сейчас двигаем в кафе и просим упаковать полагающиеся нам вкусности с собой, навынос, так сказать! А чего, имеем право!
– Ну, Ермол, первый раз за одиннадцать лет разумные слова от тебя услышала, молодец! Растешь просто на глазах! – снисходительно похвалила Юрку Луиза.
– Ладно, пошли в кафе, надо еще с родителями уладить, – скомандовала Черепашка. – Ну, это я беру на себя.
