Сергей Коловоротный - Чародеи
С этими словами он протянул Гоше то, что напоминало в его руке маленький спичечный коробок.
Гоша аккуратно взял в руку этот прибор. У него в руке он оказался размером с божью коровку.
— Ты можешь вставить его себе в ухо. И тогда сможешь читать мысли других людей. Если захочешь вынуть его обратно, то просто наклони голову на бок, и он вывалится. Единственное, о чем я хочу тебя предупредить, ни в коем случае, нельзя использовать этот прибор во зло кому-нибудь. Он очень чувствительный, и может легко взорваться. Но я уверен, что этого не произойдет, иначе бы мы не выбрали тебя.
Гномик посмотрел на Гошу еще более пристально, чем обычно, как показалось Гоше, и добавил:
— Помни, Георгий, здесь ты будешь нашим посланцем. Мы надеемся, что с твоей помощью добрых дел станет больше. Теперь мне пора, Георгий.
— А вы мне так и не сказали, как вас зовут? И, если мне понадобится ваша помощь, как мне вас вызвать?
— Зовут меня Ифри-Гаф. Надеюсь, ты обойдешься без нашей помощи. Но, если вдруг она действительно понадобится, тебе достаточно мысленно произнести мое имя, и я свяжусь с тобой.
— Но как?!
Ифри-Гаф ничего не ответил, он повернулся и направился к входной двери. Гошка встал с пола и направился вслед за гномиком. Машинально открыл замок и отворил дверь.
— Спасибо, Георгий. И всего тебе хорошего!
Гномик по имени Ифри-Гаф вышел за порог двери и… словно растворился в воздухе.
— Ну и дела, — только и смог произнести Гоша. Он вернулся к себе в комнату. На ладони у него лежал коробок размером с божью коровку.
«Надо бы опробовать», — подумал Гоша.
Но дома сейчас он был один. Родители уехали отдыхать, идти к Лаврику или Рыжику было уже поздно — на часах натикала половина двенадцатого ночи, и они, скорее всего, уже давно спали. Гоша решил, что опробует свой приборчик завтра в школе. С этими мыслями он и лег спать.
В классе с утра Гоша оказался самым первым. Да и в школе, наверное, первым, не считая директора, конечно, который приходил за два часа до начала занятий. Директор, Нинель Павловна, увидев Гошу так рано в школе, была очень удивлена.
— Что так рано, Дементьев? До начала занятий еще час…
Гоше представилась возможность впервые испробовать свой прибор по чтению мыслей, который он заблаговременно вставил себе в ухо. Первым испытуемым, так уж получилось, оказалась директор школы Нинель Павловна.
— Я, Нинель Павловна, специально пришел пораньше, чтобы подготовиться к уроку математики. Вчера вечером не успел.
— А почему же в школе? Ведь ты мог спокойно подготовиться и дома?
— Просто школьные стены меня лучше стимулируют.
Гоша сосредоточился на том, что могла думать во время их разговора Нинель Павловна. И, действительно, он словно услышал у себя в голове:
«Хороший мальчик, этот Дементьев, все были бы такие! Не успел вечером подготовиться, так решил с утра, да еще и в школе. Надо будет поручить ему вести какой-то школьный кружок. Кажется, у него хорошие способности к шахматам…»
Гоша был доволен ее мыслями. Что ни говори, а приятно, когда о тебе не только хорошо говорят, но еще и думают.
— Хорошо, Дементьев, иди в класс. Готовься.
Гоша отправился к себе в класс, сел за парту и начал ждать прихода остальных учеников. Для видимости он положил перед собой учебник и тетрадку.
Первым в класс заявился Костя Хромовой.
— О, Дементьев, а ты чего так рано?
Гоша что-то пробормотал ему в ответ и сосредоточился на мыслях Хромового.
«Вот блин, — думал Хромовой, — с самого утра уже такие мучения. Даже поесть, как следует, не успел. А что? Миска борща, свиная ножка и десять котлет — это разве завтрак? Это только разминка…. До пирожков ведь я добраться не успел! А что этот крендель, Дементьев, так рано здесь делает? Наверно, он хорошо поел. И не страдает, так как я. Хотя, с другой стороны, чего ему страдать? Он и так худой, еда ему неинтересна».
Хромовой зевнул, потянулся, и мысли его потеряли стройность.
Затем в класс вошел Саша Жуков.
Гоша направил свое внимание на него.
«Буду, буду изучать восточные единоборства! Хватит этих измываний надо мной. Чуть что, так Хромовой с кулаками лезет. Вот бурундук! И сколько можно есть, как только он не треснет?!»
— Привет, Жучкин, — обратился Хромовой к Саше Жукову, — ты о чем там думаешь?
— Да вот… рад тебя видеть, — промямлил Саша Жуков.
Гоша прыснул в кулак.
Затем пришли Светка Кукина и Даша Пирожкова. Подружки были похожи между собой, кроме того, они всегда старались одеваться одинаково, да и мысли их, как оказалось, тоже текли в одном направлении.
