Владимир Степаненко - Голубой дымок вигвама
Иногда салку сносило под кручу, и тогда мальчик зябко ежился в сумрачной прохладе леса, настывшего за долгую ночь.
Шлепая босыми ногами по воде, Колька прошел на край плота. Зарываясь тупыми комлями в воду, бревна гнали от себя воду.
На толстом шершавом стволе сосны мальчик увидел ночную бабочку. Он накрыл ее ладонью. С мохнатых крылышек облетала пыльца. Когда Колька разжал пальцы, бабочка не взлетела и продолжала все так же крепко спать. Ночная бабочка лишний раз напомнила, что уже прожиты день и ночь и впереди еще долгая дорога и новые тревоги.
Особенно внимательно мальчик осматривал песчаные отмели и заливы. Не пропускал он заросли камыша и рогоза. На мелководье вырастали они островками. Вокруг круглыми блинами плавали листья желтой кувшинки и лилий. А навстречу им от потопляемых берегов двигались вербейник, чистец и водяной перец.
Но ни на отмелях, ни около густых зарослей растений мальчику пока не удалось обнаружить следов бобра.
Устав осматривать берега, Колька присел отдохнуть. Тревожные мысли перенесли его на кордон. Как там без него? Небось все беспокоятся его отлучкой? Что думает отец? Что говорят бородатый егерь и шофер Алешка? Если мама вернулась с Олей из района, ей все рассказали. Она, наверное, не спала всю ночь. Очень она пугливая!
Знакомая картина предстала перед ним. Загремев подойником, мама идет доить корову. В избе еще темновато. Небольшие оконца пропускают мало света. В печи весело потрескивают дрова. В чугунах варится обед. В деревянной деже подходит тесто. Пока они с Олей спят, мама вымесит тесто и посадит на горячий под печи хлебы.
Проснутся они с Олей, а на столе дымится еда. От чугуна со щами идет наваристый запах мяса. Вареная картошка в пару.
— Продрал глаза, помощник? — Отец вскинет голову и улыбнется. — Я в обход собираюсь, пойдешь?
Дожидаясь ответа, он, как всегда, примется неторопливо хлебать щи.
— Пойду! — Колька помчится умываться, а потом будет, обжигаясь, глотать горячие щи, уплетать картошку.
Может быть, мама сегодня затерла картофельные деруны? Или напекла пшенные блины из толченого зерна?
Вспомнив так некстати о еде, Колька судорожно проглотил слюни. С каким бы удовольствием он пожевал корку свежего, душистого хлеба, умял бы несколько штук здоровых дерунов и выпил бы корчажку ряженки!
Салка проскребла по песку. Развернулась на месте и, сносимая течением, медленно обогнула кривулю.
Впереди на лугу показалось стадо. Коровы, отмахиваясь от наседавших слепней, торопливо входили в воду.
Старик пастух в толстом брезентовом плаще, топорщившемся на нем, как лист железа, приставил ладонь ко лбу и негромко прокричал:
— Ты чей, парень?
— Синицына Василия Ивановича!
— Не слыхал. Издалека, что ли?
На бугор вымахал мальчишка в больших резиновых сапогах. Чтобы легче было бежать за салкой, мальчишка взмахнул ногой, и сапог, кувыркаясь в воздухе, полетел в траву. Еще взмах ногой, и второй сапог в траве.
— Куда плывешь? — звонкий голос мальчишки пронесся по реке. — Скажи!
— Не знаю.
— Катаешься?
— Бобра ищу. Не видел? Убежал с кордона.
— Не приметил. Кто будет — зверь аль птица?
— Зверь… Мордой на зайца похож, а хвост — лопатой. Лапы, как у гуся, с перепонками. Шкура медвежья — темная. Сам из какой деревни?
— Наша — Прислон… Ниже — Дымки, а потом Плоское. Плоское сразу узнаешь: клуб у них большой поставили. А за ними Нелюшка. Слышал, чай? Как тебя зовут?
— Колькой.
— Меня Егоркой! — Подпасок остановился и принялся вытаскивать из оттопыренных штанов огурцы. — Трескать хочешь?
Первый огурец недолетел до плота. Второй упал сзади и обдал Кольку брызгами.
— С перелетом бросай.
Наконец огурец шлепнулся рядом с салкой. Колька быстро выхватил его из воды и принялся грызть.
— Вкусный!
— И то ладно. Будь в надежде, Колька. Буду смотреть бобра!
— Смотри. Зверь дорогой! Чтобы с ружья не созорничали! На кордон сообщи!
Салку вынесло на середину течения, и она ускорила бег. Бревна еще сильней заходили под ногами у мальчика, глухо стуча по воде.
