Владимир Крепс - На волне Знаменитых Капитанов (с иллюстрациями)
Билл Аткинс:
К счастью, Гулливер, как и прочие знаменитые капитаны, уже погиб, и никто не помешает нам постоянно встречаться в этой блестящей компании!
Вблизи раздается хриплый крик петуха.
Негоро:
Спасайся кто может!..
Миледи:
Вы наступили на мой шлейф…
Генерал Лимток:
Карету его величества императора Лилипутии!.. Морская пехота прикрывает отступление…
Гремят барабаны лилипутов.
Мюнхаузен:
Ха-ха-ха… Достаточно было одного ку-ка-ре-ку, чтобы эта шайка жалких трусов разбежалась. Ну кто другой, кроме вашего Мюнхаузена, мог так правдиво крикнуть петухом! Ай! Не смейте ко мне прикасаться вашими грязными лапами… Я в новом переплете!
Негоро:
Держи его крепче, Билл…
Князь Черногорский:
Барон, разрешите задать вам один вопрос? Ваш новый переплет выдержит хороший удар шпаги, а?
Миледи:
Выпейте этот бокал, милый барон… мой напиток укрепит ваши силы навсегда…
Мюнхаузен:
Прекрасная миледи, я знаю, что в этом бокале. Уберите вашу шпагу, ваше сиятельство князь Черногорский… Если мне суждено умереть, я готов… но разрешите мне перед смертью рассказать еще одну правдивую историю…
Звучит мелодия песенки Мюнхауэена.
Как может подтвердить моя кормилица добрейшая Анна Матильда, урожденная Краузе, я с детства очень люблю молоко, и это натолкнуло меня на мысль исследовать Млечный Путь и пересчитать все его звезды. Я отправился в небесную дорогу… Оказалось, и там меня прекрасно знают по моим путешествиям на Луну. Сам Юпитер, благосклонно сияя, распорядился оказать мне полное содействие. А я, по правде говоря, очень нуждался в помощи. Дело в том, что из научных приборов я захватил с Земли только конторские счеты… А на Млечном Пути оказались миллионы звезд, размером от большой горы до грецкого ореха… Их надо было взвесить! Да-да!.. На помощь пришло созвездие Геркулеса. Он клал звездочки на весы, и мне оставалось лишь менять гири. И вскоре я подсчитывал последние крупицы звездной пыли…
Негоро:
Надеюсь, барон, вы нас больше не будете задерживать. Что вы выбираете — шпагу или бокал?
Мюнхаузен:
Как вы говорите? Шпагу или бокал… бокал или шпагу?.. Ну, конечно… что-нибудь одно… Видите, шпага князя Черногорского мне несколько ближе по духу, как известному фехтовальщику, но, с другой стороны… бокал миледи?.. Смерть из таких прекрасных рук… Вы знаете, это напоминает такой случай… Одного знаменитого путешественника поймали пираты… Представьте себе, они приставили ему нож к горлу и потребовали, чтобы он открыл, где хранятся его фамильные сокровища… У него была плохая память, и он не мог вспомнить, где запрятаны эти сундуки с золотом…
Билл Аткинс:
Я начинаю терять терпение…
Мюнхаузен:
Какое странное совпадение!.. Те пираты тоже начали терять терпение… Между прочим, несметные сокровища знаменитых капитанов тоже…
Негоро (испытующе):
Какие сокровища знаменитых капитанов?
Князь Черногорский (с жадностью):
Интересно, где они?
Стук распахиваемой двери. Звон оружия.
Мюнхаузен:
Вот сокровища… Это сокровища дружбы!..
Негоро (в ужасе):
Знаменитые капитаны!
Мюнхаузен (кричит):
На помощь, друзья!
Капитан корвета «Коршун» (командует):
Очистить палубу!
Музыка боя, звон шпаг. Топот ног. На этом фоне звучат голоса.
Дик Сенд:
Сдавайтесь, пират Негоро!
Робинзон Крузо:
Билл Аткинс! Ты опять поднял черный флаг!
Тартарен:
Держите меня! Я сейчас сделаю из этого проходимца… князя Черногорского чубук!
Капитан Немо:
Эти негодяи никогда больше не посмеют явиться в нашу кают-компанию.
Тартарен (в ажиотаже):
Чубук! Чубук!
Робинзон Крузо:
Клянусь Черными песками, мы задали им перцу!.. Мне так жарко в меховом комбинезоне… Хорошо, что этот бокал полон… Ваше здоровье, Мюнхаузен…
Звон разбитого стекла.
