Владимир Длугач - Тройка без тройки
— Нет, Танечка, футбол тоже… И ботинки не всегда бывают грязные. Ты видела, какие у настоящих футболистов ботинки?
— Я, между прочим, не заметила, какие ботинки у твоего Толи.
Наташа вспыхнула:
— А при чем тут — мой? Пожалуйста, не выдумывай, что он…
Она не закончила фразы, на лбу у нее появились морщинки. И вдруг, вскочив на диван, она начала прыгать на нем. Пружины теперь уже не звенели нежно, а гудели предсмертным басом.
— Придумала! Придумала! — продолжая прыгать, кричала Наташа. Затем соскочила с дивана, подсела к Тане и умоляюще сказала: — Ты должна для меня сделать одно дело.
— Какое?
— Только обещай, что сделаешь.
— Сначала скажи, что.
— Нет, сначала поклянись.
— Не могу я так, Наташка. Скажи, что тебе надо?
Взглянув с опаской на Володю, Наташа наклонилась к подруге и что-то ей прошептала.
Носик Тани брезгливо сморщился:
— Ни за что!
— Но я тебя прошу… Умоляю… Хочешь, на колени встану…
— Ты еще что-нибудь выдумаешь, а я должна все выполнять? Да? Ни за что не пойду!
— Ну, не ради меня… Ради… Я уже не знаю, ради кого!
Таня молчала, отвернувшись в сторону.
— Хорошо. Я пойду одна. Но тебе этого никогда… понимаешь, никогда не прощу!
Наташа быстро сложила в корзиночку свое рукоделие, нитки, ножницы, наперсток и, не глядя на подругу, направилась к выходу.
Таня вскочила и побежала за подругой:
— Наташка, подожди!.. Я согласна! Только это в последний раз!
Наташа повернулась и, стоя в дверях, сказала:
— Тогда пошли!
— Сейчас прямо и пошли?
— А зачем откладывать?
— Вот хорошо, что вы уходите, — обрадовался Володя, еще глубже усаживаясь в кресло и раскрывая журнал на последней странице. — Значит, по горизонтали — это Спартак. А по вертикали что?
— По вертикали вот что, — ответила Наташа, подходя к мальчику и вытягивая его за руку из кресла. — По вертикали ты тоже пойдешь с нами. И сейчас же!
— Куда ты меня тащишь? — упирался Володя.
— К «тихарям», — торжественно провозгласила Наташа.
— К «тихарям»? Они уже давно закончили уроки и все сидят дома.
— Сегодня они в школе, — категорически заявила Наташа.
— Почему ты знаешь?
— Знаю, и все!
И тут же стала объяснять:
— Мне все рассказал Толя… Помнишь, Танечка, когда я шла с рынка и несла картошку… Он мне рассказал, что они регулярно тренируются. Даже дни назвал, когда у них тренировки… Сегодня как раз они там…
— Ну и что с того? — пожал плечами Володя.
— Володька, ты форменный дурак! Как ты думаешь, если у них такая организованная команда, могут они что-нибудь посоветовать нам? А? Как ты думаешь? Мы у них узнаем, что делает их школьное начальство для спорта, как помогает спортсменам директор. И расскажем все Ивану Ивановичу. Пусть он у них поучится.
Не торопясь Володя свернул в трубку журнал и засунул его в карман штанов.
— Что же, я готов. И все мое со мной, как говорили древние римляне.
Уже из коридора Наташа крикнула:
— Давай, римлянин, не отставай…
Если «в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань», то уже совсем невозможно было заставить Наташу, Таню и Володю идти рядом по оживленным московским улицам. Поминутно «трепетным ланям» приходилось останавливаться и поджидать, когда «конь» вырвется из потока пешеходов и догонит их. Как только девочки подходили к перекрестку, светофор показывал им свой зеленый глаз, но едва они вступали на мостовую, как зажигался желтый. Наташа подхватывала Таню и мчалась вперед, а Володя робко поворачивал назад. И так, отделенные вереницей автомобилей, стояли они несколько минут на разных сторонах улицы. Наташа делала рукой нетерпеливые знаки мальчику, а он только беспомощно разводил руками…
Они прошли один квартал, другой. Наташа внезапно свернула в переулок. За ней Таня. Для Володи это было настолько неожиданно, что он сделал еще два шага по прямой. Потом, спохватившись, тоже повернул за девочками.
Еще один поворот, и все они оказались перед новым школьным зданием и зашли в его двор.
В глубине, на спортивной площадке, занимались девочки, одетые в красные майки и синие трусики. Они по очереди подбегали к баскетбольному щиту и бросали в кольцо мяч. Одна из девочек, худенькая и очень стройная, стояла возле щита и время от времени останавливала свистком своих подруг, что-то им поясняла, иногда сама брала в руки мяч и ловким движением кидала его в кольцо.