Деревня Прислон открылась сразу. Избы вытянулись по горе, выглядывая из зелени садов и кудрявых берез. На деревьях всюду чернели скворечники. Там, где не было деревьев, домики были прибиты к длинным шестам. И не по одной скворечне, а всюду две-три. Кольке захотелось их сосчитать, но он скоро сбился. Такое заботливое отношение к птицам ему понравилось. Он сам мастерит скворечни и дуплянки, которые развешивает по просекам.
«Прислон, Прислон, — несколько раз про себя повторил он название деревни, стараясь отыскать смысл слова. — Остановка, отдых, опора». Он не знал, правильно ли понял слово, и добавил к нему название птиц.
— Прислон скворцов! Здорово вышло! — Колька громко засмеялся и закричал на всю реку: — Прислон скворцов!
От крайней избы отделилась стайка мальчишек в синих и белых рубашках. Они закричали и бросились по тропинке под гору.
— Эге-ей! — завертел Колька рукой над головой, очень довольный, что есть возможность снова перекинуться с кем-нибудь словом. — Прислон скворцов!
Но ребята не успели добежать до Кольки. Салку пронесло мимо деревни. Скоро на горе мелькнула последняя изба и серые плетни огородов.
Между узкими берегами река ускоряла свой бег, но, выходя в широкие плёсы, медленно катила воды. Так прошло несколько часов.
Вдруг неожиданно Колька увидел торчащие из воды столбы. Между ними была перекинута слега. Все это издали он принял за строящийся мост. Мальчик еще не успел понять, что перед ним, когда салку поднесло к столбам. Теперь было видно — на связанных столбах лежала толстая труба. Конец хоботом свешивался в воду.
Колька попробовал шестом затормозить салку, но не достал дна. Плот ударился в столб, развернулся и прижался ко второму столбу. Он был из тополя. Срезанный ствол дерева в воде выбросил клейкие листочки.
Труба протяжно загудела рассерженным басом.
На берегу вырос перемазанный мазутом мальчишка с гаечным ключом в руках. Кепка, перевернутая назад козырьком, чудом держалась на рыжей копне волос.
— Разъездился здесь! — закричал недружелюбно мальчишка. — Не видел, куда пер?
— Хотел затормозить, не вышло.
— Проваливай! Сломал бы водокачку, ребята тебя бы разделали.
— Не ори, уеду.
Но салка уперлась в столбы и не сходила с места.
Колька безуспешно отгребался шестом.
— Весло возьми. Учить тебя надо.
— Умен. Нет у меня кормовика.
— Должен быть.
— У меня нет. Вон ботник стоит, можешь подъехать.
Мальчишка швырнул гаечный ключ и столкнул ботник в воду. На колышках висели длинные распашные весла.
Рыжий мальчишка ткнулся в салку. Ловко привязал ботник к плоту и протянул Кольке весло. Потом забрался на бревна сам и принялся тоже грести. Салка под ударами весел нехотя отошла от столбов и двинулась к берегу.
Пока мальчишка работал веслом, Колька смог хорошо его рассмотреть. Он был худощавый, с крепкими, цепкими руками. Скуластое лицо густо обсыпано крупными веснушками. Рыжеватые, широко расставленные глаза смотрели дерзко, с вызовом.
«Для тракториста мал. Наверное, прицепщик, — решил про себя Колька. — Что он делает, почему так перемазался? Может быть, велосипед чинит?»
Рыжий мальчишка, отирая со лба градины пота, еще больше размазал грязь по лицу.
— Путешествуешь? — спросил он, рассматривая Колькину полевую сумку, закопченное ведро и ореховую палку с леской. — Плыл бы на ботнике. Куда лучше.
— Я тебя забыл спросить, — озлобился Колька, которому надоело, что мальчишка все время лез его учить. — Ну, путешествую. Доволен?
— А ты смывайся скорей. Быть здесь чужим воспрещается! Понял?
— Не шуми. Осмотрю берег и поеду. Нашелся мне указчик! — Колька смерил рыжего мальчишку взглядом, прикинул в уме, кто из них сильнее.
— Сказал, смывайся! Думаешь, с тобой не слажу? Крикну ребят.
— Сказал тебе… Осмотреть берег надо.
Рыжего мальчишку удивило упрямство Кольки.
— Ты что ищешь? Скажи. Может быть, я знаю… У нас здесь огороды.
— Чьи огороды?
— А ты не знаешь? — Мальчишка хитро посмотрел на Кольку. — Наши, школьно-производственной бригады. Десять гектаров дали!
— А я думал, что ты прицепщик. Где вымазался так?
— Движок сломался. Я ремонтирую. — Мальчишка с гордостью кивнул головой на сарайчик.
— Какой движок?
— А ты понимаешь? — Глаза рыжего мальчика загорелись любопытством.
— Немного. На кордоне у нас есть движки. Есть и пилы «Дружба».
— А ты посмотри… Не пойму, что случилось.
— Бензин кончился?
