Григорий Остер - Остров Эскадо
— Ну, как? — спросил он, недовольный своей работой.
— Потрясающе! — восхитился Полиглот. — Хорошо, что я привык сморкаться только в крыло. Сморкаться на такую чистую палубу было бы непростительно.
— Я бы тебя простил! — вздохнул Плинтус. — Ну, ничего, потерпим до вечера, потом вернем наш родной беспорядок на место.
Вернувшиеся пираты шагнули на палубу, остолбенели. Не смогли узнать своего корабля.
— А ну, вытирайте ноги! — накинулся на них попугай Полиглот, ругаясь сразу на всех трех с половиной известных ему языках.
— Обо что? — испуганно спросили пираты, прижимая к груди стульчики с двойняшками.
— Об флаг.
Пираты старательно вытерли ноги, аккуратно поставили на чистую палубу оба стульчика.
Попугай взвился в небо, помчался к острову Эскадо вести переговоры. Он летел с грязным предложением разменять двух чистых девочек на кучу денег.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Куда заходят переговоры? Как действовать хитростью? Кого слон не упустит?
На острове Президент Синдирелла уже все узнала. Два раза. Сначала новости про похищенных близняшек ей рассказали телевизионные дикторы, а потом прибежала близняшкина мама и еще раз рассказала то же самое.
Полиглот через окно влетел в кабинет Президента, где вокруг стола заседало все Правительство мам острова Эскадо, нагло уселся на самой середине круглого стола, сделал свое грязное предложение.
Младшая помощница Президента — худенькая кошка тут же стала к нему подкрадываться.
— Уберите кошку! — потребовал попугай. — А то наши переговоры зайдут в тупик. И отдавайте подарочек.
— Хорошо! — согласилась Президент, изо всех сил удерживая за хвост свою младшую помощницу. — Мы согласны. Мы хотим получить обратно наших двойняшек, поэтому вернем ваш подарочек.
Все мамы ахнули. Кошка тоже. От удивления кошка чуть не забыла человеческий язык, но вовремя его вспомнила, перестала вырывать хвост, обернулась к Президенту, шепнула ей на ухо:
— Ты зачем согласилась? Что мы будем возвращать? Какой подарочек? Они же нам ничего не дарили!
— Наверно, дарили, — шепнула кошке Президент. — Только мы не заметили. Ты моя помощница, вот и помоги разузнать, что это был за подарок.
Мамы и Президент вышли из кабинета, оставили попугая с кошкой наедине.
— Только, чур, не подкрадываться! — сразу же сказал попугай.
— Ладно, — согласилась кошка и села на краю стола.
— Значит, отдаете подарочек? — хихикнул попугай. — Небось жалко расставаться?
— Очень жалко! — сказала кошка. — Легко ли расстаться с такой ценной вещью!
— Ох, не легко! — кивнул попугай, с нежностью вспоминая грязные деньги. — Маленькие, серенькие и шуршат так приятно!
— Минуточку, — сказала кошка, выскочила из кабинета.
За дверью ее ждали Президент Синдирелла и все Правительство мам.
— Поняла! — крикнула кошка. — Маленькие, серенькие, шуршат. Пираты подарили нам мышей.
— Глупости! — покачала головой Синдирелла. — У нас своих мышей хватает. Прибавятся новые — сразу заметим. Нет, мышей они не дарили.
Кошка вернулась в кабинет, спросила:
— Вам как подарочек возвращать? В коробочке или без?
— Можно без, — разрешил попугай, представив себе огромную кучу денег. — Все равно она ни в какую коробочку не поместится. Очень уж большая.
— Сейчас! — сказала кошка, выскакивая из кабинета. — В коробочку не поместится. Очень большая, — зашептала она мамам и Синдирелле. — Кажется, это была слониха.
— Чепуха, — не согласилась Синдирелла. — Никакой слонихи на острове нет. Только один слон в зоопарке. Была бы слониха — уж наш-то слон ее бы не упустил. Познакомился бы.
— Надеюсь, вы их постирали, — сказал попугай, когда кошка вернулась. — Не будете грязные отдавать?
— Это были носки, — снова выскочила из кабинета кошка. — Или майки. Или наволочки.
— Кто наволочки на день рождения дарит? — удивилась Синдирелла. — Нет, так ничего не выйдет. Надо действовать хитростью. Надо прямо спросить, как называется то, что они нам подарили.
Кошка решила действовать хитростью. Вернулась в кабинет и сказала:
— Скоро мы вам отдадим… это… ну, это… как его? Ой, забыла, как называется!
— Деньги! — подсказал попугай. — Кучу наших грязных денег.
Наконец-то все выяснилось! Но легче от этого не стало.
