Сергей Иванов - Случай на станции Скалба
- Слава тебе господи! - Зубов мотнул головой. По причине худой погоды у него и настроение и самочувствие были никудышными. - Но как же все-таки неделю то а?
- Так ведь. - Доктор растерянно улыбнулся, что еще более усугубило его субтильность. - Дня три знаете сомневался. Ну, что действительно у парня ушиб, а я…
- Сильный?
- Вначале думал перелом. Дальше мне дежурство выпало дальше подменять пришлось. Как на грех ни часа свободного.
- Он замолчал размышляя. И затем заключил. - Я ведь не милиция!
- Вот именно! - сердито сказал Николай Егорович. Но тотчас сменил тон. - В сущности вы все делали-то правильно. А уж за то, что к нам приехали. Вы нам товарищ Турищев очень помогли!
Но так было угодно распорядиться судьбе, что подарки сегодня сыпались на них как на зайцев из прохудившегося новогоднего мешка. Дверь решительно отворилась вошел Сережа Камушкин, а за ним тенью вполз некто. И посмотрев на него Люба подумала испугавшись: «Да неужели?!! Однако не могла поверить себе.
- Вот товарищ майор. - В голосе Сережи были перемешаны радость и величайшее презрение. - Перед нами пострадавший!
Да, так уж было угодно распорядиться судьбе. Именно сегодня именно в этот час Александр Степанович Глебов решился идти в милицию. В детстве - впрочем как и сейчас - он не был излишне смелым человеком. И все же он отлично помнил те несколько случаев за которыми могла бы последовать колония или тюрьма - он не очень разбирался в правовых этих тонкостях. Но каждый раз, что-то выручало его из Беды. Вернее кто-то!
А теперь он подумал настала моя очередь спасти этих ребят. Вытолкнуть их в жизнь. Но как он это может сделать? Прийти «А ну-ка давай поговорим!» И знал, что никогда не сумеет так прийти и так сказать. Он не умеет совершать поступки. Давненько их не совершал. Только вот человека ударил по руке трубой. Значит, что же я могу сделать, подумал Глебов, есть для меня тут выход?
И решился идти в милицию.
Но все получилось не торжественно не трагично и не задушевно как ему виделось. Сперва Сережа Камушкин ошпарил его презрительным взглядом. Потом этот майор.
- Что же вы так долго шли то милый вы мой?! - спросил Николай Егорович, давая голосом понять, что выражение «милый мой» имеет здесь лишь переносное значение.
- А вы почему к дантисту вовремя не ходите? - спросил Глебов испытывая от своей дерзости прилив мальчишеской энергии. Дальше он надеялся разговор пойдет шутливый по форме и доверительный по содержанию.
Однако майор не дал ему такой возможности.
- Дантист - это зубной, что ли! - спросил он довольно неприветливо. - Так я хожу к нему своевременно. А вы почему не ходите?
- Боюсь! - ответил Глебов.
Уже два дня Демин и Славка прятались от Алены., что делать?
Она решила сама идти к этим двум трусливым улиткам. Но к кому конкретно? К Славке? Нет К Славке не надо. Пусть он и грамма не почует, что Алена в нем Заинтересована. Хрен тебе, Славик!
План Аленин был простой и жесткий. Пригнать обоих хмырей к себе на дачу - благо родителей нету, взять пистоль якобы на время. А потом сказать (через это самое «время») украли, представляете? Хочешь, чем хочешь поклянусь!
Да они еще и обрадуются - значит, можно будет сказать! ничего не было, ничего не видал. Вся ответственность на Алену! Они это запросто!
Наглотавшись таким образом злобы и презрения, как некоторые любят наглотаться валерьянки - для спокойствия нервов. Алена отправилась осуществлять свой план. Взошла на крыльцо деминского дома, подергала дверь - глухо, как в танке но все- таки решила обойти вокруг - мало ли, что бывает.
И вот шагов через десять увидела полусарай, а может полухибару, потому, что она была жилая. Горел какой-то допотопный агрегат. Из глубин интеллекта Алена выскребла слово «керосинка» - вот как это называется! Использовалась для поджаривания мамонтов. Теперь же на ней стоял алюминиевый чайник, похожий на джентльмена, попавшего под хороший ливень, - чайник был мятый и с опущенным носиком.
Алена сделала еще несколько шагов, заглянула внутрь и увидела Демина. Он сидел на раскладушке застеленной одеялом того типа, которые Алена в своем детстве звала «кусачими». К тому же одеяло было зеленое с бордовыми полосами, то есть окончательно дикое.
Сам Демин, сидя на всем этом вышеперечисленном, ел ложкой частика в томатном соусе и заедал белым хлебом, откусывая от булки-сайки всякий раз весьма немалые куски. Алене видеть это было удивительно и неприятно, а опытный человек сейчас же догадался бы, что Демин специально налегает на хлеб, экономя более дорогостоящий частик.
