Юрий Томин - Восемь дней в неделю
— Ты первый и скажешь! — крикнул Игорь.
— Пожалуйста, тогда бей меня в лоб. Но уж если ты скажешь!.. — Олег даже закрыл глаза и помотал головой от удовольствия.
— А девочек тоже бить? — спросила Вика.
— А что, смотреть на них, что ли?
— Тогда я не согласна.
Олег задумался.
— Ладно, — великодушно согласился он. — Девочек можно не в лоб, а по спине. Только если по спине, то два раза.
Девочки посовещались и заявили, что они согласны.
— Но это еще не все, — сказал Олег. — Класс должен быть дружным на сто процентов. У нас этих процентов не будет, пока Мельникова и Климов не помирятся. Если они будут сидеть на разных партах, Анна Ивановна все равно будет думать, что мы над ними смеемся.
— А если они не захотят мириться? — спросила Лиля.
— Захотят как миленькие, — уверенно сказал Олег. — Мы им все объясним. А если не захотят, Саня с ними поговорит. Верно, Саня?
— Сам говори, — отозвался Саня, в котором еще бродили микробы бунта.
— Мальчишки, хватит спорить, а то опять поссоритесь, — вмешалась Вика.
— Точно, — сказал Олег, — хватит ссориться. Хотя, вообще-то, кто хочет, может сейчас… Если кому так уж не терпится… Мы ведь с завтрашнего дня станем дружными. А сегодня последний день можно ссориться. Кто хочет? Давайте ссорьтесь быстрее.
Последние слова Олега были сказаны не случайно. Олег смотрел на Игоря, и все понимали, к кому он обращается.
Игорь усмехнулся, но ничего не ответил.
— Можно даже подраться, — уточнил Олег.
— Можно, — не утерпел Игорь.
— Вот и хорошо, — обрадовался Олег. — Пойдем в нашу парадную. А хочешь — пойдем в вашу парадную. Мне все равно. Спокойненько подеремся. Если ты победишь, я тебе больше ни одного слова не скажу. А если я, то ты Кукину всегда будешь задачки решать. Пойдем?
Собрание внимательно смотрело на Игоря. Игорь вскочил.
— Ну и пойдем!
— Пошли! — пригласил Олег, направляясь к двери.
— Ну и не пойду! — сказал Игорь, оставаясь на месте. — Ты мне не командир. Хочу — пойду, не хочу — нет.
— А я так и знал, — сказал Олег. — Я тебя еще в четвертом классе звал, а ты не пошел. И в пятом не пошел. И в шестом не идешь. Учти, у меня нервы не железные. Я еще подожду немного… Ну уж если ты и в седьмом не пойдешь…
— Тебя еще до седьмого класса из школы выгонят! — заметил Игорь.
— Ты, что ли, меня выгонишь?
— Увидишь.
— Олежка, а по-моему, вам с Игорем тоже надо помириться, — сказала Вика.
— Это зачем еще?
— Ты же сам говорил про сто процентов.
Олег подумал.
— А насовсем или до каникул?
— Насовсем! Насовсем! — закричало собрание. Всем было интересно посмотреть, как будут мириться враги с шестилетним стажем.
— Насовсем — жирно будет, — покачал головой Олег.
Но собрание уже поняло, что хватили через край. Помирить Олега и Игоря насовсем было так же невозможно, как разжечь костер на дне моря. После короткого совещания девочки решили, что до каникул тоже неплохо.
— Давайте до каникул, — вздохнул Олег, протягивая Игорю руку.
Игорь отвернулся.
— Ох, до чего же я сегодня терпеливый, — сказал Олег.
Собрание зашумело. Кто-то даже запустил в Игоря огрызком пирожка с повидлом. Собрание считало, что Игорь не лучше других.
И пришлось Игорю отступить. Он нехотя протянул руку.
— До каникул.
Олег перевел дух и обтер ладонью лицо, как после тяжелой работы.
— Ну, ладно, — сказал он, — теперь мы такие дружные, что нас можно на выставке показывать. Пошли по домам. Все.
— Нет, не все, — сказал Игорь. — Давайте тогда и с Кукина возьмем обещание. Пускай он списывать перестанет. А то он весь класс назад тянет.
— А что Кукин… — сказал Саня. — Дружба — это одно, а списывать — совсем другое. Вам жалко, что ли?
Собранию предложение Игоря понравилось. Всем надоело стирать масляные пятна со своих тетрадей, когда они возвращаются от Кукина. По этим пятнам Анна Ивановна безошибочно определяла, у кого он списывал.
На Саню насели так дружно, что и Сане пришлось сдаться. Правда, сдался он не сразу, так как жизнь свою без чужих тетрадей представлял себе очень смутно. Саня торговался.
— Насовсем или до каникул?
— Насовсем! Насовсем!
— Насовсем — жирно будет. Давайте на полмесяца…
— Тогда — до каникул!
— До каникул — тоже долго.