«Почему сегодня не восьмое марта? — думали подружки. — Мальчишки бы опять нам дарили цветы и были бы целый день галантными».
Класс начал активно заполняться и Гоша уже не успевал читать мысли одноклассников.
Одним из последних зашел закадычный друг Гоши Лаврик Дружков.
— О, Гошидзе, привет дорогой! Че-то ты подозрительно выглядишь? У тебя все в порядке?
Гоша сконцентрировался на Лаврике.
«Чего это с Гошкой? — думал Лаврик. — Не заболел ли он? А может еще хуже — влюбился в кого?»
— Со мной все в порядке, Лаврик, — поспешил заверить друга Гоша. — Просто плохо спал вчера. Кошмары снились.
— Надеюсь, не колдуны и гномы? — сострил Лаврик.
Гоша побледнел, и хотел тут же «прослушать» Лаврика — как он догадался? Но тут в класс вошла Рыжик. Она была очень печальной и на приветствия одноклассников отвечала сухо.
Гоша переключился на Рыжика, но мысли ее прочитать не успел, потому что вошел учитель математики «Синьор Помидор», и начался урок.
На перемене Гоша подошел к Рыжику, которая стояла в стороне совсем одна. Она была понурой.
— Что случилось? — спросил Гоша. — С тобой все в порядке?
Рыжик посмотрела на Гошу печально, вздохнула и тихо произнесла:
— Да, Гоша, все нормально. Просто настроение куда-то убежало.
Гоша не поверил словам Рыжика, потому что знал, что настроение от Рыжика почти никогда не «убегает». Но он также знал, что выпытывать бесполезно, потому что, если она не хочет говорить, то никогда и ни за что не скажет.
Гошин приборчик лежал у него в верхнем кармане рубашки. Он решил, что незаметно подключит его и узнает, какие же мысли делают Рыжика такой несчастной.
Он решил на время покинуть Рыжика, вышел в коридор, и хотел было достать свой приборчик, но тут к нему подлетел Лаврик.
— Слушай, Гошидзе, я в курсе, что ты от меня что-то скрываешь. Теперь рассказывай, что именно!
Гоша изумленно посмотрел на Лаврика.
— Я видел, как ты что-то вынимал из уха и наблюдал за тобой сегодня все время: ты ко всем присматривался, вслушивался. Ты смотрел на Сашу Жукова. Он молчал, а ты смотрел на него и улыбался, а потом произнес себе под нос: «Ну, Шурка, ты даешь!» Так что, давай, колись, ведь ты не можешь что-то скрывать от лучшего друга.
Гоша вздохнул и поведал Лаврику то, что с ним приключилось накануне.
Лаврик смотрел на Гошу, открыв рот. Когда Гоша закончил, Лаврик приблизился к лицу Гоши и зашептал:
— А можно мне проверить, как твоя штука работает? Что-то я не могу поверить, что все это правда…
— Ну, я могу тебе дать, конечно — Гоша протянул Лаврику приборчик. «Божья коровка» оказалась в ладони у Лаврика. Тот быстро засунул его в ухо и уставился на Гошу.
— Да ничего я не сделаю с твоим прибором! И не уронишь ты свой авторитет перед своим гномом, — торопливо заговорил Лаврик. Затем он зажмурился, встряхнул головой и вновь произнес:
— Обалдеть можно! В это просто невозможно поверить! Такое впечатление, что я сплю. Слушай, а может, ты свяжешься со своим гномиком, мы как-то его снимем на видео, а потом передадим запись на телевидение? Представляешь, какой случай, встреча с инопланетной цивилизацией. Мы же прославимся! Ты понимаешь это?
Гоша отобрал прибор у Лаврика.
— Еще чего! Нет, Лаврик. Я дал слово Ифри-Гафу. К тому же, он мне дал этот прибор не просто так, а с целью, чтобы я мог совершать благородные поступки.
— И какие же благородные поступки ты намерен в ближайшее время совершить? — нехотя отдавая прибор другу, спросил Лаврик.
— Я пока не знаю. Но, как мне сказал Ифри-Гаф, сердце мое мне само подскажет. Вот сейчас, к примеру, мне кажется, что-то неладное происходит с Рыжиком.
— Да, я видел ее сегодня — она сама не своя. Что с ней такое?
— Вот это я и хочу узнать, — ответил Гоша.
С этими словами он направился к парте, за которой сидела Рыжик.
— Не возражаешь, если следующий урок я посижу с тобой? — спросил Гоша у Рыжика.
Та кивнула в ответ.
— Хорошо.
Приборчик уже был в ухе у Гоши, он его туда вставил, перед тем, как подойти к парте Рыжика.
Тут в класс вошел преподаватель и начался урок.
Гоша сидел, и на протяжении урока слушал не рассказы географа о новых шельфах и континентах, а мысли Рыжика.