Иногда он откладывал сайку, брал граненый стакан с бледным чаем, отпивал глоток и откусывал кусочек сахару - килограммовая пачка «рафинада быстрорастворимого» лежала тут же.
Прошло мгновение, Демин почувствовал, что на него смотрят. А вернее, почувствовал, что света стало меньше, ведь Алена стояла в дверях. И поднял голову. Спрятаться и вообще, что-то улучшить в наступившем моменте было уже невозможно. И он сказал, все же невольно отвечая на ее незаданный вопрос.
- Я здесь живу временно. На лето.
И увидел, что на стенке, на вбитом, может быть, еще дедовской рукой ржавом гвозде висят его зимнее (а по-настоящему демисезонное) пальто и шапка. И Алена увидела это.
- А почему? - Она испытала потребность назвать его по имени. И поняла, что не знает, как его зовут Демина!
- Дома тесно.
«Для сына тесно! И за столом ему тоже тесно?»
Но тут же «взяла себя в руки» подумала: «Мое какое дело? Меня о чем-нибудь просят? Значит меня не касается».
Они переглянулись. И опять поняла Алена, что никогда не решится спросить его мол, не нужна ли тебе моя помощь? Не решится1 «Мы же не на Тимуровском сборе! « И Демин это понял, снова взял свою сайку стал рубать даже еще зубастее и устремленной. Ел «назло».
Надо было поддерживать его игру. Алена выждала какое-то время сказала своим обычным надменным голосом.
- Насытишься сходи к этому хмырю. Я собираюсь сделать сообщение для печати. Жду вас у себя на террасе.
Алена ушла а Демин по инерции - без всякого стало быть аппетита и безо всякой пользы - доел банку с частиком. Еще в далеком детстве бабка учила (не его конечно а мать, но пригодилось в результате ему!), что нельзя в железе оставлять томатную рыбу. Обязательно в стеклянную баночку и в холодильник.
А у него ни «баночки» ни тем более холодильника. Доел, швырнул банку в крапивные заросли, которые вместе с полуразвалившимся забором отделяли их от соседей. Припомнил все происшедшее Да ничего не скажешь паскудно ел! Кормление диких зверей! Не слабо Алене было полюбоваться как он сопит и чавкает. Сидит в какой- то грязи жрет какую-то дрянь!
А ведь все могло быть другое. Абсолютно! Вообще не из этого кино. Он просто поленился. Лег в нору как последний хомяк, дождь, мразь - не пойду сегодня Вкалывать.
А между тем последние эти дни Демин сочинял, как бы ему снова законтачить с Аленой. И придумал наконец сегодня на обратном пути с работы он зайдет в магазин купит конфеты шоколадные в коробке. А потом у тебя дескать стаканчика чайку не найдется? Ну а там уж… Насчет «там уж» Демин представлял себе не особенно ясно и втайне надеялся, что такое отличное чаепитие само как-нибудь вывезет.
Теперь он шел к Славке не то, чтобы со злобой, а с огромной обидой на весь этот мир в котором ему так не фартит.
Они столкнулись в соловьевской калитке.
- Ты чего здесь рыщешь? - спросил Демин явно, что называется «нарываясь». Хотя ему следовало доставить Славку в целости и сохранности.
Славка будто вообще не слыхал его слов.
- Слушай э! Ты знаешь где у меня пистоль хранится?
- Знаю! - Демин рванул у Славки рубаху из-за пояса так, что одна-то уж пуговица обязательно отлетела к чертовой матери. Пистоля однако там не было.
- А когда не здесь? - снова закричал Славка. - Если дома то где?
- Чего «где»?
- Где лежит он у меня? Русские слова разучился понимать? Или уши не моешь?
Он схватил Демина за руку и потащил в дом Демину сейчас бы врезать ему ребром ладони между плечом и шеей, чтобы Славка полежал минут несколько на мокрой траве - подумал. Но Демин почему то шел по этой мокрой траве его буквально тащили тянули как непослушного детсадовца.
Так они оказались в Славкиной комнате.
- Ну ищи. А я на тебя посмотрю! - А в голосе какие-то странные лающие ноты.
- Да зачем?
- Надо, надо! Ищи!
Демин подчиняясь этим странным крикам сделал движение куда-то там залезть в письменный стол, что-ли. И остановился. Было неловко - искать чужое в чужой комнате. Злость опять стала наливаться в Демина - от сердца к голове. Славка смотревший на него не отрываясь вдруг сказал:
- Не. Ты не знал ничего. Это же видно! Он у меня за диваном лежал! А теперь нету.
Демин оттолкнул Славку (хотя в этом признаться не было особой нужды) схватился за спинку дивана. Что-то скрипнуло трыкнуло.
