Жаклин Уилсон - Девчонки и прогулки допоздна
– Элли? – Надин тоже пристально смотрит на меня.
Обе выглядят сбитыми с толку.
Я чувствую себя предательницей. Мне не хочется их обижать.
– Хорошо, хорошо, у кого есть скотч?
На мою удачу, мистер Виндзор тоже не приветствует совместное творчество:
– Нет, неразлучная троица, на этот раз мне хотелось бы, чтобы каждая из вас выступила с сольным номером.
Магда и Надин делают недовольную мину, я тоже изображаю разочарование и принимаюсь за музу. Рисование настолько меня захватывает, что я не слышу ничего вокруг. Перед самым звонком мистер Виндзор проходит по рядам – смотрит, что у нас получилось.
– Совсем неплохо, – говорит он Надин с улыбкой.
Я отрываюсь от своего листа и разглядываю рисунок Надин. Она изобразила себя в виде русалки, длинные черные волосы стыдливо прикрывают обнаженную грудь, на нефритово-зеленом хвосте выведены остроумные татуировки: моряки, якоря и корабли.
– А как вам мой рисунок, мистер Виндзор? – Магда поднимает на учителя томный взгляд и хлопает ресницами. Она кокетничает со всеми подряд – со старыми и с молодыми, с великанами и с коротышками, с красавцами и с уродами, а мистер Виндзор у нее на особом счету.
Мистер Виндзор скашивает глаза на Магдин рисунок, а потом сверлит ее взглядом, будто она тоже какая-то особенная. Я вытягиваю шею, чтобы как следует разглядеть, что у нее вышло. Надин рисует не многим хуже меня, а Магда – так себе. Наверное, дело в идее. Магда нарисовала себя в виде феникса, вылетающего прямо из пламени, оперение птицы напоминает ее огненно-красные кудри.
– Превосходный замысел, Магда, – восхищается мистер Виндзор. – Я потрясен. Вы обе не пошли путем наименьшего сопротивления и не стали копировать чужую мысль. Вы изобрели нечто свое. Ваши рисунки я обязательно повешу на стенку. А теперь поглядим, что у тебя, Элли.
Он молча стоит у меня за спиной, пауза затягивается.
– Странно, – наконец произносит он.
– Странно? – повторяет Магда, подходя поближе. – О, Элли, как здорово! Мне бы так уметь рисовать.
– Ты похожа на себя, а художник похож на нашего знакомого мальчика, – Надин слегка толкает меня локтем.
– Неужели вам не нравится, мистер Виндзор? – спрашивает Магда. – Мне бы так.
– Это… интересно, – говорит мистер Виндзор.
На рисунке я позирую, а Рассел стоит с палитрой в руке. Похоже на картину Пикассо, которую нам показывал мистер Виндзор, правда у Пикассо натурщица обнаженная – но не стану же я изображать себя в чем мать родила. Если уж быть совсем точной, художник у Пикассо тоже без одежды, но, само собой, я не буду рисовать Рассела нагишом. Интересно, а какой он голый, вдруг мелькает у меня в голове, и я мигом заливаюсь краской.
– Элли, почему ты выбрала образ музы? – спрашивает мистер Виндзор.
К чему этот вопрос? Может, он думает, что из меня такая же муза, как из него китайский летчик? Может, считает, что невзрачная толстуха вроде меня не может никого вдохновить?
– Конечно, музам полагается быть красавицами, – мямлю я. – Это… художественное преувеличение.
– Музы могут выглядеть как угодно, суть в том, что ты художник. Это ты должна держать кисть, а не сидеть сложа руки и уставившись в пространство.
Судя по всему, это комплимент. Внезапно я прихожу в себя. Переворачиваю лист обратной стороной и за десять оставшихся минут урока быстренько набрасываю Гекату, состоящую из Магды, Надин и меня. Я в очках и с серьезным выражением лица, Магда кокетливо склонила голову набок, а Надин задумчиво смотрит вдаль. Магда и Надин радостно хихикают, а мистер Виндзор усмехается.
– Этот рисунок мы тоже повесим на стенку, – говорит он, и тут звенит звонок. – Все по домам! До свидания, девочки.
Мне не надо повторять дважды. Я жду не дождусь встречи с Расселом. Надин тоже торопится. Одна Магда слоняется по классу и наблюдает за тем, как мистер Виндзор собирает свои вещи и ощупывает карманы в поисках ключей от машины.
– Ой, какая прелесть! Какой у вас симпатичный брелок с телепузиком, мистер Виндзор! – восхищается она. – Тинки-Винки! Где твоя сумочка?
– Ты бесстыдница, Магда. Скажи спасибо, что я такой спокойный и терпеливый учитель, – мистер Виндзор пытается выставить ее из кабинета.
– Вы совершенно не похожи на учителя. Вы совсем не такой, как мистер Прескотт, мистер Дэлфорд и мистер Паргитер. Не могу себе представить у кого-то из них брелок с телепузиком.
– Не самая модная вещь, – вздыхает мистер Виндзор.
– Это ваша любимая передача? Вы ее смотрели сто раз?