На другом конце площадки несколько мальчиков в спортивных костюмах и тапочках прыгали через обычные детские скакалки. Одни прыгали на обеих ногах, другие — на одной. Два мальчика, разложив веревки на земле в виде кругов, прыгали из одного круга в другой. Тут же сидел Толя и накачивал футбольный мяч…
Наташа не двигалась с места. Заряд храбрости у нее, видимо, сразу и окончательно иссяк. Она только смотрела на школьных спортсменов:
— До чего же стыдно… Вдруг явились ни с того ни с сего… И стоим, как дуры, посреди двора…
— Сама все придумала, а теперь стыдно, — также шепотом ответила Таня. — Раз пришли, значит для чего-то, не просто же так.
— Если он подойдет, я буду молчать, — еще больше понизила голос Наташа. — Наберу в рот воды и буду молчать. Ты сама с ним будешь обо всем говорить… Еще лучше, уйду совсем.
Наташа повернулась и направилась к воротам. Таня пошла за ней:
— На колени становилась — идем, идем… А теперь — бежать!
В это время Толя что-то скомандовал ребятам, и те прекратили упражнения. Сам же он бросился вслед уходящим. Догнал их и спросил:
— Куда это вы?
— Сам не знаю куда, — ответил, разводя руками, Володя.
— Мы здесь случайно, — бойко заговорила Наташа. — Шли мимо, и вот он, — девочка кивнула на Володю, — увидал, что вы здесь прыгаете, и затащил нас… А мы очень спешили…
Володя метнул на Наташу взгляд и сразу повернулся к Толе:
— Слушай, Толя, давай говорить как мужчина с мужчиной.
— Давай, — согласился Толя.
— Так вот, нашим ребятам, которым ваши ребята наклепали тогда, не дают играть в футбол. Вот Наташка решила идти сюда…
— Вовсе не я решила, — вся зарделась девочка.
— Это я придумала, — сказала Таня с видом человека, принесшего себя в жертву ради друга.
— Не знаю уж, кто решил, — продолжал Володя, — но у вас вон, видишь, как все хорошо. И наверное, кто-то заправляет всем этим?
— У нас преподаватель очень хороший… Секциями руководят общественные инструкторы, футболистами — я, а девочками — Рая Скворцова. Рая — у нас лучшая гимнастка к тому же…
Наташа посмотрела на худенькую девочку и, надув губы, сказала:
— Воображает…
— Нет, она очень простая, — заступился за юную спортсменку Толя. — А какой товарищ, если бы ты знала!
— Свистит в свой свисток все время, как будто она самая главная, — совсем уже сердито произнесла Наташа.
— Да что ты к ней привязалась! — возмутился Володя. — Не даешь поговорить… Так что, понимаешь, Толька, у вас полный порядок, а у нас в школе дела никудышные. Вот Наташка и придумала…
— Я вовсе ничего… — начала девочка.
— Хватит! — дернула ее за рукав Таня. — Мы хотим тебя, Толя, попросить вот о чем. Чтобы ваша школа помогла нашей школе…
Толя задумался.
— Знаете что? Надо поговорить с Александром Сергеевичем. Это наш учитель по физкультуре. Он обязательно посоветует что-нибудь хорошее.
Толя повернулся к футболистам, сложил руки рупором и крикнул:
— Кончайте занятия! На сегодня хватит!
Затем обратился к девочкам:
— Вы здесь постойте, а я сбегаю поищу его.
Подошли Федя, Алексей, Тимофей и еще несколько ребят.
— Вы что это, к нам в гости? — спросил Федя. — Или попрыгать с нами захотели?
— Вот еще! — фыркнула Наташа. — А зачем вы прыгаете через скакалку, как перваки?
— Это упражнения для выработки прыгучести, — пояснил Алексей. — А может, вы хотите в баскетбол поиграть? Девочки сейчас кончают тренироваться, мы скажем Рае…
— Ни за что! — воскликнула Наташа. — У нас есть занятия поинтереснее.
— Ребята, покажем гостю нашу площадку, — предложил Тимофей. — Пусть посмотрит, какая она… А вы, девочки, — он кивнул на скамейку, — поскольку не признаете спорта, посидите там.
Девочки направились к скамейке, а Володя, окруженный «тихарями», пошел в глубь двора.
— У вас ребята больше не пачкают книг? — вдруг вспомнил Тимофей. — Мы долго тут толковали насчет этого.
— Вообще неудачная была игра, — заметил Федя. — А тот, как его, Петька, кажется, обиделся на меня?.. Когда не засчитали его мяч?
— Какие могут быть обиды между спортсменами! — небрежно казал Володя.
— А ты почему не играл тогда? — спросил его Тимофей.