Правительство мам с трудом вспомнило, что среди прочего мусора недавно попадалась одна большая куча бумажек. И сверху действительно лежала какая-то записка. Но записка была написана кошмарным почерком, ничего не разобрать, а бумажки ужасно грязные, руками трогать противно. Мамы решили, что это просто мусор, надели резиновые перчатки, не долго думая, сунули всю кучу в иннокентьевскую Превращалку.
— Надо, — сказали мамы, — пойти посмотреть, что из этой кучи получилось. Что выскочило, то и отдадим. Пожалуйста, нам не жалко.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Как вернуть беспорядок? Что бывает в клеточку? Где девочки не валяются? Чего лишены возмущенные и на что они друг другу жалуются?
На пиратском корабле все это время пираты с капитаном стояли, разглядывали притихших на стульчиках чистеньких девочек. Близняшки сидели с закрытыми глазами, еще не догадывались, что их пираты украли. Спокойно грызли веревки.
— Напрасно, — упрекнул Плинтус пиратов, — вы этих девочек к стульчикам привязали. Никуда не денутся. От нас не убежишь.
— Мы не привязывали. Они так и были. Это у них, наверно, с детства.
— С детства? — шепотом удивился Плинтус. — Зачем же они тогда веревки грызут?
— Подождем, — успокоили капитана пираты. — Догрызут — узнаем зачем.
Ждать пришлось не долго. Тяпа и Тепа догрызли веревки, открыли глаза, увидели вокруг себя наведенные Плинтусом на корабле чистоту и порядок, напали на них с двух сторон.
Пугливая чистота, как крыса, тут же бежала с пиратского корабля. Порядок некоторое время пытался держать оборону. Цепляясь за каждую доску палубы, он отступил на корму и там укрепился. Но не выдержал стремительного натиска двойняшек. Был сброшен в море.
Капитан Плинтус с восторгом следил за этой битвой. Уж в чем в чем, а в морских сражениях старый пират толк знал.
Когда, приветствуемый радостными криками матросов, родной беспорядок со всеми пожитками вернулся на пиратский корабль, Плинтус с уважением сказал:
— Да! Такие девочки на морских дорогах не валяются. Их же хоть сейчас в пираты бери! Помощниками капитана.
— Мы согласны, — залихватски плюнула на палубу Tetia и вытерла грязные ладошки о фартучек с мелкими зайчиками. — Я буду младшим помощником, а Тяпа старшим.
— Не спеши, — сказала рассудительная Тяпа сестре. Она старательно прицелилась, метнула в черные паруса горсть вытащенных из пиратского камбуза белых макаронин по-флотски. С красным кетчупом. Попала и добавила: — Мы еще стрелять и пиратничать не умеем. Сперва научиться надо.
Капитан Плинтус хотел быстренько обучить близняшек грабежу и насилию, но не успел оказать на них пагубное влияние. Времени не хватило. К кораблю уже подходили лодки жителей острова Эскадо. Везли пиратам их подарок. Обратно. Чтобы поменяться на девочек.
На носу самой первой лодки, изящно скрестив лапки, стоял попугай Полиглот, переговаривался с присевшей рядышком худенькой кошкой, которая почти не облизывалась. Кошка и попугай нашли общий язык. И это не удивительно. Вместе, на двоих, они свободно владели девятью с половиной языками. Из-за кошки выглядывала несчастная мама двойняшек, ехала за своими дочками.
— Эй! На борту! — гордо крикнул попугай. — Спускайте трап! Наш подарочек обратно приехал! Он теперь чистенький, в пачки упакованный, даже веревочками перевязанный!
Жители острова подняли на борт пиратского корабля аккуратно упакованные, перевязанные веревочками пачки.
Пиратские матросы кинулись к пачкам, развязали веревочки, развернули упаковочки…
И зарыдали.
— Что же вы плачете? — спросил своих матросов капитан.
— От счастья, — сказали матросы. — Наконец-то мы их снова увидели. Кажется, тысячу лет в руки не брали. Здравствуйте, наши родные, забытые незабвенные друзья! И зачем только мы вас когда-то покидали? Ах, какие же вы красивые! Одни в линейку, другие в клеточку.
— Вы чего? — удивился попугай Полиглот. — Где вы деньги в клеточку видели? В клеточку только небо бывает.
— Еще тетрадки, — не вытирая слез, всхлипывали пираты. — Ученические. В линейку и в клеточку.
— Что это за дрянь? Откуда взялась? — орал возмущенный Плинтус, бегая по палубе, разрывая упаковки пачек. Одну за другой.
Из каждой пачки сыпались тетрадки. В линейку и в клеточку.