– Я тебе говорю в сотый раз – иди домой.
– А сейчас вы говорите совсем как Энди Пенди[7]. Моя бабушка обожала этот сериал. А моей маме нравятся «Кленгерсы»[8]. Вашим детишкам нравятся телепузики, мистер Виндзор?
– Каким еще детишкам? Я даже не женат. А теперь вон отсюда.
Наконец Магда отступает. Она выскакивает из кабинета ИЗО и вприпрыжку бежит на площадку:
– Слышали, девчонки! Он не женат!
– Магда, ты совсем сбрендила?
– Магда, мистер Виндзор тебе не пара.
– А почему? Как, по-вашему, сколько ему лет? Всего-навсего двадцать с хвостиком. Не такой уж он и ветхий старик.
– Ты с ума сошла!
– Ладно, мне пора бежать, – выпаливаю я. – Меня в «Макдоналдсе» ждет Рассел. Не хочется опаздывать, а то он еще решит, что я его динамлю.
– Ну вот, все меня бросают, – притворно жалуется Надин. – Сначала у тебя из-за этого Рассела семь пятниц на неделе, теперь вот еще Магда рехнулась на мистере Виндзоре. Одна я в своем уме.
– Вспомни себя и Лиама! – говорю я. Надин чуть вздрагивает. Я прикусываю язык, пожалев о своих словах.
– Прости, Надин, – я виновато жму ей руку.
– Этот негодяй Лиам уже в прошлом, – заявляет Магда твердо.
Но перед школьными воротами стоит Лиам собственной персоной и смотрит в нашу сторону. Он весь в черном, волосы сексуально спадают на лоб, в глазах пляшут огоньки.
Надин, и без того бледная, белеет как мел – я пугаюсь, как бы она не грохнулась в обморок. Она неуверенно ступает вперед, тут я подхватываю ее под один локоть, Магда – под другой.
– Не бойся, Надин. Мы с тобой, – говорю я.
– Ну и мерзавец, совсем обнаглел! – возмущается Магда.
– Что он здесь делает? – лепечет Надин.
– С какой стати он околачивается у нашей школы? – негодую я. – Надо все рассказать миссис Хендерсон.
– Она лютая феминистка. Прицелится хоккейной клюшкой и надает ему тумаков по нежному месту, – усмехается Магда.
Но Надин не до смеха:
– Может, он хочет со мной поговорить?
– Не о чем вам разговаривать, – заявляет Магда. – Не беспокойся, мы тебя проведем мимо него.
– И не смей смотреть в его сторону, – командую я.
Но Надин, похоже, не может отвести от него глаз.
– Ты ведь не хочешь его видеть, правильно? – спрашиваю я.
– О боже, Надин, вспомни, как он с тобой обращался. Как обращался со всеми своими девочками, – говорит Магда.
– Ладно, – соглашается Надин. – Проходим мимо. Только быстро.
Мы шагаем через двор. Ближе, ближе. Лиам смотрит прямо на нас, сверля Надин своими голубыми глазами.
– Что бы он ни сказал, не обращай внимания, – шипит Магда.
– Вспомни Клоди. Без него я обойдусь, без него счастливой буду, – напеваю я вполголоса.
Надин делает глубокий вдох и идет вперед. Ее губы беззвучно шевелятся. Наверное, она про себя исполняет песню Клоди.
Мы еще плотнее придвигаемся друг другу и бочком выскальзываем за ворота, шагая в ногу, точно ходячее воплощение Гекаты.
– Привет, Надин, – говорит Лиам. Меня с Магдой он игнорирует, точно мы костыли Надин. Мы старательно подпираем ее с двух сторон.
Она не произносит ни слова. Даже не глядит в его сторону. Мы все проходим мимо него и торопливо идем по улице.
– Он смотрим нам вслед, – говорит Магда.
– Давайте быстрей!
Мы чуть ли не бегом сворачиваем за угол. Магда, тяжело отдуваясь, оглядывается.
– Он все еще торчит возле школы. Наглец. Знаешь, Надин, я понимаю, что ты в нем нашла. Обалденный парень. Только взгляни, как джинсы обтягивают ему задницу.
– Магда, не паясничай, – резко обрываю я.
Надин по-прежнему молчит.
– Надин, ты в порядке?
Она едва кивает.
– Он тебе все еще небезразличен?
– Он история, как поет Клоди, – настаивает Надин.
– Правда, здорово, что папа заказал билеты? – Магда переводит разговор на другую тему. – Они были уже почти распроданы. Концерт двадцать девятого. Это у нас вечер пятницы. Устроим девичник.
– Фантастика. Скорей бы, – говорю я.
– Клоди не стала бы тратить время на парня, который ее использовал, – бормочет Надин.
– Точно. Не стала бы тратить время.
При слове «время» я бросаю взгляд на часы:
– Караул! Я опаздываю. Мне надо бежать к Расселу в «Макдоналдс». Вы не сердитесь?
– Не волнуйся, Элли. Я доведу Надин до дома, – говорит Магда. – Мы вместе сделаем уроки. Так, Надин?
