Эдуард Успенский - Красная рука, черная простыня, зеленые пальцы
— Я читал об этом, — сказал Матвеенко.
— Так и дядя Мирон. Он был уверен, что Рука раскалена. И что пальцы раскалены. Вот и проступили у него пальцы ожогом. А у меня ничего нет. Он распахнул рубашку на груди. А видеть эти сгустки материи я начал от невероятной взвинченности. Нервы были напряжены до предела… А может, этот герб имеет какую-то силу. А может, то и это. В общем, если захочешь, все замечать начнешь.
— Или с ума сойдешь, — добавил Матвеенко.
— Верно, согласился Рахманин. Так что я решил в этот мир больше пока не заглядывать. Может быть, лет через восемь — десять. А эту штуку, — он показал Матвеенко квитанцию на герб-символ, — я положу в сейф, пусть полежит пока.
— Приходи ко мне работать после вуза. А? — попросил капитан Анатолий Петрович.
— Может быть. Скорее всего, — ответил Рахманин.
Все. Надо было расставаться.
Когда они подошли к остановке трамвая, Матвеенко спросил, забираясь в вагон:
— Слушай, а Зеленый Человек, которого ты иногда видишь, он с тросточкой или нет?
К О Н Е Ц
