Вера и Марина Воробей - Рисуй меня ночью
– Да ладно, это не главное. – Света нетерпеливо махнула рукой. – Ну а разговаривали-то вы о чем? Целовались?
Галя сосредоточенно сдвинула брови, как будто о чем-то вспоминая.
– Целоваться не целовались, – улыбнулась она. – А разговаривали… Да… как-то… обо всем на свете. Ну, о живописи, о поэзии… Он мне стихи свои почитать дал. Слушай, Свет, а я сегодня ночью целых три стихотворения написала! Потому и в школу не пошла. Всю ночь не спала, представляешь? И все три про Игоря получились…
– Слушай! – Света бросила на Галю быстрый заинтересованный взгляд. – А почитать дашь?
– Ну, вообще-то могу дать… – нерешительно протянула Галя. – А тебе правда интересно?
– Спрашиваешь! А вдруг ты знаменитой поэтессой станешь, и я буду всем рассказывать, как ты мне свои первые стихи читала…
Галя не уловила в словах Тополян никакой иронии.
– Скажешь тоже, – смущенно улыбнулась Галя и вышла из кухни.
Не прошло и минуты, как она вернулась со школьной тетрадкой в руках. Тополян бесцеремонно выхватила тетрадку из рук подруги и тут же углубилась в чтение. Она то сосредоточенно сдвигала брови, разбирая неровные, написанные в спешке строчки, то, на секунду подняв голову, замирала, глядя в одну точку, будто обдумывая прочитанное. Наконец Света закрыла тетрадку и подняла глаза на Галю. Та ощущала невероятное волнение и даже не пыталась этого скрыть. Сейчас Гале казалось, что от того, понравились Тополян ее стихи или нет, зависит вся ее жизнь.
Света между тем не спешила с ответом. Она выдерживала паузу, во время которой продолжала неотрывно смотреть на Галю. Наконец Тополян медленно покачала головой и восхищенно выдохнула:
– Ну, вообще!… Здорово так!… Даже не верится, что ты сама это написала.
У Гали словно камень с души свалился. Такой силы облегчение почувствовала девушка, что даже дыхание на миг перехватило.
Конечно, Галя понимала, что вряд ли Света так уж интересуется поэзией и хорошо разбирается в ней, но все же ее одобрение было сейчас очень важно для нее! Ведь это всегда важно, что скажет первый человек, которому показываешь свои стихи. Его мнение может подтолкнуть писать дальше, а может, наоборот, полностью отбить всякую охоту к этому занятию.
– Слушай, Галка, а можешь мне их переписать? – Света снова схватила со стола тетрадку.
– Все три? – удивленно вскинула брови Галя.
– Ну хотя бы одно… Вот это – «Рисуй меня ночью».
– А зачем тебе? – Внезапно Галя почувствовала какую-то безотчетную тревогу.
– Ну просто. – Света пожала плечами и опустила голову. – Я хотела дома повнимательней еще раз перечитать. А это стихотворение мне больше всего понравилось…
– А, ну тогда конечно! – с облегчением вздохнула Галя. – Мне оно тоже, если честно, нравится, – призналась она и снова кинулась в свою комнату.
Галя изо всех сил пыталась скрыть от Тополян свою радость и гордость. Почему-то девушке не хотелось показывать Свете, как важно было ей знать ее мнение. Галя на скорую руку, но все же более разборчиво, чем в черновике, переписала стихотворение и, сложив листок вчетверо, протянула Свете.
– Спасибо. – Тополян сунула листок в сумочку, звонко щелкнув золотистой застежкой. – Ты извини, но мне уже пора, – сказала она, поднимаясь со стула. – Уроков кучу задали. Кстати, позвони, я тебе домашнее задание продиктую.
– Да, да, хорошо, – совсем как-то растерялась Галя.
Она не думала, что Света уйдет так скоро. Ведь Галя еще столько собиралась ей рассказать!
– Слушай, – уже в дверях обернулась Тополян. – Я же у тебя самое главное не спросила! Ты не рассказала, какой он, этот твой Икс-Игрек. Ну, в смысле, какого роста, цвет волос, глаз… Ну, и вообще, он хоть красивый?
– Очень, – улыбнулась Галя и опустила глаза.
И тут она вдруг поняла, что действительно не сказала Тополян самого главного. Вернее, для нее самой это было совсем не главное. Ведь она даже ни разу не вспомнила за все это время о том, что Игорь прикован к инвалидной коляске.
«А может, не говорить об этом Свете? Пусть думает, что Игорь нормальный, такой, как все! – с сомнением подумала Галя, но тут же решительно возразила себе: – Нет, он не такой, как все! Он самый лучший. И раз уж мы теперь подруги, то я не должна скрывать от Светы ничего».
Смятение, которое отразилось на лице Гали в этот миг, не скрылось от внимательных глаз Тополян. И она встревоженно спросила:
– Ты что-то недоговариваешь? Ну смотри, не хочешь говорить, не надо… – Тополян потянулась к дверной ручке, но движение это было каким-то нерешительным. Казалось, Света сомневается, сейчас уходить или, может, остаться еще ненадолго.