— Саня, — укоризненно сказал Олег, — не позорь мою седую голову.
— Ну, ладно, — согласился Саня, — а на контрольных можно списывать?
— Нет! — дружно ответили Сане.
— Ну, смотрите сами, — пригрозил Саня, — вам же хуже будет. На контрольных-то уж я двоек нахватаю.
Но Сане никого не удалось запугать.
Когда же все поднялись, чтобы идти домой, Саня вдруг заявил:
— А еще не все.
— Как не все?!
— А кто мне на завтра даст списать?
Ребята укоризненно загудели.
— Нечего гудеть, — сказал Саня, — Мы тут два часа просидели. Я уже сам сделать не успею.
Неожиданно Саню поддержала Вика.
— А он правильно говорит. Пускай сегодня спишет, а то завтра опять двойку получит. А уж с завтрашнего дня — никогда списывать не будет. Верно, Саня?
— Железно, — прогудел Саня, которому завтрашний день казался страшно далеким. Мало ли что могло измениться до завтра.
Подумав, ребята решили, что сегодня, в день, когда родилась такая великая дружба, обижать никого не следует.
Сане была выдана тетрадка для списывания.
* * *— Не буду я ни с кем мириться! Что вы ко мне пристали! — сказала Аня.
Но девочки, обступившие Аню, не сдавались. Они оттеснили ее в угол класса и льстивыми голосами шептали ей уговорные слова, которые произносят в таких случаях.
— Да брось ты…
— Подумаешь — чего особенного…
— Да что ты, Анька, правда, как маленькая…
В другом кругу обрабатывали Володю ребята.
— А я ни с кем не ссорился, — сказал Володя.
— Как это ты не ссорился! — изумился Олег. — Что же вы тогда на разных партах сидите?
Володя пожал плечами. Он и сам не понимал, как это вышло. Сначала Аня от него чуть отодвинулась, потом — он от нее. Двигались, двигались и оказались на разных партах. А теперь даже разговаривать перестали.
— Ты, Вовик, просто эгоист, — сказал Олег. — Ты только о себе думаешь. Неужели нам из-за тебя все лето в городе сидеть? Эх, ты… Мы бы в лесу, знаешь, как жили? Там полная свобода. Даже можно не умываться…
— Выходит — я виноват? — спросил Володя.
— Не совсем ты… Но, вообще… — туманно сказал Олег и стрельнул глазами в женский угол: как там?
Там главной уговорщицей была Вика.
— Ты на нас внимания не обращай, — сказала Вика. — Особенно — на мальчишек. Мальчишки, они все ненормальные. Если сами что-нибудь натворят, так им ничего… А если девочки что-нибудь сделают, так сразу начинают дразнить. Подумаешь — письмо написала! Ну и что такого? Ничего особенного.
— Никакого письма я не писала!
— Аня, я — про письмо в газету, — пояснила Вика, думая, что ее не понимают.
— Ни в какую газету я не писала.
— Тогда что же ты раньше не сказала? — изумилась Вика.
— А меня никто не спрашивал. Я слышала, как вы про какое-то письмо шептались. Только я думала, что это опять шутки, — подбородок Ани дрогнул, а глаза наполнились слезами.
Девочки снова горячо зашептали:
— Да брось ты…
— Подумаешь — что особенного…
— Что ты, Аня, как маленькая…
Вика сорвалась с места и бросилась в мужской угол.
— Никаких писем она не писала! Ясно?
— Ясно? — подхватил Олег, обращаясь к Володе.
— Иди ты к черту! — сказал Володя. — Что ты везде свой дурацкий нос суешь?
Слова эти и то, как они были сказаны, все было настолько не похоже на безропотного Климова, что Олег даже отступил на шаг. Он открыл было рот, чтобы сообщить Климову, что он, Олег, думает о его, Климове, носе. Но слова эти так и не были сказаны. Страшным, неимоверным, сверхгигантским усилием воли Олег заставил себя сдержаться. Возможно, в эту минуту родился новый Олег — Олег какой-нибудь сто двадцатый, человек далекого будущего.
— Интересно, — громко сказал Олег, обращая свои слова в женский угол. — Один не писал, другой не читал. Наверное, никакого письма вообще не было. Может, это просто кто-нибудь пошутил? Мне один раз в лагере горячую картофелину за шиворот опустили и раздавили. Вот это больно было!..
— А про какое тогда письмо мне Игорь говорил? — отозвалась из женского угла Лиля.
— Ну и что? А мне Кукин сказал. Верно, Кукин? — сказал Игорь.
— А что Кукин? А мне он сказал, — Саня мотнул головой в сторону Олега.
— А мне Вика сказала.
— А мне — Лиля.
Минуты три, переговариваясь из своих углов, ребята выясняли, кто сказал про письмо первым. Но выяснить этого не удалось. Пройдя по кругу, следствие вернулось к Олегу, что очень ему не понравилось.