Мюнхаузен:
Даже ваше здоровье, капитан Крузо, могло сильно пошатнутся, если бы я не разбил этот бокал с отравленным напитком миледи…
Гулливер:
Как хорошо, что миледи в панике скрылась как раз на страницу, где палач отрубает ей голову. Мы явились вовремя…
Мюнхаузен:
Совершенно справедливое замечание! Именно вовремя… Да; вашего Мюнхаузена чуть не растерзала в клочья целая шайка пиратов!.. Где вы пропадали?
Капитан Немо:
В Черных песках…
Дик Сенд:
Теперь все ясно, как морская карта! Это проделка негодяя Негоро! Он заманил нас в Черные пески, думая послать на верную смерть.
Капитан корвета «Коршун»:
В записке было сказано: «Черные пески. Колодец Чарышлы»… Почти край света.
Мюнхаузен:
Хорошенький адрес… При всей моей образованности я не припоминаю, где это.
Капитан корвета «Коршун»:
Черными песками — по-туркменски Каракумы — называют огромную пустыню в Средней Азии, между Аральским морем и Каспием, Ее площадь — триста пятьдесят тысяч километров, больше, чем вся Великобритания. Итак, мы очутились на страницах книги академика Ферсмана. В центре пустыни… Песчаные барханы до горизонта!..
Дик Сенд:
Негоро знал, куда нас заманить!..
Капитан корвета «Коршун»:
С какой бы страницы мы ни сошли — нас ожидали Черные пески…
Тартарен (перебивает):.
Ах, медам и месье! Я сразу вспомнил мою любимую Сахару и громко скомандовал: «За мной, капитаны! Вперед! Навстречу ветрам, песчаным бурям, миражам, змеям, скорпионам и мохнатым тарантулам!..»
Капитан корвета «Коршун»:
Я сказал «Добро», и мы спрыгнули со страниц книги… И сразу же увязли в песке… Как вдруг, к нашему изумлению, над барханами пролетели чайки… Ничего подобного не было на страницах книги уважаемого академика… Чайки в пустыне!.. А ветер вскоре донес до наших ушей поразительную песню…
Тартарен:
Ее забыть невозможно!..
Песня «Начальник самовара»
Чайханщик (поет):
Я с детства видел здесь пески,
Они желты, угрюмы,
Ни родника и ни воды —
На то и Каракумы!
Друзья, укройтесь в чайхану
От солнечного жара,
Вас приглашает отдохнуть —
Начальник самовара!.
Ай пиала, ай пиала —
Не велика и не мала,
Мы всех гостей встречаем.
Зеленым крепким чаем!
Какой волшебник-чародей,
С кораном дерзко споря,
На радость всех простых людей
Привел в пустыню море?
Полна гостями чайхана,
Прохожий, примечай-ка:
В пустыне плещется волна,
А над волною — чайка!
Ай чудеса, ай чудеса,
Я слышу чаек голоса,
Они теперь хозяйки,
У нас — и чай и чайки!
Вода поит песок сухой,
Свободу вдруг почуя,
И вместо плова всех ухой
Теперь кормить хочу я!
Мне для гостей ее не жаль,
Но — скажем по секрету —
Инжир, корицу и миндаль
В уху кладу я эту!
Ай хороша, ай хороша,
Ей рада каждая душа!
Вкусней любой закуски
Уха по-каракумски!
А чайки мечутся в огне
Закатного пожара
И видит, видит их в окне
Начальник самовара.
Протяжно девушки поют,
Светлеет воздух синий…
И веселей идет верблюд,
И чайки над пустыней!
Ай чудеса, ай чудеса,
Я слышу чаек голоса,
Они теперь хозяйки,
У нас — и чай и чайки!
Капитан корвета «Коршун»:
Сеньор Негоро просчитался. Да и мы, откровенно говоря, не ожидали увидеть такое… в пустыне! Море! Пристани!.. Плывущие пароходы, а вдоль берегов — сады…
Дик Сенд:
Неподалеку от чайханы стоял автомобиль. На его кузове были нарисованы книги. Это был передвижной книжный магазин. Экипаж магазина в полном составе ужинал в чайхане, где начальник самовара угощал гостей ухой по-каракумски. Мы потихоньку взобрались в кузов автомобиля с книжками, нашли знакомые страницы и поспешили в кают-компанию…
Тартарен:
А теперь, согласно традициям Клуба, нужна застольная песня… (Рисуясь.) Пусть запевает тот из нас, и именно тот —. я на этом настаиваю, а не кто-нибудь другой, кто прославился своей отвагой, бесстрашием, а также хладнокровием, не говоря уж о мужестве и находчивости… Тот, кто пользовался наибольшей любовью своих сограждан и чьи путешествия были наиболее опасными и продолжительными.