– Знаешь… – тихо отозвалась Галя. – Ты права, я тебе не все про Игоря рассказала… Но вообще-то это вышло как-то само по себе… Я просто забыла… Но если хочешь…
– Да говори уже, или я пойду! – нетерпеливо перебила Тополян. – У него что, одной руки нет? Или ноги? – неловко пошутила она.
В этот миг что-то внутри Гали так сильно сжалось, что она даже почувствовала боль. Ей бы сейчас замолчать или отшутиться как-нибудь, но неожиданно для самой себя Галя сказала:
– Свет… Игорь… В общем, ты почти попала в точку… Он в коляске… – выдохнула она и в ту же секунду почему-то остро пожалела о том, что сказала это.
– В какой еще коляске? – не поняла Тополян. – В детской, что ли? – последовал наиглупейший вопрос.
– В инвалидной.
– Ни-че-го се-бе! – протянула Тополян, глядя на Галю округлившимися от изумления глазами.
Несколько секунд длилась пауза. Потом Тополян отпустила дверную ручку и присела на тумбочку. Казалось, услышанное так сильно подействовало на нее, что девушка не устояла на ногах.
– Так ты, значит, влюбилась в калеку? – наконец выдавила из себя она.
Слово «калека» так резануло Галин слух, что она снова ощутила острую боль в груди.
– Для меня Игорь никакой не калека… – принялась горячо защищаться Галя. – Я не знаю, как это тебе объяснить… Мне все равно, понимаешь… Нет, я, конечно, хотела бы, чтобы Игоря вылечили и он смог ходить… Но даже если этого никогда и не произойдет, я…
– Скажи, подруга, – не дослушала Галю Тополян. Теперь ее глаза зажглись каким-то странным блеском. – А как же вы с ним целоваться будете?
Этот вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Галя совершенно опешила. А Тополян, не замечая ее состояния, принялась развивать тему:
– Нет, ну серьезно… Это что ж, тебе придется наклоняться к нему? Он же сидит!
Такие мысли не приходили Гале в голову. Хотя, если честно, этой ночью она представляла себе, как они с Игорем целуются. Но в ее воображении это выглядело так, как если бы Игорь был обычным человеком, то есть оба они стояли и были одного роста. Вернее, Игорь даже был чуть повыше Гали.
– Знаешь, я об этом не думала… – сказала Галя.
И видимо, прозвучало это настолько резко, что Тополян сразу пошла на попятную:
– Нет, ты не обижайся… Я совсем не то имела в виду… Просто пришла в голову мысль, и я поделилась с тобой. Извини. А он не говорил тебе, это на всю жизнь или есть надежда?
– Врачи говорят, есть, но Игорь не верит…
– А я верю! – с неожиданным воодушевлением заявила Тополян. – И ты должна верить. Вот увидишь, все будет хорошо. А познакомишь меня с ним?
– Не знаю… Если Игорь захочет… – Галя действительно не знала, как отнесся бы Игорь к этой идее.
– Ну, спроси у него, короче. Мы же все-таки подруги. Если бы у меня появился парень, я бы тебя с ним обязательно познакомила.
– Хорошо, я спрошу, – упавшим голосом пообещала Галя. Ей почему-то стало не по себе. На душе скребли кошки. А причину этого девушка пока определить не могла. Одно она чувствовала ясно: не стоило рассказывать Тополян о болезни Игоря. А почему не стоило, Галя не знала.
Света надела куртку, накинула на плечо ремешок сумки и, чмокнув Галю в щечку, вышла за дверь.
12
После ухода Тополян у Гали возникло очень сильное, почти непреодолимое желание поговорить с Игорем. Нет, конечно, она не собиралась рассказывать ему о своих переживаниях, об осадке, оставшемся на душе после встречи с Тополян. Просто ей нужен был сейчас его мягкий голос. И еще ужасно хотелось сказать, что он оказался прав: этой ночью она писала стихи. Может быть, даже прочитать их Игорю по телефону… Но почему-то Галя не стала звонить. Вначале она решила проверить почту. И стоило ей сесть за компьютер, как в ту же секунду все неприятные ощущения, связанные с Тополян, улетучились, будто никакая Тополян к ней и вовсе не приходила.
Писем от Игоря не было. Это немного расстроило девушку, но она успокоила себя, подумав, что, наверное, Игорь ждет ее письма. Ведь он, можно сказать, дал ей задание на дом – написать стихотворение. А она, как прилежная ученица, написала целых три. Положив перед собой тетрадку, Галя принялась стучать по клавишам. Сейчас она отправит ему свои стихи, а потом позвонит и спросит, дошли ли они до него. Все-таки электронная почта иногда дает сбои. И потом это замечательный повод для звонка. Лучше и не придумаешь!
